«Такими темпами её придется мыть трижды в день», — с тоской подумал Феликс.

— Тот, кто убил Шабу, — заявила кошечка, тщательно вытирая о салфетку лапки, — и пытался добраться до меня — ещё на свободе. А мы ничего не знаем об убийстве. Нам некогда рассиживаться!

— Так может он и правда самоубился? — невинно уточнил Феликс и чуть не подавился маринованым огорчиком — с таким презрением на него посмотрела чумазая кошечка.

— Тогда, — холодно проговорила она, — нам тем более нужно в Зеленоградск. — и мстительно добавила. — Если в этом парке смог случайно умереть сильный маг, ты в нем и минуты не протянешь!

— Какая вы добрая. И милая. И чумазая. А вы будете вылизываться или будем вас мыть? О нет! Только не когтями!

Десятью минутами позже Луиза фон Скальва и её домашний дух Селиверст, груженый двумя корзинками снеди, мешочками с травами и еще какими-то узелками и сверточками, которые хозяйка посчитала необходимыми в долгой дороге к побережью, обнаружили своих гостей полностью готовыми к отбытию.

Феликс уже сидел на за рулем и умолял Катерину простить его за неосторожные слова, смилостивиться и не лишать самого ценного — жизни, достоинства и единственных штанов, которые он взял с собой только потому, что они утром второго января итак уже были на нем.

Катерина Ивановна, распушившаяся, как отцветший одуванчик, нервно цокала когтями по капоту побитого фордика, яростно шипела, угрожала и ругалась нехорошими словами, обещая избавить Феликса от перечисленных им ценностей, а когда они закончатся — найти новые и от них тоже избавить.

Дело оставалось за малым — выколупать из машины успевшего запереться в ней стажера. Стажер выколупываться отказывался и на угрозы реагировал то серьезно, то начинал истерично смеяться, отчего Катерина еще злее хлестала себя по бокам меховым хвостом.

Беловолосая посмотрела на творящееся безобразие, развернулась и отправилась по своим делам.

— А поклажа? — робко спросил домовой.

— Оставь, — посоветовала ему Луиза, — кто знает, сколько они так будут ругаться. Займись лучше гортензиями и вымой посуду. Успокоятся — сами заберут. У нас — множество дел.

Селиверст тяжко вздохнул — он бы с удовольствием постоял тут. Разве гортензии устроят такой концерт?

Получасом позднее, когда гортензии были политы и бережно очищены от подсохших листочков, а также прополот чеснок и пострижены три десятка жасминовых кустов, Селиверст принес из спальни, где ночевал Феликс, его рюкзак, сумку и переноску, набитые артефактами.

Катерина ругалась уже просто для порядку — хвост вернулся в спокойное состояние, но кошка продолжала вяло шипеть, развалившись на капоте с видом удачливого охотника, прилегшего на тушу добытого им мамонта. Без особого интереса — исключительно ради памятного фото.

Феликс не сдавался в попытках получить прощение и периодически извинялся. Пока — безуспешно.

Стажер как-то быстро сдался и ведьма, чувствуя неудовлетворенность качеством скандала, находилась в легкой прострации от произошедшего. Вроде бы нужный эффект достигнут, извинения получены, но удовольствия — никакого. Ситуация была вновинку, от того Катенька медлила с решением — простить или нет. Процесс отъезда затягивался.

Селиверст посмотрел на этот затухающий скандал, открыл незапертый багажник, сложил в него сумки и недельный запас еды «на дорожку».

— Эххъ, — вздохнул он как бы невзначай, — и правда, чегось вам тащиться туда? Кранц-то город туристическай, два денечка прошло, улики небось все потоптали уже. Толку — никакого не будет. Пошто суетиться, пошто лапки стаптывать, оставались бы здесь в тепле и уюте.

Катерина Ивановна услышала тихое бормотание домового своими новыми ушами превосходно — подскочила, уперлась пушистой мордочкой в лобовое стекло.

— Открывай! — потребовала она.

— Чтобы вы меня «почикали на доширак»? — процитировал Феликс одну из особо запомнившихся угроз.

— Не зли меня, Алекс, — прошипела кошечка, — лучше открывай по-хорошему!

Мысль о затоптанных уликах и утекающем времени перевесила размышления о подозрительной легкости, с которой была выиграна человечье-кошачья война.

Убедившись, что это не уловка и пушистенький агент не шутит, Феликс открыл дверь.

— Не вздумай свернуть не туда! В этот раз я буду следить! — пригрозила Катерина и... через полчаса безмятежно уснула, свернувшись клубочком на своём сторжевом посту.

Феликс накрыл кошечку своей курткой — от дверей тянуло холодом.

«Еще заболеет, — подумал он, — о, перекресток!»

Он притормозил, сверился с картой и свернул. В этот раз — туда.

Глава 13. (Не)забытая королева

Зеленоградск — старинный приморский городок, который Луиза звала по-старому — Кранц (а вслед за ней и домовой) был в трех часах езды от «Мётел и метёлок».

Как оказалось, даже магические карты и волшебные навигаторы ошибаются — безошибочное, казалось бы, министерское ПО не сделало поправку на неуверенного водителя за рулем.

За два часа они проехали только половину пути и остановились на заправке — выпить кофе, перекусить.

— Чего стоим? — проснулась кошка. — Кафешка? Я тоже хочу!

— Куда?

— Не твое дело, стажёр! — беззлобно ответила Катерина. — Открывай давай.

Она выпрыгнула наружу и рванула к стеклянным дверям. Феликс поспешил за ней, на бегу прикидывая расстояние — машина стояла сбоку от входа, в нужный радиус попадала половина павильончика. Если он зайдет в него — Катерина сможет перемещаться внутри свободно, не боясь «демаскироваться».

Когда Феликс уже стоял в небольшой очереди за кофе, на заправку вальяжно зарулил глазастый экскурсионный автобус.

Высыпавшиеся на площадку туристы бодро забились в павильончик, где разделились на две неравные группки — большая образовала очередь в уборную, меньшая — пополнила число желающих выпить чего-то бодрящего.

— Молодой человек! — голос за спиной казался и радостным, и подозрительно знакомым, Феликс обернулся: ему, как родному, улыбалась дама из компании отчаянных кошколюбок, с которыми он вчера (а по ощущениям — сотню лет назад) ловил по Калининградским кустам прекрасную белую кошечку. — Вот это встреча! Девочки, — дама звонко объявила на всю заправку, — а вот и наш мальчик, у которого пёсик в переноске летел! Это же надо, — припомнила она, — двадцать пять сантиметров!

Люди в очереди и даже повидавшие всякого по долгу службы заправочные кассиры с интересом начали всматриваться в Феликса в поисках заявленного. К счастью, соседняя очередь крепко держала остальных товарок, потому группового восхваления его навыков кошачьего ловца и размеров переноски зрители не дождались.

Кошколюбка поделилась результатами поиска «зеленоглазой красавицы», которую они безуспешно искали весь вечер.

— Не нашла. На прогулке она, —