– Нет, если такие жесты заставят тебя выглядеть дикарем… Что, если бы прошло несколько лет, а не семь недель, Рапунцель?

Лео усмехается, притягивая меня к себе.

– Ты такая зануда.

Тихо посмеиваясь, я подступаю ближе и прижимаюсь поцелуем к его губам.

* * *

Первый шок накрывает меня только на следующее утро сразу после пробуждения. Сонно пытаясь нащупать Лео рядом, я обнаруживаю пустую половину кровати и тут же подскакиваю на постели. Тяжелыми от сна глазами исследую затемненную спальню и прислушиваюсь к шорохам из соседней комнаты. Неужели мне вчера все померещилось?! Что, если это был просто особенно реалистичный сон?..

Нет, совершенно очевидно, что я нахожусь в квартире Лео под самой крышей. Он привел меня сюда, после чего мы, вымотанные, упали в постель. Мне хотелось так много всего с ним обсудить, но мы устали настолько, что едва могли держать глаза открытыми и решили отложить тяжелые разговоры на следующий день. Однако сейчас я, по всей видимости, нахожусь одна, и это беспокоит меня сильнее, чем готова была признаться. Я ненавижу ту зарождающуюся тревожность и нервозность внутри меня, а после всего произошедшего очень сложно сразу не представлять самые ужасающие исходы.

Я снова шарю рукой по половине Лео, но постельное белье уже прохладное. Должно быть, он встал уже некоторое время назад. Ворча, зарываюсь пальцами в его одеяло и нащупываю там что-то шуршащее, что на проверку оказывается запиской. Я вытаскиваю из складок ткани смятый лист бумаги и прищуриваюсь, чтобы разобрать его почерк в сумрачной спальне.

Cara mio,

прости, что тебе пришлось проснуться одной. Поверь мне, я предпочел бы остаться с тобой. Но вчера мы оба были так взволнованы встречей, и я совсем забыл предупредить тебя, что у меня есть работа. Жаль, что мое непреодолимое желание остаться с тобой в постели не будет считаться уважительной причиной для прогула.

Если я потороплюсь, то уже в полдень освобожусь. Можешь встретить меня, если хочешь!

Просто иди к причалу сразу за Мадонной дель Орто и направляйся в Мурано. Ты найдешь меня в мастерской Балларина на Рио-деи-Ветраи, на мосту.

Буду счастлив, если ты придешь.

Лео.

Я несколько раз перечитываю письмо, и все равно никак не могу полностью уяснить информацию. У Лео есть работа? На Мурано? Это же… остров Стеклодувов. Вопросы в моей голове множатся просто в геометрической прогрессии.

Как, черт возьми, он вообще умудрился устроиться стеклодувом?! Какие еще у него есть скрытые таланты, о которых я даже не подозреваю? Может, стеклодувное дело было факультативом в его швейцарской школе-интернате, куда его отправил дед?

Покачав головой, я наконец встаю с постели, твердо решив отправиться на Мурано сегодня в полдень. Мне хотелось бы посмотреть, что там Лео делает со стеклодувами.

Чтобы впустить в спальню немного солнечного света, я открываю складную деревянную дверцу, впустив теплые лучи в комнату. Небо выглядит как ясное лазурное море, раскинувшееся над крышами домов, которые видно как на ладони, с этой небольшой смотровой площадки. Еще вчера вечером я думала о том, что днем здесь открывается еще более захватывающий вид, и теперь имела подтверждение своей догадке: вид и правда выше всяческих ожиданий. Отсюда, почти с самого севера Венеции, терракотовые крыши, купола и башни города простираются до самого горизонта. У меня даже получается разглядеть воды узких каналов, тянущихся словно трещины между домами. Но самое захватывающее – это воды лагуны, плескающиеся и сверкающие в лучах восходящего солнца. Меня обволакивает теплый соленый воздух, пропитанный запахом рыбы и нечистот. Это же Венеция. Прекрасный и возвышенный город ровно до тех пор, пока вы не совершите роковую ошибку и не вдохнете.

