В тот же день переехать не получилось, но уже на следующий день Дэвиду удалось договориться с хозяевами крохотных апартаментов на 45 Пайн-стрит. Пожилая пара владела большим таунхаусом и имела в собственности апартаменты, которые сдавала в аренду за сущие копейки по причине плачевного состояния квартиры. Сил на то, чтобы отремонтировать помещение, у них не было, но и пустовать помещению они себе позволить не могли.

Договорившись с хозяевами апартаментов в Йонкерсе, Дэвид тут же приехал к себе на Барнс-авеню, чтобы собрать все свои вещи. Никого из семейства Кассара в тот момент дома не оказалось, только овчарка то и дело гавкала, когда видела бегающего вверх и вниз по лестнице Дэвида. Вещей оказалось немного. Хватило двух поездок, чтобы перевезти мебель и коробки. Семья Кассара еще несколько дней не знала о том, что их жилец съехал. Дэвид не зашел забрать залог в сотню долларов, не предупредил их о том, что собирается найти другую квартиру. Нанн Кассара заметила, что жилец уже несколько дней не появляется дома, и попросила зайти к нему своего сына.

– Мам, посмотри! – крикнул подросток спустя несколько минут.

Нанн Кассара поднялась на зов сына в квартиру над гаражом. Сразу стало понятно, что жилец съехал отсюда. В апартаментах не осталось никаких его личных вещей, кроме пары мешков уже начавшего разлагаться мусора. Повсюду в квартире были отодраны куски обоев, пол был заляпан чем-то и покрыт черными пятнами. Повсюду на стенах виднелись странные и зловещие надписи.

– Теперь понятно, почему он не забрал залог, – пробормотала женщина, прикидывая приблизительную стоимость ремонта.

Дэвид постепенно осваивался на новом месте жительства. Теперь всякий раз, когда его что-то не устраивало, он вспоминал о том, что у него в квартире лежат револьвер и винтовка, которые он может использовать. Одно только это знание придавало сил для того, чтобы кардинально изменить свою жизнь.

Как только за владельцами апартаментов закрылась дверь, он услышал адский лай собаки. Выглянув в окно, он увидел пожилого мужчину с черным лабрадором на поводке.

– Усмирите свою собаку! – крикнул Дэвид. – Здесь нельзя гулять.

– Простите. Мне тяжело уже уходить далеко от дома, – улыбнулся мужчина и старомодно приподнял шляпу в знак приветствия. – Меня зовут Сэм, а это Харви, – указал он на собаку.

Дэвид с силой закрыл окно и стал беспомощно оглядываться по сторонам в поисках какого-то спасения.

Взгляд упал на ружье, и он успокоился. Голоса в голове умиротворенно затихли, но шум в апартаментах все еще стоял ужасный. К вечеру этот шум усиливался, к нему прибавлялись злость и ненависть ко всему окружающему миру. Он буквально слышал то, как кричит на жену сосед, топают дети, лают брошенные хозяевами собаки. Ближе к часу ночи шум стал невыносимым, и он выбежал на улицу. Тут же стало дискомфортно от ощущения того, что на него все смотрят, и он поспешил к машине.

Дэвид завел двигатель и отправился колесить по улицам Бронкса. Утробный гул двигателя успокаивал. Он заехал в квартал заброшенных домов и увидел возле стены одного из домов несколько силуэтов. Собаки, которых бросили хозяева, сбились в стаю и теперь терроризировали Бронкс. Они нападали на детей, выпрашивали еду, наводили ужас на прохожих. Дэвид понял, что если он избавит город от этих адских псов, мир станет лучше, а главное, тише.

Он припарковал машину возле одного из домов. Собаки как будто насторожились. Черный потомок спаниеля с длинными ушами тут же опустился на землю и заскулил. Дэвид вытащил из коробки свой револьвер, зарядил его и медленно пошел навстречу адским псам. Собаки замерли в ожидании сигнала от хищника. Люди часто кормили их, поэтому псы были приучены к тому, что люди могут не только пнуть их в живот, но иногда и могут дать что-то из еды. Мужчина шел прямо на них. Кое-кто из псов на всякий случай оскалился. Черный спаниель зарылся носом в землю и заскулил еще безысходнее.

Дэвид снял предохранитель и прицелился в первого пса, второго, третьего… В окнах домов по соседству зажглись огни. Кто-то начал кричать проклятья из окна, но выстрелы продолжались. Никто из людей не решился бы подойти к человеку с заряженным оружием. Немногочисленные прохожие, услышав тревожные звуки стрельбы, старались спрятаться или повернуть назад. Собаки в ужасе разбежались врассыпную, пытаясь спастись, но за спиной у них был глухой забор. Единственным местом, где можно было скрыться, был заброшенный дом, но туда было не прорваться. Дэвид стрелял до тех пор, пока не разрядил всю обойму. Наутро жители насчитали семь трупов собак. Черного спаниеля среди них не было.

По вечерам, когда становилось слишком шумно, он отправлялся колесить по дорогам Нью-Йорка. В какой-то момент он заметил в соседней машине двух девушек. Их машина и Ford Дэвида остановились на соседних полосах, когда загорелся красный сигнал светофора. Девушка, сидевшая на месте пассажира, обернулась и посмотрела на Дэвида. Ее лицо исказилось презрительной гримасой, и она отвернулась сказать что-то подруге. Девушка, сидевшая за рулем, нагнулась вперед и тоже посмотрела на Дэвида. Обе девушки расхохотались.

Дэвид с яростью ударил по рулю, а затем вдавил педаль газа и проехал несколько сотен метров вперед. Через минуту он увидел, что машина девушек обогнала его автомобиль. Дэвид начал следовать за этой машиной, держась на почтительном расстоянии. Машина свернула на жилую улицу, а затем въехала на стоянку. Дэвид заглушил мотор возле соседнего дома и стал наблюдать за интересующей его машиной. Он уже достал револьвер, который держал теперь в бардачке. В тот момент, когда он вытащил обойму, чтобы перезарядить, раздался гром и на капот стали падать первые крупные капли дождя. Дэвид открыл дверь машины, сжимая в руках тяжелый бумажный пакет с заряженным оружием. Дверь машины девушек тоже открылась, но они продолжали о чем-то разговаривать. Дэвид вышел из машины, но в этот момент одинокие капли дождя уже превратились в настоящий ливень. Бумажный пакет моментально начал размокать в руках. Одна из девушек выскочила из машины и побежала к лестнице дома, ведущей на второй этаж. Вслед за ней побежала вторая. Дэвид стоял еще какое-то время под дождем, но потом все же поехал к себе в Йонкерс.