— Наоборот, — уголок рта Эзры приподнялся. — Теперь у нас есть след.

Заилас нахмурился.

— Я не могу вынюхивать запахи из машин.

— Ты и не будешь, — демонический маг поднялся. — Встретимся тут завтра вечером. В восемь часов уже не должно быть машин и свидетелей.

Мои губы опустились.

— Но…

Он постучал по моему артефакту.

— Возьми это с собой. Это нам понадобится.

Я нахмурилась, он пошел прочь.

— Эзра!

Он оглянулся.

— Ты не сказал, — напомнила я. — Что вы с Этерраном хотите.

Красный свет вспыхнул в левом глазе.

— Мы покажем сначала Dīnen et Vh’alyir, что долг и оплата могут принимать много форм в этом мире, — Этерран улыбнулся, и это было не похоже на Эзру. — Особенно, раз он не одолеет этого врага без помощи.

Заилас прорычал под нос. Демонический маг прошел к тротуару и через миг пропал из виду.

Я прильнула к плечу Заиласа, сил не осталось.

— Мы просто должны были осмотреться и понять, что случилось.

Заилас хмыкнул.

— Ты не говорила, что место преступления — это место для засад.

Я закрыла глаза, покачала потрясенно головой.

— Я сама не знала, что так будет.

Стоя у кофейного столика, я смотрела на записи. Клод и Наживер. Варвара Николаева и усиленные кровью демона големы. Дядя Джек и Амалия. Я, мои родители и гримуар Атанас. Заилас и загадочный Двенадцатый дом. Амулет Валъир, который был «ключом ко всему».

Я взяла свою копию фотографии юного Клода. Принтер зажевал бумагу, белые тонкие линии тянулись по лицам двух мужчин.

Я искала в лице альбиноса отличия от тех близнецов. Мог кто-то клонировать этих суперохотников на демонов? Они изобрели зелье против старения? Они были бессмертными? Я не удивилась бы, если за двадцать лет они отточили технику сражения с демонами до идеала.

Я прочла больше об отрицании, потому что не понимала, почему никогда раньше не слышала, чтобы так боролись с магией демонов. Как оказалось в прошлый Хэллоуин, когда почти все демоны охотились на Тахеша, мифики не были готовы биться с демоном, который управлял своей магией.

Я быстро нашла известного волшебника отрицания из пятидесятых, который изобрел лучшие отражающие чары в современной истории, но кроме его работы, никто не придумал, как бороться с магией демона. По простой причине. Чтобы изобрести контрмагию, нужно было подробно изучить оригинальную магию. А никто не мог изучить магию демонов, потому что какой демон позволит такое?

Но волшебники-близнецы изучили магию демонов, и у меня была хорошая теория, как: Наживер. Двадцать два года назад одна из жертв волшебников видела крылатого демона, то есть, у Клода уже был контракт с Наживером. Он мог одолжить демона волшебникам для изучения за двадцать лет.

И результат? Идеальный арсенал заклинаний, которые могли остановить демона.

Потирая виски, я отошла от столика и направилась к спальне. Я прошла в дверь и резко застыла.

Заилас сидел на моей кровати, полотенце было на голове, он вытирал волосы. Он был только в темных шортах, даже без пояса. Было видно его красноватую кожу цвета ириски в каплях воды от душа.

Я кашлянула, желая тщетно, чтобы лицо не краснело, но жар уже был в моих щеках.

Он снял полотенце с головы, волосы торчали в стороны. Он лениво моргнул.

— На?

— Нужно поговорить.

— Хм, — он бросил полотенце на пол. — Сейчас?

— Да, сейчас, — я подняла брошенное полотенце, стараясь не смотреть на мышцы его ног. — Одевайся, и мы поговорим.

— Я одет.

— Ты почти голый.

Он пожал плечами, и я фыркнула. Я многое отдала бы за такое спокойствие.

Я спрашивала его до этого, нужно ли ему что-то для стирки вещей и ухода за броней, и он нахально сообщил, что для этого у него есть виш. Я не верила ему, пока он не провел алым заклинанием по одежде, и я увидела, как пыль и грязь упали на пол. Другое заклинание убрало дыры, а третье — вмятины на броне.

Удобно.

— Я думала, — начала я, нервно теребя его полотенце. — Те волшебники используют Аркану, созданную, чтобы остановить твою магию. Но если мы объединим магию, она станет чем-то новым. И их отрицание не должно сработать.

— Я пытался, ваянин.

— Знаю, — я игнорировала боль от его напоминания о нашем плохом доверии. — Я понимаю, что ты не хочешь, чтобы я знала все в твоей голове. Но, может, мы сможем дойти до того, что ты сможешь делиться некоторыми мыслями со мной, как я делаю с тобой.

Он молчал, пока я сжимала полотенце. Поняв, что я делаю, я опустила его на край кровати.

— Я думала… — снова сказала я, но медленно и неуверенно. — Мы проводим много времени вместе, но я мало о тебе знаю. И ты мало знаешь обо мне. Может, если мы поговорим больше… о себе… сможем узнать друг друга лучше и доверять больше.

Он посмотрел на меня, задумчиво хмурясь. Моя ладонь поднялась к его лицу и замерла. Я робко убрала прядь влажных волос с его глаз, отчасти ожидая, что он отобьет мою руку.

Он просто смотрел, и я знала, что он имел в виду, когда говорил о «мыслях в глазах».

— Что думаешь? — спросила я.

— Хм.

Я закатила глаза от его ответа, поправила еще прядь его спутанных волос. Он не возражал, и его растрепанные волосы месяцами вызывали у меня желание взяться за расческу. Я потянула еще прядь, распутывая ее, мои пальцы задели один из его небольших рогов.

Я с интересом прижала большой палец к тупому краю.

— Наши рога показывают наш возраст.

Я застыла. Он посмотрел на меня.

— У детей-демонов нет рогов, — его голос был низким, дрожь бежала по моей коже. — У старших демонов рога больше.

Я вспомнила Тахеша и его огромные рога на безволосой голове, еще раз обвела твердые рога, торчащие среди волос, оценивая их длину — почти их отсутствие.

— Ты юный, — прошептала я. Я подозревала, но теперь точно знала. Он был взрослым, но недавно таким стал. Как я.

Его глаза тускло сияли.

— Этерран много раз прожил мои годы.

— Как долго живут демоны?

Он пожал плечами.

— Мы живем, пока не умрем.

Ответ не помогал, их общество было жестоким, так что до старости редкие доживали.

Тени в его глазах очаровывали меня — скрытые знания, хитрость и хищность, опыт и инстинкты выживания, отточенные годами опасности и борьбы. Мои пальцы спустились и задели его висок и скулу.