Хм…

Значит, остается… кино. Ну да, вот так просто, и пусть. Главное, мы будем рядом, и я снова почувствую тепло его изумительных губ, все остальное ерунда. И какой фильм будут показывать, тоже не важно. Я просмотрела репертуар ближайших кинотеатров. «Накрепко связанная». Триллер, наверное. Это хорошо. Не лирическая комедия для дам (Джейми не выносит мелодрамы) и не тупой боевик, который невозможно смотреть уже через пять минут, скука смертная.

Выбрала небольшой кинотеатр на набережной, там авторское кино показывают. Мультиплексы я терпеть не могу. В них пахнет прогорклым попкорном, от которого меня воротит, как и от толп фанатов блокбастеров в формате 3D. То ли дело кинотеатр «Бухта».

Встретились на парковке, хотелось зацеловать его, задушить в объятиях, но надо было казаться неприступной, и я скромно подставила Джейми щеку. Когда я попросила два билета на фильм «Накрепко связанная», кассирша как-то странно на меня посмотрела. Это должно было насторожить. Где уж там. От Джейми, стоявшего за моей спиной, так изумительно пахло… Не знаю, чем он мажется после бритья, но у меня задрожали колени.

— Что о картине пишут в рецензиях? Хвалят? — спросил Джейми, как только мы отошли от кассы.

— М-м-м. Ну да. Хвалят, — ответила я. Хотя понятия не имела, что это был за фильм, хвалят его или ругают. Меня это не волновало. Я предвкушала, как мы сядем рядом в уютном мраке, и уже млела от счастья.

Мы заняли свои места. Народу в зале было совсем мало. И только мужчины. Еще один тревожный знак, который я тоже в тот момент не восприняла, одурманенная его лосьоном после бритья.

Рекламного трейлера не показали. Сразу начался фильм. С места в карьер. Первые кадры были вполне невинными. Хорошенькая девушка прогуливается по какому-то среднеевропейскому городу. Звучит легкая приятная музычка, под которую девушка бродит по цветочному базару. Откуда ни возьмись — огромный черный грузовик, в него девушку и запихнули. Экстрим начался. Но вообще-то гораздо сильнее щекотало нервы то, что Джейми притиснул свою ногу к моей.

На экране возникло секундное затемнение. И мы увидели умыкнутую девицу уже привязанной к стулу. И совершенно голую. В комнату вошли двое дядек. Музычка обрела тревожный окрас. Дядьки подошли к стулу, и… несколько минут подряд я пялилась на экран вытаращенными глазами.

Не скажу, что это было совсем уж жесткое порно, но голых тел, стонов, рыков и разнообразных позывов и призывов на экране было в избытке. Изощренные издевательства над жертвой вызвали нервный зуд в моей притиснутой к стулу промежности, куда более сильный, чем тогда в «Чита Лаунж», с геморройной морокой. А что думал обо всех этих режиссерских находках Джейми, было известно одному Господу.

Я ведь не удосужилась прочесть даже аннотации к фильму, мне было абсолютно безразлично, что там покажут или не покажут.

А Джейми наверняка подумал, что я специально выбрала эту садомазохистскую лабуду. Я не осмеливалась посмотреть на него. Чувствовала, как щеки мои краснеют. Вскоре они уже пылали жарче зимнего обогревателя. И уши. Оставалось только пялиться на экран. Куда же еще? Один из участников оргии вдруг начал хлопать по лбу бедняжки своим природным орудием, но напарник его тоже не скучал: зачем-то стал запихивать ее ногу в ведро из хромированной стали. Видимо, у восточных европейцев свои представления об эротике. Я пыталась уловить подтекст. Сталь — значит сила? Причем не только в драке, но и… понятно в чем?

Хлопал первый довольно долго. Нравилось это девушке или нет, понять было сложно. Напарник между тем запихал обе ноги жертвы в ведерко и теперь поливал их ледяной (судя по треньканью кусочков льда) водой и одновременно усердно надраивал свой штырь. Музыкальный фон теперь напоминал нечто удалое, фольклорно-ярмарочное. Я вжалась в кресло так, что коленки уперлись в кресло предыдущего ряда.

