Олден говорил ему ещё с минуту, прежде чем уйти обратно к штурвалу. Хильде отзеркалил жест старпома и сделал шаг вперед, сокращая между ними расстояние.

— Не уверен, что это нормально.

— О чем ты? — нахмурился Грэм.

Хильде помолчал. Его узкие глаза сощурились ещё сильнее, а спутанная прядь темных волос закрыла верхнюю часть лица.

— О том, что, когда шторм успокоился, мы искали капитана слишком долго и слишком тщательно, чтобы что-то упустить. Его нигде не было. И тут он приплывает прямо к борту «Пандоры»? Я не верю в такие совпадения, Грэм.

Теперь настала очередь Грэма щуриться: он не подумал об этом. Он был просто рад снова видеть верного друга и капитана. Новость о возвращении Эйлерта сразу стала тяжелой и начала сдавливать все внутренности. Со слов Хильде все выглядело чертовски подозрительно, но Грэм ведь видел Эйлерта живым и здоровым, совершенно таким же, как и всегда.

— Я поговорю с ним, — настороженно и в разы тише обычного ответил старший помощник. — Экипаж вроде бы не придал этому особого значения, так что не говори на эту тему.

Хильде коротко кивнул в ответ.

 

***

 

Грэм стоял около закрытой двери каюты капитана неприлично долго. Он думал над словами, сказанные ему Хильде, и никак не мог взять в толк, на что конкретно тот намекал, но спрашивать его напрямую не стал: то ли боялся услышать ответ, то ли сам в глубине души уже догадался, но не хотел признавать собственную правоту.

Подождав ещё немного, Грэм все-таки постучал в деревянную дверь. Ответ послышался далеко не сразу:

— Заходите.

Голос Эйлерта звучал вымученно, и Грэм сразу же пожалел, что побеспокоил его так скоро, совсем не дав возможности отдохнуть, но отступать не стал и зашел внутрь.

— Это настолько важно и срочно, что не могло подождать? — сразу же спросил Эйлерт, приняв сидячее положение. — Все, о чем я просил, это пара часов отдыха в тишине, — его губы тронула усталая улыбка, голос звучал нервно.

— Извини, просто… — Грэм замолчал, мысленно пытаясь правильно сформулировать вопрос. — Где ты был? Я имею в виду… разве это возможно? Мы обыскали так тщательно, насколько это было возможно в нашей ситуации, и тебя не нашли. И тут ты возвращаешься на мирно покачивающейся лодке без единой царапины. Не хочу сказать ничего лишнего…

— Так не говори! — перебил старпома Эйлерт. — Если не хочешь — не говори.

—…но я не верю в такие совпадения, — он все равно закончил уже начатую фразу, повторив слова Хильде.

Повисла неприятная, гнетущая пауза. Эйлерт не торопился отвечать, Грэм не торопился снова спрашивать, словно позволял придумать самый подходящий и похожий на правду ответ. На правду, в которую поверят.

Наконец, Лерт сделал глубокий вдох и посмотрел Грэму в глаза:

— Что ты хочешь от меня услышать? Историю о том, как я выжил в открытом море без намека на хоть какую-то сушу поблизости, без корабля и даже без подобия лодки в одиночку? Как трудно мне пришлось, но я героически преодолел все испытания и нашел способ вернуться, соорудив для себя шлюпку из ничего? Брось, Грэм, ты слишком умён, чтобы поверить в такую чушь, а я слишком дорожу твоим доверием, чтобы эту чушь на тебя повесить.

— Тогда что произошло? Мы успели мысленно тебя похоронить.

— И правильно сделали, — жёстко отрезал Лерт, чуть поморщившись. Все-таки слышать новости о собственных несостоявшихся похоронах было не самым приятным, что он мог услышать от своего друга.

— Прекрати издеваться, — так же жёстко отозвался Грэм. — Я хочу услышать правду, даже если она мне не понравится.

Снова воцарилась тишина. Эйлерту слишком сильно не хотелось говорить ту правду, о которой спрашивал его друг: она была ужасающей, больной во всех смыслах и чересчур неестественной. Но врать Эйлерт хотел ещё меньше.

— Она точно тебе не понравится.

Грэм скрестил руки на груди и почти рухнул на деревянный стул напротив стола.

— Я слушаю.

Эйлерт закрыл глаза, потом вновь посмотрел на Грэма и, наконец, сдался.

— Только не перебивай.

ГЛАВА 13

«ПРЕВЕНЦИЯ»

 

 Когда острова Маледиктус хотели его видеть, это не было сигналом явственным или устным, не было приказом, не было знаком. Это был словно неведомый толчок, резкий удар, от которого перехватывало дыхание и темнело в глазах. Но Рагиро всегда понимал: Морской Дьявол ждал его в своем укрытии – доме, как называл этот остров сам Бермуда. Рагиро чувствовал это, когда парочка черных воронов, которые обычно не летали над морями, кружили около его корабля, словно стервятники, готовые в любую секунду кинуться на падаль.

Иногда на деревянном столе в каюте капитана огнем проступало изображение ворона. Иногда появлялся обожженный клочок бумаги или горстка пепла. Не важно как, но Бермуда всегда давал о себе знать, когда Рагиро был ему нужен.

Маледиктус обволокло туманом: Рагиро едва ли мог увидеть сами острова, находясь на «Гекате», но точно знал, куда направлять корабль. Рулевой Чендлер не спрашивал, куда держать курс. Каждый интуитивно чувствовал, где находились острова, словно были привязаны к ним нерушимым кровавым заклятием.

Вечно недовольный Каллен Пайс непривычно притих. Обычно у членов команды это вызывало смех, но в эти секунды даже дерзкая Зелда не посмела отпустить мерзких шуточек в сторону Каллена. Каждый предчувствовал гнетущий и стремительно приближающийся гнев Бермуды.

Острова были близко.

Маледиктус неистово кричал в голове каждого находившегося на «Гекате».

— Какого чёрта ему снова надо? — быстро заговорил Каллен.

— Мы же недавно уже были здесь, — подхватила Зелда.

Чендлер недовольно поморщился: ему тоже абсолютно не нравилось, когда Маледиктус звал их так часто и так громко. Но никто ничего не мог сделать. Они были узниками собственного выбора, и жалеть об этом выборе не было ни времени, ни сил, ни желания.

Зелда демонстративно закатила глаза, а потом перегнулась через борт. Она была самым молодым членом экипажа и самым чокнутым — это признавали даже те, кто был на «Гекате» не одно столетие.

— Вы же знаете, что нашему господину не нравится, когда нарушают его приказы, а капитан Савьер и слушать его не хочет, — затараторила Зелда.

Она резким движением выпрямилась, взмахнула темно-рыжими волосами и чихнула. Каллен Пайс терпеть ее не мог. Его светлые волосы вставали дыбом всякий раз, когда девушка открывала рот, а глаз начинал нервно дергаться.

Чендлер закурил трубку, упорно игнорируя не