— Кстати, — промолвила Дженни, — расскажи, что собой представляет Трейси. Моя мама говорит, что твоя мама наверняка сошла с ума, если взяла на работу мать-одиночку с зелено-красными волосами. Она говорит, что Трейси понятия не имеет о домашней работе и ничего не умеет.

— Подумаешь, разноцветные волосы! — фыркнула Аннабел. — Она справляется. И даже слишком усердствует. Уже три раза говорила, что у меня в комнате беспорядок. Но я не обращаю внимания. Мама стала гораздо спокойнее, и даже старик Тони оказался не так уж плох.

— Я всегда считала, что старик Тони, как ты его называешь, роскошный мужик, — сказала Дженни, глубоко затянулась, вдохнула дым, зашлась кашлем и сунула сигарету Аннабел. — Никогда не могла понять, — с трудом выдавила она, — почему мать Хилари его бросила. И моя мать тоже этого не понимает. Она говорит, что Тони очень симпатичный мужчина. Бедная старушка Хилари, — подумав, добавила она.

— Ничего она не бедная, — упрямо заявила Аннабел. Она не любила вспоминать о недавнем уик-энде в Черри-Триз. Уик-энде, проведенном с Хилари, которая показалась ей ужасно скучной. А ее братья — просто ужасными. Они не говорили ни о чем, кроме мотоциклетных моторов. Кроме того, ей не нравилось, когда кто-то вспоминал о жизни Тони до их с Фелисити появления. Хотя она ворчала на отчима, но теперь относилась к нему как к своей собственности и не желала делиться им ни с Хилари, ни с мальчиками. — Она толстая, — заявила Аннабел, — и ни капельки мне не нравится.

— Она не всегда была толстой. Растолстела только после того, как переехала. Моя мама говорит, что она несчастна и поэтому утешается едой. А ты должна ее любить, потому что она твоя сводная сестра.

Аннабел разозлилась еще больше.

— Никакая она мне не сестра они не братья! И не говори мне этого! — Она свирепо затянулась, вдохнула в себя дым и побагровела. — Бесполезно, — выдавила девочка. — Я никогда к этому не привыкну.

Она вернула сигарету Дженни, и та с сомнением уставилась на тлеющий окурок.

— Наверно, нам следует попробовать наркотики. «Спид» или «экстази». Я знаю, что Морин Мейджи может их достать.

— Не в этом месяце. — Теперь Аннабел побледнела, и у нее закружилась голова. — У меня кончились карманные деньги.

— Ох! — Дженни была разочарована. — Я могу дать тебе взаймы. Давай попробуем!

— Нет, спасибо. Не хочу залезать в долги.

Уроки бабушки навсегда запечатлелись в мозгу Аннабел. Айрин говорила внучке, что лучше сэкономить деньги, а потом истратить их на то, что действительно доставляет удовольствие, чем растранжирить без толку неизвестно на что. Поэтому Аннабел регулярно откладывала половину карманных денег в копилку, но Дженни об этом не говорила. Пусть подруга думает, что брать взаймы для нее действительно «инфра диг» (это выражение в последнее время стало у Аннабел самым любимым). Аннабел не хотела отрываться от коллектива, а потому помалкивала, что считает курение и баловство наркотиками глупостью и напрасной тратой времени.

— Дженни! Аннабел! Вы уже сделали уроки? — раздался голос матери Дженни.

— Проклятье! — прошипела Дженни и крикнула: — Сейчас идем!

Но Аннабел обрадовалась. Теперь они с Дженни не смогут поговорить о наркотиках, и дело обойдется без ссоры.

К несказанному удивлению Фелисити, Тони начал каждое утро мыть посуду после завтрака.

Волосы спускались ему на глаза, очки сползали на кончик носа, но он осторожно собирал тарелки. В отличие от Фелисити, которая все составляла вместе, Тони пытался использовать каждый квадратный сантиметр площади кухонного стола.

— Почему ты не оставляешь все на обеденном столе, как прежде? — спросила она. — Твой новый имидж меня слегка пугает.

Тони смущенно хихикнул, что показалось Фелисити подозрительным, и поправил очки.

— Ну, честно говоря, — сказал он, — я не хочу спугнуть наше сокровище.

— Сокровище?

— Он имеет в виду Трейси, — сказала Аннабел с набитым ртом.

— Верно. Мне не хочется, чтобы она приходила в неприбранный дом. Это может ее напутать. Фелисити не могла понять эту странную логику.

— А как же я? Ты ведь не боялся напугать меня, оставляя за собой кучу посуды.

Тони подарил ей чарующую улыбку, а потом стал серьезным.

— Милая, — сказал он, — я ведь женился на тебе.

Фелисити чуть не рассмеялась. Так вот что такое брак!

— Значит, все дело в деньгах? Моя работа стоит меньше пяти фунтов в час.

— Теперь ты знаешь, — сказала Аннабел, схватив пластиковый пакет с учебниками и сунув в карман ветровки яблоко, — что жены куда дешевле уборщиц. — С этими словами она вышла.

Тони подошел и обнял Фелисити.

— Это неправда. Сама понимаешь.

— Я понимаю только одно: ты моешь посуду ради Трейси и называешь ее сокровищем. Кажется, раньше ты говорил, что ей нельзя поручать домашнюю работу, и боялся, что соседи тебя осудят.

— Это было до того, как я узнал, насколько она полезна и как это отражается на моей жизни.

— Моей жизни, — поправила Фелисити.

— Нет, моей, — сказал Тони. — Я уже начал думать, что ты больше никогда не проявишь энтузиазма в постели.

Фелисити улыбнулась, успокоилась и прижалась к его твердому, уютному телу.

— Я тоже, — призналась она. — Я так уставала в последнее время. Гонялась за собственным хвостом, стараясь быть идеальной домашней хозяйкой, редактором и матерью и терпела поражения на всех трех фронтах.

Фелисити снова подумала о Саманте. Неужели она испытывала то же самое? Пыталась быть всем сразу? Сбежала бы она к Пирсу, будь у нее Трейси? Однако эти тревожные мысли следовало хранить про себя. Потеря Саманты стала ее приобретением, а она не позволит новых изменений.

Тони поцеловал ее в кончик носа…

— Послушай… — нерешительно начал он. — Ты не будешь возражать, если я куплю ей манеж для Джейкоба?

Фелисити подняла голову и уставилась на мужа.

— Конечно нет. Но почему?

— Ну… — Было видно, что Тони чувствует себя неловко. — Это не совсем альтруизм. Если у Трейси будет складной манеж, она сможет привозить сюда Джейкоба, когда его нельзя будет оставить с подругой. Кроме того, Алан Эпплби дал мне немного денег для ребенка.

Фелисити была заинтригована.

— Алан Эпплби? — Она вспомнила сурового старшего партнера Тони. Напыщенного педанта и редкостного зануду. Помощь бедной девочке-панку была не в его характере.

Тони помрачнел.

— Не сомневаюсь, что рано или поздно до тебя дойдет эта сплетня, так что уж лучше сказать сразу. Алан убежден, что Джейкоб его внук. Сын Сэма. Хотя Трейси не говорит, от кого из двоих она родила. Главное в том, что Алан хочет немного помочь своему отпрыску, но пытается сделать это тайно.