плановом порядке принимала больных. От семи до девяти занималась обработкой помещений, замещая отсутствующего медицинского дезинфектора. В общем, все как всегда.

Александр насторожился:

— А по какой причине отсутствовал дезинфектор?

— Тот, что работал здесь раньше, не вернулся с фронта. А нового пока не нашли.

— Так… — нервно постучал тростью по асфальту Старцев, — у тебя здесь все?

Егоров кивнул:

— Да, закончили, собирались в Управление.

— Поехали. Там все обмозгуем и примем решение…

* * *

Мозговали так, словно действие происходило в штабном блиндаже близ линии фронта. Во всяком случае, именно такая картинка всплыла в памяти Александра, когда вся оперативно-следственная группа майора Старцева расположилась вокруг двух составленных вместе столов.

На них разложили подробную карту северной части Москвы. Но начали с того, что Иван пересказал товарищам разговор с участковым инспектором Жигуленко. Затем он взял в руки ученическую тетрадку, в которой Бойко записал показания участкового, и все принялись за работу.

— Перед первой встречей с подозреваемым Жигуленко возвращался по улице Складочной с завода «Станколит», — зачитывал Старцев.

Егоров отыскивал на карте нужную улицу, а неплохо владевший чертежным карандашом Костя Ким начинал чертить линию. Остальные пытались сообразить, в какой именно квартал Марьиной Рощи возвращались бандиты.

— Однако повстречавшаяся ему «эмка» с группой неустановленных лиц проследовала не на завод, как предполагал Жигуленко, — сообщал Старцев, — а проехала мимо заводских ворот и далее, через железнодорожный переезд. Участковый подумал, что пассажиры «эмки» направляются на Миусское кладбище, но машина повернула налево, на Стрелецкую улицу.

— Готово, — изобразил маршрут Ким.

Товарищи оценивающе рассматривали кривую линию с двумя одинаковыми изломами. Первый приходился на переезд, второй — на пересечение Первой Новотихвинской и Стрелецкой.

— Слушаем дальше. «Второй раз мы повстречались месяца через два. Снежок… морозец… доставляли пьяного дебошира из общежития Комбината твердых сплавов в участок… глядь — опять знакомая „эмка“. Я велел помощнику остановиться…» Так. «Водитель молодой… рядом с ним тот важный гражданин», — зачитывал Иван, стараясь побыстрее добраться до обозначенных участковым координат. — Ага, вот: «нетрезвого буяна мы вели по Пятому проезду Марьиной Рощи». Значит, Пятый проезд. Нашли?

— Да, — откликнулся Егоров.

— «Машина появилась слева на Шереметьевской и следовала поперек нашего курса в сторону Сущевки».

Хорошо знавший Марьину Рощу Егоров разжевывал Киму маршрут:

— Вот комбинат и общага. Участковый двигался от общаги в отдел, который он по старой памяти называет «участок». А «эмка» появилась слева на Шереметьевской.

Костя нарисовал длинную прямую линию, соединившую по названной улице железнодорожную ветку и Сущевский Вал.

— И последняя встреча, — объявил Старцев, — произошла на той же Стрелецкой. Участковый двигался от опорного пункта в отдел, а интересующий нас гражданин в компании пожилого мужчины неторопливо следовал пешком от Шереметьевской к Миусскому кладбищу.

— Опорный пункт Марьиной Рощи обозначен синим квадратом. Шел с опорного в райотдел, — ткнул пальцем в карту Василий. — А гражданин с мужиком попались ему навстречу…

На этот раз карандаш оставил на карте горизонтальный жирный след, после чего Ким медленно положил инструмент.

Все смотрели на получившуюся фигуру.

Первым подал голос Васильков:

— Стрелецкая. Все их маршруты вели на Стрелецкую.

— Определенно Стрелецкая, — согласился Бойко.

— Если конкретно, то десяток небольших кварталов частного сектора по ее четной стороне и столько же по нечетной, — уточнил Егоров.

