– Зомбарь, – вслух подытожил капитан и сделал два прицельных выстрела в голову.

Ожившие трупы в Зоне невероятная редкость, ученые обещают огромную награду тому, кто приведет в их лабораторию это существо. Они абсолютно не изучены, и признаны яйцеголовыми были совсем недавно. Называли они их, правда, не зомби, а кадаврами. А среди сталкерского братства было негласное правило – встретил зомби, сразу пристрели. Мало кто заслуживает такой страшной участи – бродить трупом по Зоне. Не по-человечески это, неправильно. От одной мысли о том, что после смерти ты, разваливающийся на части, будешь не просто бессмысленно ходить по Зоне, а над тобой будут ставить эксперименты, записывая все это на видео, даже у бывалых сталкеров холодела спина. Именно поэтому правило о контрольном выстреле соблюдалось, однако многие беспринципные охотники за удачей не побрезговали бы привести кадавра. Но таких сможет рассудить только Зона.

Обойдя тело, Виктор подошел к настенному шкафу, в котором хранились ключи от кабинетов. Прикладом сбив небольшой висячий замок, под одобряющий взгляд команды капитан забрал горсть ключей и убрал их в карман.

Группа вслед за проводником поднялась на второй этаж и сразу попала в длинный коридор. Дневного света из единственного окна с грязными стеклами за спинами хватало, чтобы вырвать всего лишь несколько метров темноты коридора. Женя первым достал тактический фонарик, мощного луча от которого хватило, чтобы осветить весь коридор.

– Сука! – взвизгнула Виста.

Панически отскочив назад, она влетела в Василису, испугалась еще сильней и закрутила какой-то трехэтажный мат сорвавшимся от страха голосом.

– Ты чего? – Марио включил свой фонарь, пытаясь обнаружить, что в пустом коридоре повергло в ужас девушку.

Ничего подозрительного, даже аномалий и тех нет, только грибок активно полз по стенам, но и он не был опасен. Виктор первым прошел несколько метров вперед, осмотрелся внимательней, прислушался – ничего и никого.

– Замолчи! – закричала Виста.

Побледневшая, перепуганная девушка зажмурилась, упала на колени и закрыла уши руками.

– Умоляю! Уходи! Уходи! Молчи!

Девушка истерично кричала, плакала, громко всхлипывая, ее била сильная дрожь. Потеряв над собой всяческий контроль, хакерша завалилась на бок и свернулась в позу эмбриона.

– Да что происходит!?

Обескураженный ее поведением, Марио оставил с Вистой Киконина, а сам, сверяясь с детектором аномалий и не выпуская из рук автомата, прошел до конца по коридору, ведущему в один из корпусов школы. Безопасно.

– Чисто! – доложил он, наблюдая за тем, как Киконин пытается привести в себя Висту.

Все это не на шутку перепугало Василису. Она, словно маленький ребенок, забилась в угол, села на корточки и закрыла голову руками. Стресс для пораженного аномалией мозга Титовой был отличным катализатором деменции.

– Они через несколько минут зайдут в здание, – прокомментировал Марио, бросив быстрый взгляд на экран коммуникатора. – Капитан, сделай с ней что-нибудь! – взбесился Марио.

От резкого крика сталкера Василиса громче завыла и вжалась в угол сильней.

Разрываясь между перепуганной Титовой и Вистой, находящейся в абсолютно невменяемом состоянии, Женя выбрал хакершу. Титову можно будет потащить за собой, а Висту необходимо привести в чувства.

– Уходи! – не унималась хакерша, лежа на полу и громко всхлипывая. – Умоляю, не надо! – она продолжала зажимать уши, пытаясь заглушить звуки, которые слышала только она.

– Сделай что-нибудь! – не унимался Марио, держащий вход под прицелом. – У нас меньше двух минут!

– Завали! – взорвался Киконин.

Капитан сел перед Вистой на колени, положив рядом свой автомат. Рядом склонился Женя, но быстро осознал свою бесполезность. Что делать? Закинуть ее через плечо и нести? Оглушить, чтобы она своим плачем не привлекла ненужное внимание? Но это варварство, бить женщину. Еще страшней было не рассчитать удар.

– Виста, – Киконин попытался посадить девушку, но куда там. Все мышцы ее тела были настолько напряжены, что хакершу невозможно было даже взять под руки. – Это я, Виктор, успокойся. Все в порядке. Ты в безопасности.

Она, заткнув уши, громко и истошно выла, не открывая глаз.

– Виста…

Бросив мимолетный взгляд на Титову, и убедившись, что та сидит и никуда, парализованная страхом, сбегать не собирается, Женя коснулся плеча Висты. Налицо – все признаки сильнейшей панической атаки. Фролов уже встречался с подобным, когда ловил обезумевшую от страха Титову в подземке. Тогда ее смог привести в себя только Морок. Своими мыслями пилот поделился с группой.

– Девочка, – Женя сильней сжал плечо хакерши и оторопел.

Сердце его заколотилось, заболела грудина, резко перехватило дыхание. Фролов пытался сделать вдох, но кислород отчаянно не поступал в легкие. Спина покрылась холодным потом. Страх. Липкий страх, от которого никуда не деться, не спрятаться. Он передался от Висты и засел, разрастаясь внутри с каждой секундой. Внутри себя пилот знал, все пройдет, если он отпустит девушку, но он по каким-то причинам не мог этого сделать.

– Женя, – услышал он голос Киконина. – Женя!!! Что с тобой?! Уходим!

Умом Фролов понимал, что капитан совсем рядом и орет на ухо, но голос казался бесконечно далеким, словно из глубин океана. Он не мог на него отвлекаться, потому что иначе порвалась бы тонкая нить, связывающая его сейчас с Вистой. Откидывая лишние шумы, он все глубже и глубже погружался на дно океана, туда, где обитает главный страх хакерши.

В голове заиграла приятная мелодия, которую Женя до этого дня никогда не слышал. Сначала она была едва слышима, но вскоре Фролов смог разобрать даже слова. Он, сам того не замечая и не осознавая, начал повторять их вслух:

– Мне бы крылья, чтобы укрыть тебя. Мне бы вьюгу, чтобы убаюкала. Мне бы звезды, чтоб осветить твой путь. Мне бы увидеть сон твой когда-нибудь. Баю-бай…

Фролов резко замолчал, пока окончательно не потерял связь с реальностью. Он еще отдаленно слышал, как виртуозно ругается Марио, чувствовал, как хватает его за плечо Киконин. Подняв руку вверх, пилот жестом попросил еще несколько секунд. Плечо тут же отпустили, Марио, еще раз грубо матернувшись, замолчал.

Повисла тишина, Женя чувствовал напряжение, но еще он знал, что вот-вот поймет, что так сильно напугало Висту. Не понимал – как это сделает, но чувствовал, что сможет. Ему казалось это простым и естественным, как дышать и говорить.

Картинки в голове мешались, накладывались друг на друга, но Фролов пробирался через многочисленные воспоминания, и, наконец, смог увидеть…

– Мама! Мамочка! Привет! – зазвенел детский мальчишеский голосок, отражаясь эхом от стен.

По пустому коридору заброшенного здания бежал мальчишка лет семи. Смешной, белобрысый и очень радостный. Один край рубашки вылез из-под ремня, бабочка на бок, пуговицы на пиджаке застегнуты неправильно, криво.