ее слышал только конь. Даже здесь, в сотнях миль от Небесной Иглы, Сизин по-прежнему осложняла ей жизнь.

– Твою мать! В чем дело? Чего ты вообще хочешь до…

Палец щелкнул сокола прямо в клюв, и для птицы это было то же, что для человека – легкий удар кулаком в лицо. Безел взмахнул растрепанными крыльями и чуть не свалился с ограждения. Призывающая магия каким-то образом находила для него место, где можно сидеть. Удивительное проявление заботы с ее стороны, особенно если учесть, какой жестокой она была во всем остальном.

– Мы же договаривались! – гнусавым, жалобным тоном воскликнул он.

Недовольно скривившись, Сизин сложила руки на груди. Сегодня она надела красивое черно-синее платье и нанесла на губы хрустальную пудру. Ее черные волосы развевались на ветру. Ее изумрудно-зеленые глаза были подведены золотой краской, но, несмотря на это, она казалась усталой, невыспавшейся.

– Я отказываюсь так долго ждать вестей. Кто тебя знает, может, ты все это время загораешь на пляжах Эда или гуляешь по Разбросанным островам.

– Чтобы ты знала, принцесса, я был страшно занят. Более того, прямо перед тем, как ты так грубо меня вызвала, я вышел на след твоей матери. А теперь я его потерял. Мне понадобится…

– Где она?

Безел ненавидел, когда его перебивают. После двухсот лет, проведенных в качестве призрака-раба, он выяснил, что живые на самом деле никогда не слушают тебя, а лишь ждут своей очереди, чтобы поговорить. И Сизин явно не любила ждать.

Безел также понимал, что опытный лжец не скрывает всю правду, а лишь искажает ее.

– Она на юге.

Вопросы потекли из Сизин рекой.

– На юге? Почему там, а не в Крассе? Что она там делает? И где именно на юге?

Он вздохнул, а затем заговорил медленно, словно пытаясь втолковать что-то пьяному.

– Не знаю. Я же говорю – мне совсем недавно удалось ее выследить…

– Где?

– Недалеко от Кемзы. – Увидев ничего не понимающий взгляд Сизин, он вздохнул. – «Что это за жопа мира?» – спрашиваешь ты. Я ведь сказал – это в шестистах милях к югу. К востоку от Белиша, у переправы через реку под названием Ран.

– И что там делает эта лживая свинья?

Тут соколу пришлось призадуматься. У него есть два ответа, но выбрать один из них нелегко. Он может либо разозлить принцессу, либо успокоить ее, и чем дольше Безел оценивал правдоподобность ответов, тем больше навлекал на себя подозрения. Второй секрет опытного лжеца: отвечать нужно быстро.

Безел решил держать ее в неведении. «Пусть сучка мучается, пусть заламывает руки», – подумал он. Она это заслужила.

– Судя по всему, возвращается на север. Или на восток, на побережье, чтобы ехать в Красс.

– Мы не так уж уверены, да? – спросила Сизин, прищурившись.

Сокол пожал плечами.

– Я вообще не уверен. В Долгих Песках дорог много.

– Как ты ее нашел?

Безел выпалил еще несколько названий далеких мест – для ровного счета.

– На базаре к югу от Дальнего района я услышал про женщину, которая путешествует в сопровождении многочисленной охраны. Мне сказали, что она направляется на юг, не на восток. Затем на Лестнице, в Абатве, я увидел караван торговцев, и у них было блестящее серебро из Аракса. Я только что нашел переправу рядом с Кемзой и следы небольшого отряда, который идет на север. Я пошел за ним и увидел ее глаза – такие же зеленые, как и у тебя. Их ни с чем не спутаешь. Но теперь я, возможно, навсегда ее потерял, и кто в этом виноват?

Сизин отодвинулась от него, стиснув зубы и сжав кулаки.

– Надеюсь, что не потерял. Если упустишь ее, награды тебе не видать.

Безел порадовался тому, что птицам тяжело улыбаться. И тем не менее уголок его клюва изогнулся.

– Ну, значит, мне пора в обратный путь.

– Правильно, птица. Нужно узнать, что эта женщина делает в Долгих Песках. Я вообще ничего не понимаю, и от этого мои подозрения только усиливаются. Иди же! И поскорее! Не хочу, чтобы мне пришлось вызывать тебя еще раз!

– В этом я с тобой полностью согласен, принцесса.

Пока тыльная сторона ладони Сизин приближалась к нему, Безел, сложив крылья, упал с ограждения и, словно копье, полетел к далекой мостовой.

Глава 10. Старые раны и разорванные узы

Никогда не поворачивайся спиной к аркийцу, даже если он мертв.

Старая поговорка крассов

Причал выглядел заброшенным. Ни одна баржа не стояла рядом с ним, терпеливо ожидая груз и пассажиров. Веревки, свисавшие с причала, сгнили, и сам он явно кренился влево.

Нилит обернулась к Гирабу, и он, как обычно, пожал плечами. Трезубец, который она держала в руках, никак ее не успокаивал. Сердце грохотало так, что картинка перед глазами пульсировала в такт. Нилит очень жалела о том, что Сизин забрала Безела.

– Похоже, что Сайлок и его сыновья здесь не остались, – бросила она через плечо лодочнику. При этих словах в животе у нее заурчало.

Гираб засопел.

– Надеюсь, тут еще можно что-то найти.

Он налег на руль, замедлил баржу и направил ее к более спокойному мелководью. Они с грохотом столкнулись с причалом, и это столкновение встряхнуло их. Веревочная петля помогла закрепить баржу на одном месте.

Гираб положил руку на узел, чтобы в любой момент его развязать.

– Я подожду здесь, – сказал он.

Нилит благодарно наклонила голову.

– Знаешь, ты ведь не обязан это делать. Ты и так проделал большой путь. Сильно нам помог.

– О, ваше величество, я так поступаю совсем не по доброте душевной. Я знаю, что за все мили, которые прошла баржа, вы дадите мне кошелек, набитый самоцветами. Заботясь о вас, я защищаю вложенные в вас средства. Так что давайте побыстрее, – сказал он и подмигнул.

Нилит улыбнулась.

Аноиш уже мечтал оказаться на суше, и поэтому, опередив и Нилит, и Фаразара, он сбежал по грубо сколоченному причалу – несмотря на то, что ноги у него одеревенели. Поначалу он пошатывался, но когда доски закончились и началась земля, он шел почти так же, как и раньше, хотя и прихрамывая. «Интересно, выздоровеет ли он?» – подумала Нилит.

– Фаразар, займись Аноишем. Гираб, я скоро вернусь. Приглядывай за призраком.

Спотыкаясь, Нилит с трезубцем в руках заковыляла вверх по склону. Земля казалась ей слишком твердой, и ей не нравилось, что поверхность вообще не раскачивается.

Затененный проход пробили в стене ущелья не руки и кирки, а река, которая с тех пор давно высохла или была отведена в другое место. Нилит наступала на завитки, где когда-то падали, рассыпаясь брызгами, водопады или кружили водовороты.

Когда Нилит наконец вышла на солнечный свет, в жаркую пустыню, она уже задыхалась. Горячий ветер донес до нее запахи пальм и воды, и они заставили ее желудок снова заурчать. Увидев невдалеке маленький оазис, Нилит вспомнила о том, как ей хочется пить, однако практичность заставила ее направиться не