Старцев подвел итог:

— Согласен. Сколько нам понадобится личного состава для оцепления?

— Район поисков ограничен четырьмя улицами: Первая Новотихвинская, Полковая, Шереметьевская и 2-й проезд Марьиной Рощи, — по-военному четко произнес Васильков. — Площадь района приличная. Потребуется по два отделения на каждую из четырех улиц. Плюс два-три отделения для прочесывания переулков и тупиков. Итого — не менее роты.

Посмотрев на часы, Иван подошел к телефонному аппарату.

— Годится. Начало операции назначаю на два часа ночи.

Подняв трубку, он намеревался позвонить комиссару Урусову, чтобы доложить о результатах расследования и попросить поднять по тревоге военизированное подразделение НКВД. Но едва он крутанул ручку аппарата, как в дверь постучали.

— Товарищ майор, только что сообщили с поста, расположенного на пятом километре Звенигородского шоссе, — доложил вошедший в кабинет дежурный по Управлению. — Минут десять назад старшиной Сибирцевым на посту был остановлен для проверки темный автомобиль «Wanderer W23». За рулем сидел мужчина в форме генерал-майора НКВД. Он показал старшине удостоверение, сказал, что очень торопится, и уехал. Старшина задержать его не решился.

— Мужчина в автомобиле был один?

— Так точно. Этот факт старшине и показался подозрительным.

— Какого примерно возраста был генерал?

— Лет пятидесяти. Или около этого.

— Черт… — процедил Иван. — Это он. Сто процентов — главарь банды!

* * *

Спустя несколько минут вся группа стояла на улице у парадного входа в Управление. Ждали грузовики с вооруженными бойцами НКВД.

Старцев отвел Василькова в сторонку и негромко сказал:

— Саня, я тебя прекрасно понимаю! Ты сейчас весь на нервах, переживаешь за Валентину, коришь себя за мнимую вину перед ней. Поэтому настоятельно прошу: не езди в Марьину Рощу!

— Как это «не езди»? — кипятился Александр. — Вы, значит, там будете рисковать, подставляться под бандитские пули, а я — что?

— А что ты?

— Предлагаешь мне отсиживаться на телефоне в кабинете?

— Зачем же отсиживаться на телефоне? Я хочу предложить тебе другое ответственное задание.

— Какое? — опешил Васильков.

— Я приказал дежурному связаться с милицейскими постами, расположенными в Московской области за Звенигородским шоссе. Необходимо дождаться хотя бы одного доклада, чтобы с относительной точностью понять, куда этот гад намылился. Затем организовать его преследование и захват. Если главарь решил бежать из Москвы на машине, то, возможно, тебе придется воспользоваться самолетом, чтобы перехватить его в районе Рославля, Смоленска или Великих Лук.

— Ты серьезно?

— Тут не до шуток, Саша. Надеюсь, что захваченное золото из «Клада Приама», или как его там…

— Из коллекции Генриха Шлимана.

— Точно! Очень надеюсь, что оно находится в автомобиле главаря.

Александру пришлось согласиться:

— Ладно. Это другое дело. Хотя мне хотелось бы…

— Мне, Саня, сейчас больше всего хотелось бы завалиться спать часов на тридцать. Так что придержи свои желания до лучших времен. И потом я за два последних года тоже глаз наметал: кому и какую работенку лучше подкинуть. Помнишь, как ты обычно перед рейдом за линию фронта говаривал?

— Помню, — вздохнул товарищ. — Я по глазам вижу, кто сегодня к фашисту «в гости» пойдет, а кто в блиндажике варить похлебку останется.

— Вот-вот…

* * *

Грузовики появились в дальнем конце Петровки через двадцать минут. Прежде чем запрыгнуть в дежурную машину, Старцев разделил группу. Хорошо знающего Марьину Рощу Егорова, а также Кима и Горшеню он забрал с собой.

— Олесь, Ефим, — подозвал он двух других сотрудников. — Вы вместе с Васильковым займетесь поиском и нейтрализацией