'Наглость — второе счастье!'

Ночью, когда его вынесли на улицу и погрузили в микроавтобус, он не удержался и по привычке ляпнул.

— В номера!

'Сейчас шлёпнут'

Сидевший в темноте салона человек пошевелился.

— Куда изволите?

Макс, с высоты своего положения, повёл подбородком.

— Вооон туда!

Вдали, рядом с ярко освещённым куполом цирка, сверкал огнями пятизвёздочный отель.

По пустынным улицам кортеж донёсся к цели за пять минут. Всё-таки, когда нет пробок, Алма-Ата очень маленький город. Пусть и с миллионным населением. Охрана обступила его со всех сторон, всё так же цепко держа, и провела внутрь через чёрный ход. А дальше был номер и ванна, полная горячей воды. Сонный парикмахер, который лихо сбрил машинкой остатки бороды и шевелюры. И горячий ужин.

А потом — кровать.

— Во, даже на подушке вензель.

Макс сел в постели и потянулся. Вопреки его ожиданиям в номере было пусто. Ни души. Никто не дежурил у его кровати, и в шкафу вооружённой охраны тоже не было. Зато на прикроватной тумбочке лежал голубой паспорт и портмоне.

'Надо же! Укасов Максим Баймуратович. Ого!'

Макс уставился в потолок.

— Спасибочки.

В портмоне (Ёлы-палы! Это же 'Монблан'!) стройными рядами лежали кредитные карточки. Не золотые, но всё же… и 'Виза', и 'Мастер', и, даже (Макс присвистнул) 'Экспресс'.

'Вот уж редкий гость в наших краях!'

На каждой было вытеснено его имя и фамилия.

'Трындец!'

Максим завернулся в халат и почапал к столу, где стоял телефон.

— Слушаю вас, господин Укасов.

Голосок девушки с ресепшена был мил и приятен.

'Мне всё это снится'

— А… да. Я могу поговорить со своими… — Макс запнулся, — сопровождающими?

— Простите?

— С теми людьми, с кем я вчера приехал.

— Простите, я не понимаю вас. Чем я ещё могу вам помочь?

Макс бросил трубку и пошёл к входной двери, ожидая, что она будет заперта снаружи.

Ничего подобного — дверь была вообще не заперта!

'Значит часовые'

Макс выглянул наружу. В конце коридора горничная катила тележку. Всё. Больше вокруг никого не было.

'Эээээ…'

В шкафу обнаружился простенький и непритязательный комплект одежды. Серые брюки и белая рубашка. Максим посмотрел на свои обломанные чёрные ногти.

— Алло, девушка. Пришлите мне в номер завтрак, а потом маникюршу.

Ноги сами отнесли его к кровати.

'Чего у нас там по телевизору?'

Два дня Максим ел, спал и шлялся по бутикам внутри отеля. Он приобрёл летний костюм и две пары туфель. Потом, повертев в руках кредитку, мысленно на всё махнул и прикупил себе новый 'Таг Хойер', взамен пропавшего у федералов. Звонки родителям и Лейле никаких результатов не дали. Трубка услужливо сообщила, что такие номера не существуют. Даже домашние. А никому другому Максим звонить не хотел — что он мог сказать? Привет, я — Максим, ну помнишь…?

'Тьфу ты!'

— Алло, девушка. Обед в номер.

— Господин Укасов, с вами хотят поговорить. Соединить?

'Хе. Началось'

— Соединяйте.

Остров Южный

п. г.т. Новороссийск

Июнь 13 г.

— Милый, как дела? — Леночка обтёрла руки об фартук и обняла мужа.

— Пирожки?

— Пирожки!

Жена улыбалась. С улицы раздавались звонкие детские голоса. И пусть общежитие здесь, на острове, ни шло ни в какое сравнение с их сгоревшим домом там, на севере, но всё же… Все живы и, слава Богу, здоровы. Тьфу-тьфу-тьфу!

— Нормально всё. Солнышко, — Саша чмокнул супругу в нос, — надо посоветоваться.

Её глаза разом стали серьёзными. Она вообще сильно изменилась. Стала жёстче. И реже смеялась.

'Лапушка моя!'

В груди у Дубинина заныло — оградить любимую от невзгод у него никак не получалось.

— Здесь дом мы не получим. И деньгами нам не помогут. Всё на общих основаниях. Эта комната наша до будущей весны, а потом…

Лена вздохнула и тяжело села на сундук.

— Понятно. Но ведь есть 'но'?

Саша кивнул.

— Сейчас был на совещании. В узком составе. Нам предлагают отстроить Дубровку заново. Всем. Нам. Володьке, Олегу, Славке.

— А как же дети? Здесь школа, клуб… — Лена встревожено посмотрела на мужа, ехать обратно в эту глухомань она решительно не хотела. — Электричество даже есть!

Она умоляюще прижала руки к груди.

— Зачем нам туда?

— Ты знаешь, кем был Максим?

— Он же утонул!

— Не-а. — Сашка потёр лоб. — Он упал с обрыва, всё верно. Я сам видел. Он не долетел.

— …?

— Он не упал в воду. Он исчез. Он ушёл ТУДА. И боссы считают, что он может вернуться.

— Ах вон оно что…

Лена беспомощно расправила юбку и сделала ещё одну попытку.

— Он же псих.

— В том то дело, что нет. Я видел как он на нас СМОТРЕЛ. На нашу семью. На меня. На тебя. На детей. У меня всегда было ощущение, что его так и подмывает что-то сказать. А вот когда он пялился на море — то да. Псих.

Сашка помолчал.

— А может, он просто душу свою изливал. Или так плакал.

Лена думала. Пять минут прошли в томительном молчании.

— Как ты решишь — так и будет.

'Уфффф!'

— Шевцов даёт строителей. 'Папаша' — денег. Сёмин на тропе организует охотничью заимку. Охранять заодно нас будут. Да и автоматы никто у нас отнимать не собирается.

Саша поцеловал любимые руки.

— Не переживай. У нас всё будет хорошо.

Лена слабо улыбнулась.

— Я знаю. Милый, у нас маленький будет.

Алматы

Май 2013 г.

— Господин Укасов, добрый день. — Голос был мужественен и приятен.

— Добрый.

— Если вы не против, мы могли бы встретиться, поговорить?