Доктор был прав: ей в самом деле повезло, что он оказался на месте, в то время как санитары уже начали отмечать праздник, и теперь вряд ли придут, даже если он их позовет…

В пропахшей хлоркой комнатушке разнесся новый запах: доктор открыл спирт. Смочив бинт, он наклонился и поднес его к ране, но в этот миг ему в грудь уткнулось дуло «бульдога».

– Не шевелитесь! – тихо велела Розалин.

Она боялась, что он ударится в панику и не сможет нормально ей все объяснить. Но доктор, видимо, немало повидал на своем веку.

– Что вам нужно? – так же тихо спросил он, не разгибаясь.

– Всего лишь шприц и кое-какая информация, – ответила она.

***

Розалин очень старалась сделать все так, как объяснил доктор. Введя Александру в вену питательный раствор, она надеялась, что он тут же проснется, но этого не произошло.

Она смотрела на его неподвижное лицо, пока за ней не пришел Джон, чтобы позвать на праздничный ужин.

– Куда ты ходила? – как бы невзначай поинтересовался он.

Но Розалин проигнорировала вопрос, торопясь в столовую.

Ужин вышел не очень веселым. Лиз приготовила мясной пирог и горячий пунш. Но Розалин все время возвращалась мыслями к Александру и доктору в очках. Он сказал, что раствора хватит на три раза, если держать склянку в холоде. Утром нужно будет сделать еще один укол. Но вдруг все это не поможет?

В доме нашлась гитара, но играть на ней никто не умел. Розалин худо-бедно управилась бы с пианино, но его как раз не было. Поэтому Лиз спела несколько рождественских песен без аккомпанемента, и все разбрелись по комнатам.

– Ты какая-то задумчивая, Линн, – заметила подруга, пока они вместе шли по коридору.

Розалин рассказала ей о разговоре с Джоном.

– Я боюсь, что Александр не проснется, – призналась она. – И все было напрасно!

– Не напрасно, Линн! – воскликнула Лиз. – Мы спасли людей! Даже если Александр погибнет, ты помогла ему осуществить его мечту. Ты видела, как он был счастлив? Мне кажется, что он считал освобождение рабов важнее своей жизни.

– Я вообще-то имела в виду, что напрасными были наши прятки в подвале, – хмыкнула Розалин. – Мы могли просто сбежать, как Джон и предлагал.

– Все получилось самым лучшим образом, – ответила Лиз. – Нет смысла жалеть о том, что уже сделано.

И хотя Розалин и сама понимала это, слова подруги успокоили ее. Она почувствовала, как согревается их теплом.

– Как тебе удается находить нужные слова? – проговорила Розалин.

Лиз пожала плечами.

– У меня пятерка по литературе.

Розалин улыбнулась, а Лиз обняла ее и сказала:

– С Рождеством!

– С Рождеством, Лиз! – пробормотала Розалин сквозь внезапно подкатившие слезы.

***

Утром яркие солнечные лучи радостно пробивались сквозь полупрозрачные занавески.

Александр сидел на кровати и разглядывал свои руки так, будто видел их в первый раз. На нем была найденная в шкафу пижама, в которую три дня назад облачил его Джон, чтобы прикрыть наготу. Розалин застыла в дверях, глядя на него.

Она специально встала пораньше, пока остальные еще спали, и пришла сделать ему укол.

– Как ты себя чувствуешь? – выпалила Розалин.

Александр взглянул на нее исподлобья.

– Хорошо. Даже слишком хорошо.

– Слишком? – удивилась она.

Подойдя ближе, она положила шприц, который держала в руке, на тумбочку.

– Левый глаз стал лучше видеть, – пробормотал он. – Зрение испортилось после ожога, а теперь…

Он медленно огляделся по сторонам.

Розалин до сих пор не могла привыкнуть к новому облику начальника охраны. Хотя теперь, когда он шевелился, знакомые движения облегчили эту задачу.

– Мы с Джоном вылечили тебя живой водой, – сказала она. – Твоих шрамов больше нет.

– Понятно, – кивнул Александр, словно подозревал что-то подобное.

Он попытался встать, но тут же завалился обратно.

– Кружится немного, – заметил он.

– Не вставай! – остановила его Розалин, положив руки ему на плечи.

Александр поднял голову, и в его глазах промелькнуло странное выражение. Вкупе с непривычным внешним видом, оно заставило Розалин смутиться.

Она убрала руки и сделала шаг назад.

– Что произошло, Розалин? – спросил Александр.

В двух словах она рассказала, как вместе с остальными затащила его в подвал, и как к ним ломились полицейские, а потом таинственным образом их подвал оказался в другом доме. Пока говорила, Розалин старалась уловить в его лице знакомые черты.

Взгляд Александра упал на шприц.

– Что это? – удивился он.

– Я делала тебе укол, чтобы поддержать твои силы, – ответила Розалин.

– Но откуда у тебя шприц? – продолжал недоумевать он. – Среди моих инструментов его не было. Я же говорил, что не врач.

Розалин не хотелось ему рассказывать, но она понимала, что он сразу распознает неправду.

– Я украла его в больнице, – произнесла она, с вызовом вздернув подбородок.

Александр, казалось, лишился дара речи. Он вглядывался в ее лицо, будто надеясь, что она воскликнет: «Шутка!» Но она молчала, не отводя глаз.

– Ты серьезно? – все-таки не поверил он.

– Ты спас меня, забыл? Закрыл собой от полицейских, – сказала Розалин. – Я не могла позволить тебе умереть.

Он вновь опустил взгляд на свои руки. Розалин не знала, что сказать, и раздраженно подумала, что проклятый шприц не стоит этой неловкости.

– Спасибо, что вылечила меня! – наконец произнес Александр и протянул ей ладонь.

– Спасибо, что спас меня! – улыбнувшись, ответила Розалин и крепко ее пожала.

Может его внешность и изменилась, но рукопожатие у него было такое же, как прежде.

В открытую дверь вошла Лиз.

– Ты очнулся! – радостно воскликнула она

Александр улыбнулся.

– Тогда пойдемте завтракать! – сказала Лиз.

***

Небольшая компания собралась за столом. Лиз приготовила обычную овсянку, но Джон в честь выздоровления Александра принес из кладовой бутылку сливового компота.

– Значит, кроме нас никто не выжил, – проговорил Александр, грустно глядя в тарелку.

Вместо ответа Розалин подала ему сохраненную ею газетную заметку.

Бывший начальник охраны жадно впился взглядом в статью под фотографией особняка «Виктория». Розалин знала, что там написано:

«Жестокое нападение на дом сэра Уильяма Уоррена совершено в эту пятницу. Прохожие услышали выстрелы в особняке и вызвали полицию. Прибывшие на место полицейские обнаружили, что охрана мэра перебита, а слуги разбежались. Тело самого сэра Уоррена найдено закопанным в саду. Позже выяснилось, что секретарь мэра, мистер Джереми Колинз, повесился в своем кабинете в ратуше. Есть подозрения, что он связан с нападением.

Леди Уоррен в шоке. Она вернулась из поездки в Сьюшир чтобы присутствовать на поминальной службе. По делу ведется тщательное расследование, которым занялся лично комиссар Волфорд. Обязанности мэра временно принял на себя мистер Элиот Эстер. Выборы назначены на вторую неделю нового года.»

Александр что-то прошипел