Посмотри на Джейми, хоть увидишь, какое у него сейчас лицо…

Нет! Ни за что!

Дура, смотри сейчас же! Если гримаса отвращения, плохо дело… а если он балдеет, тогда… значит, совсем плохо.

Я украдкой скосила вбок глаза, страшась увидеть затуманенный взгляд и полуоткрытый рот, как у парня, сидевшего через восемь кресел от нас.

Джейми тихо плакал… от смеха. Чувствовалось, что он еле-еле удерживается от громкого хохота, будто кто-то невидимый щекотал ему спину и подмышки мяконькой метелкой для пыли. По щекам струились слезы, он даже тихонечко попискивал, чтобы совладать с приступом и не обидеть тех, кто тяжело дышал от возбуждения, наслаждаясь каждым ударом мужского штыря о девичий лобик.

Смех, как известно, штука заразительная. Щеки мои запылали еще сильнее, уже не столько от стыда, сколько от усилий сдержать смех. Теперь мы оба еле слышно попискивали, дуэтом. И вдруг обладатель боевого штыря в порыве знойной нежности прорычал: «А чей это сладкий лобок?» Парень явно спутал лобик с лобком, что, впрочем, было объяснимо, говорил он с сильным польским акцентом. Тем не менее нас с Джейми этот «лобок» доконал.

Никогда в жизни я так не хохотала. А потом еще и второй мужик совсем обезумел от страсти: стал сосать пальцы на помытых ножках, похлопывая свой жирный зад теннисной ракеткой. Мы разом вскочили и стали пробираться к выходу под возмущенное шипение. Любителей перченого садомазо можно было понять: глумливое хихиканье двух аутсайдеров портило им весь кайф.

В фойе мы дали себе волю: Джейми рыдал в голос, согнувшись в три погибели, потом обессиленно прислонился к стене, а я плюхнулась на ближайший стул, чтобы отдышаться.

— Почему… почему ты решила, что нам нужно пойти на этот фильм? Ты же сказала, что он нормальный.

— Соврала! Не посмотрела, что о нем пишут.

— А-а! Она не смотрела! — Джейми промокнул платком глаза. — А я, представь, почитал анонсы. — Выразительно помахивая рукой, он продекламировал: — «Не пропустите! Только в этом фильме девушку хлещут по голове! Не рутинным хлыстом, а сотворенным самой природой! Член — вот лучший хлыст в руках мужчины! Пять звезд, целых пять звезд!»

Я снова зашлась от хохота. Немного успокоившись, мы поспешили к дверям, потому что из-за угла выскочила кассирша и стала призывать нас к порядку.

Поход в кино завершился слишком быстро, поэтому мы направились в ближайший паб, где Джейми продолжал надо мной издеваться, изображая праведное негодование: заманила его, бедного, на фильм с Пятью звездами, то есть на вульгарнейшую порнуху!

— А кстати, Лора, — он порывисто схватил мою руку, — если ты хотела намекнуть, что обожаешь, когда тебе сосут пальцы на ногах, никаких проблем. Только прикажите, мэм, останетесь довольны.

— Перестань издеваться!

— Нет, правда. Если тебя это заводит, я могу купить сосиску, самую длинную, и похлопать тебя ею по голове. Конечно, это будет не совсем то, но у нас всего четвертое по счету свидание, сама понимаешь.

Он еще минут пятнадцать распинался в том же духе. Наконец мне это надоело. Я придвинула свой стул к его стулу и закрыла ему рот долгим поцелуем, который привел в боевую готовность его собственную сосиску. Я была не прочь отдаться хоть сейчас, но лучшим женским оружием всегда было оттягивание ключевого момента. Повремени, не спеши оголяться и предстать перед ним в поту от спортивных подвигов сладострастья.