– Я прощен?

– Помилован.

* * *

По дороге в ресторан Ромка умудрился вляпаться в неприятности, вступившись за незнакомого парнишку. Подростки озлобленно избивали парня, уже лежащего на земле. Два удара Рома успел парировать, третий, посланный в челюсть исподтишка, все-таки достиг цели.

– Может, стоит поехать домой? – вытирая его разбитую губу, с тревогой спросила Лика.

– Нет уж. Я буду тренировать волю, парируя все недобрые взгляды, обращенные на меня.

– Лучше игнорируй их. На всех сил не хватит.

– А как это?

– Веди себя так, будто ничего не замечаешь.

В банкетный зал ресторана они попали, когда все уже там собрались. Лика широко улыбалась и пожимала руки подходящим поздороваться с ней. Ромку ее знакомые практически не замечали, в лучшем случае одаривая равнодушными взглядами.

– Анжелика, вы хорошо выглядите, – сказал седовласый мужчина. – Передавайте от меня привет маме и папе.

– Обязательно, Иван Аркадьич. Завтра как раз буду у них в гостях и передам.

Она взяла за руку Романа и потянула его за собой туда, где с Лесом и его другом Вадимом сидела Кира.

– Слава богу, ты пришла, – нервно зашептала ей на ухо Кира. – Я уж думала, ты потерялась по дороге и сюда не приедешь.

– А что случилось?

– Андрей здесь. У меня подозрение, что это мама позвала его.

Она кивнула в сторону Нины Михайловны, мрачно потягивающей коньяк из пузатого бокала. Рядом с ней, картинно опершись о высокую барную стойку, стоял Кирин бывший муж Андрей.

– Да наплюй. Не будет же он устраивать скандал прямо на свадьбе.

– Ты плохо его знаешь, – Кира отвернулась и кинула в рот маслину, – ничего не могу с собой поделать: когда нервничаю, должна все время что-то жевать.

– Кстати, я тебя еще не познакомила со своим спутником. Это Рома.

– Роман Максимович Королев. Вы пока пообщайтесь, а я пойду конфетку вон с того столика возьму. Суперски хороши, – он удалился, и Лика проводила его долгим взглядом.

– Помнишь его?

Кира отрицательно затрясла головой.

– А что, должна помнить?

Лицо парня действительно показалось ей знакомым, но она никак не могла понять, где раньше видела его.

– Ну как же! Однажды летом мы договорились встретиться с тобой в парке. Ты тогда опоздала, а когда пришла, я уже была не одна…

– Парень на роликах? – не совсем уверенно уточнила Кира.

– Да!

– И в каком качестве он присутствует здесь с тобой?

– Как мой кавалер.

Кира от неожиданности села и долго смотрела на Лику, вытаращив глаза.

– Ты же тогда сказала, что он студент! – наконец выдохнула она. – И еще что-то ехидное про его юный возраст добавила.

– Мало ли что я тогда говорила. А сейчас у меня мировоззрение поменялось.

– Ну да. Конечно, я сейчас тебе в отместку могу напомнить все, что ты мне внушала про мои отношения с Лесом. – Она покосилась на Алексея и, убедившись, что он занят беседой с Вадимом и не слышит ее, продолжила: – Но не стану, кстати, недавно мы с Лесом как раз вспоминали, как ты отговаривала меня заводить с ним серьезные отношения.

– Он слышал? – ахнула Лика.

– Да.

– Ой, как неудобно… Но он же простит меня, правда? Хотя бы в свете предполагаемых перемен в моем семейном положении.

– Что, все так серьезно?

– Ага.

– Хорошо, тогда я молчу. Тем более что точно знаю: в мире ничего не происходит случайно и зря.

Лика вдруг покраснела и хлюпнула носом.

– Я, конечно, понимаю, как это все смотрится со стороны. Взрослая тетя и почти что мальчишка. Хотя я и выгляжу лет на десять-пятнадцать моложе своего возраста, ну так и он еще не заматерел. Все равно разница сильно заметна. Но я ничего не могу с собой поделать! Пыталась расстаться с ним несколько раз, прогоняла, говорила, что больше не хочу его видеть… Он уходил, а я начинала болеть. Кашель какой-то дурацкий, кости все ломит, голова чугунная, и работать не могу. Вот прям хоть ложись – и помирай. Потом он, не выдержав, приходил ко мне, и все мои болячки проходили в ту же минуту. Вот как такое расценить?

Кира грустно улыбнулась:

– Просто это любовь. А ты разве не знала?

– Ох! – Лика откинула волосы назад. – Не было у меня такого никогда. Влюблялась вроде бы. Страдала, переживала. Очень хотела быть рядом с любимым, ревновала, планы строила. А тут – все иначе. Мне ничего от него не надо. И ничего мне для него не жаль. Только бы знать, что он счастлив.

– А если с другой бы его увидела, как чувствовала бы себя?

Лика налила в бокал вина, пригубила и сказала:

– Веришь, я это себе представляла. Думала, разозлюсь и легче будет бросить его. Боль чувствовала. Тоску. Грусть. И в то же время такую к нему нежность! Знаешь, я впервые за свои тридцать семь лет задумалась о ребенке. Ты помнишь мое отношение к деторождению?

– Ну да: ты горячая его противница. И все оттого, что у тебя другая жизненная миссия.

– Вот! Я искренне так считала. А теперь поняла: бред это все. Просто я никого еще по-настоящему не любила. А когда женщина любит мужчину, она хочет рожать от него детей. Старая истина.

Кира опять кинула в рот оливку и начала жевать, не чувствуя вкуса.

– Ты ждешь ребенка?

– Так далеко еще не зашло. Но думать – думаю.

– А как сам Роман к идее размножения относится? Он-то не против?

– Он только «за». Знаешь, у него совершенно чудная бабушка, и она так по-доброму поддержала нас…

– Что, уже было от кого защищать?

– Разумеется. Ромкины родители не в восторге от нашего романа. Так вот, в разгар семейной ссоры она сказала: «Настоящая любовь аморальна, потому что свободна от условностей. Если вас заботит, что скажут люди, – значит, это не любовь». А потом добавила: «Если бы мои предки ждали одобрения общества, род наш давно бы прервался».

– Познакомишь меня с ней? Очень хочется узнать эту интересную женщину поближе.

– Да без проблем. Как только выберешь время, так и поедем.

Дым пополз по полу совсем неожиданно. Кира даже за людским шумом и гамом не сразу сообразила, что происходит. Потом кто-то крикнул: «Горим!» – и все, сбивая на пол стулья и спотыкаясь, бросились к выходу.

– Быстро на улицу, – крикнул Алексей Кире, а сам, заметив очаг возгорания, побежал к кладовой.

– Лес, я с тобой!

– Уходи! Я попытаюсь погасить огонь.