Выдохнув, я закрываю ставни и направляюсь умываться. Вместо того чтобы одеться во вчерашнее платье – потому что у меня нет особого выбора, – я ограничиваюсь нижним платьем песочного цвета и курткой, которую стащила у Лео. Сегодня мне кажется неуместным надевать нарядное платье цвета морской волны, особенно если не хочу привлекать лишнее внимание.

В конце концов, я так и не знаю, где находится Люций и не идет ли он за мной по пятам, чтобы похитить и мой зодиак тоже. И тогда останется только Селеста. И хотя профессор Киппинг и Дюрер уверили меня, что она в безопасности, я все еще испытываю некоторый дискомфорт, потому что… Пока она жива, никогда не будет в полной безопасности, где бы ни оказалась. Всегда останется вероятность, что Люций сможет добраться до нее, учитывая его впечатляющий набор портальных картин. У Люция есть все время в мире, чтобы добраться до Селесты, и сейчас я – единственная, кто может воспрепятствовать ему. Поэтому лучше не рисковать и не попадаться ему на глаза. Вчера, разгуливая среди празднующей толпы в нарядном платье, я была едва ли заметна, но сегодня я не могу совершить ошибку.

Прежде чем выйти из дома, собираю волосы в хвост на затылке с помощью лоскутка ткани: подобные прически я видела у других женщин на улице. Мне хотелось как можно более визуально быть похожей на них, если я действительно хотела затеряться в толпе. Бросив последний испытующий взгляд на себя в отражении, я выхожу из квартиры и спускаюсь по лестнице, погрузившись в гулкий шум улицы. Двери многих квартир распахнуты, откуда доносятся крики детей, смех и стук горшков. На ступеньках меня чуть не сбивают с ног двое мальчишек, которые бросаются вниз мимо меня, преследуемые сердитыми криками какой-то женщины. Я облегченно выдыхаю, когда наконец выхожу на улицу к каналу. Мягкий солнечный свет ласкает лицо, и на мгновение у меня получается игнорировать и мерзкий запах, исходящий от воды, и шумное копошение людей на улице. Затем направляюсь на поиски лодочного причала, о котором Лео упоминал в своей записке.

Каннареджо сложно не узнать – четверть прохожих или рабочие, или торговцы. Во время нашего с Альбрехтом путешествия в гетто мы были в одной части сестьеры, а в этом районе абсолютно другая атмосфера. На первых этажах жилых домов, тесно прижавшихся друг к другу, выстроились ремесленные мастерские и конторы, а улочки и переулки заполнены грузчиками, торговцами и поденщиками. Между многоэтажными многоквартирными домами с их красочными фасадами время от времени встречаются обветшалые палацци, но в остальном это далеко не самый шикарный район Венеции.

Недалеко от квартиры Лео я натыкаюсь на церковь Мадонны дель Орто, которая и дала название окрестностям. На пару минут останавливаюсь на крыльце, любуясь красивым каменным сооружением с готическими украшениями и остроконечными арочными окнами. Лео упоминал причал позади Мадонны дель Орто, поэтому я наугад сворачиваю рядом с церковью. Преодолев переулок между рушащимися стенами домов, оказываюсь на деревянном причале, где передо мной расстилается открытая водная гладь. Сердцебиение ускоряется, и я ускоряюсь вместе с ним. Свежий морской воздух дышит мне прямо в лицо и играет с волосами, которые я подвязала сзади лоскутком.

В конце причала я замечаю лодки и решительным шагом направляюсь в их сторону. Там сиротливо покачиваются три гондолы, в одной из которых, разомлев на полуденном солнце, дремлет молодой парень. Остановившись рядом с ним, я обдумываю варианты, как повежливее его разбудить, но он, словно услышав мои шаги, открывает сонные глаза и фокусируется на мне.