Чтобы использовать остатки ресурсов, Шива положил яхту на бок и врубил маневровые двигатели, предназначенные для того, чтобы разворачивать корабль на месте. Однако для разворота надо было включать или носовые, или кормовые, а в данном случае в ход пошли одновременно и те, и другие, произведя, вместо разворота довольно эффективное торможение. Едва перегрелись дюзы левого борта, Шива лихо заложил противоположный галс и шарахнул дюзами правого борта, затормозив почти до нужной скорости.

– Ты уже пилотируешь почти как отец, – похвалила Тана.

– А разве есть другой выход? – не оборачиваясь спросил брат.

Чтобы выйти точно на маяк, пришлось снова задействовать еще не до конца остывшие маршевые двигатели, а затем, оставив их в покое, точно сработать тормозными и маневровыми.

– Выигрыш целых десять минут! – порадовался Шива, заканчивая стыковку. – Вперед, сестренка, времени нет!

Тана схватила жетон и бросилась к шлюзу. На радаре было видно, как пилот яхты, решившийся на повторение маневра Шивы, не справился с торможением, перегрел двигатели и вынужден был катапультироваться. Через несколько десятков секунд после отделения спасательной капсулы его яхта исчезла в облаке плазмы – рванула система подачи топлива, а с ней и баки.

Основная регата тоже не обошлась без потерь. Один из пилотов был вынужден катапультироваться из-за ошибки в маневре, из-за которой его яхта начала падать точнехонько на звезду, а топлива для выведения из такого орбитального штопора было уже недостаточно.

Через три минуты Тана вернулась, выполнив миссию по загрузке жетона в щель регистратора.

– Готово! – Она прыгнула в кресло и пристегнулась.

– Тогда гравитор на тридцать. Стартуем!

«Зеленоглазая фея» прямо на маршевых отошла от причала, оставив позади фиолетовое зарево из догорающих частиц топлива. Лишь через восемь минут к одному из стыковочных узлов причалила следующая яхта. Выигрыш был очевидным, надо было лишь не упустить шанс на победу. Однако, если оценивать здраво, шанс этот был не так уж велик – расход топлива на совершенно неадекватный маневр превысил все разумные нормы, к тому же и другие ресурсы яхты были на пределе.

– Нам надо выбирать, – негромко произнесла Тана. – Либо пытаться победить с риском потерять корабль, либо отказаться от борьбы, но сохранить «Фею». Яхту мы и так уже показали с лучшей стороны.

– Победа бы все закрепила, – возразил пилот.

– Да. Но риск велик.

– Ладно, – кивнул Шива. – Упираться не будем, но уходить в дрейф тоже не правильно. Давай потягаемся в пределах разумного.

– Согласна.

Шива с довольным видом откинулся на спинку кресла и взялся за рукоять управления.

– Держись, сестренка! – выдохнул он. – Гравитор на двадцать.

К финишу они пришли первыми, обогнав основную регату на целых четыре минуты. Однако засчитывалось только причаливание к стартовому пирсу, а на быстрое торможение ресурсов «Феи» уже не хватило. Пришлось тормозить потихоньку, теряя время. В результате Шива состыковался с пирсом лишь через восемнадцать минут после того, как причалила последняя из уцелевших яхт. С одной стороны, это был более чем позорный проигрыш. С другой – всем стало ясно, что, будь у ребят побольше опыта, они бы на такой яхте могли установить межсистемный рекорд. Фактически все цели были достигнуты, однако настроение Шивы и Таны трудно было назвать радостным.

К финишу они пришли усталыми и разочарованными. Их яхта имела слишком большие ресурсы, но за неимением летного опыта экипажа оказалась в самом хвосте. Тана не хотела покидать рубку. Она знала, что Мак ждет их, чтобы высказать слова сожаления и поддержки, но именно от него ей не хотелось ничего слышать. Мак оказался парнем не гордым, поэтому не стал тратить время, дожидаясь, когда экипаж окажется на причале, – он сам взошел на борт и тепло поздоровался с хозяевами.

Шива сидел в кресле у пульта и лохматил рыжие волосы. Он вяло пожал протянутую руку. Мак понимающе кивнул и сел рядом.

– У вас отличная яхта! – произнес он. – Тана, ты не грусти. Это только первая гонка. Пойдемте куда-нибудь, отвлечемся и развеемся. На самом деле на вас многие обратили внимание. Не столько на вас, сколько на вашу «Фею».

– Отвали, – жестко бросила Тана. – Тебя сюда не звали.

Мак скривился и покачал головой.

– Зачем грубишь? Я ведь по-хорошему пришел. Дело хочу предложить. Я вот сомневался, а потом как увидел вашу яхту изнутри, так решение сразу созрело. Ну, поговорим?

– Не видишь разве, что не до тебя сейчас? – вспылила Тана, сверкая глазами.

– Хорошо, хорошо, – он сразу отпрянул. – Шива, как успокоишься, найди меня, разговор есть.

Шива кивнул и снова угрюмо уставился на панель.

Домой они с Таной вернулись подавленные и молчаливые. Безусловно, для победы требовался опыт и кое-какие навыки, а пока их было до крайности мало. Тана печально вспоминала об отце, сожалея, что ему не удалось передать им все свои знания. Он мог бы сделать из них замечательных пилотов, но судьба распорядилась иначе, и теперь они с Шивой имели превосходно оснащенную яхту, но не могли больше позволить себе рисковать участвовать в соревнованиях. Тратить деньги на заявку, прекрасно понимая, что не получится запустить руку в призовой фонд, было весьма опрометчиво. Но жизнь вдали от космоса ни Тана, ни ее брат представить себе не могли. Наверное, сказывались отцовские гены. Вместе с жизнью он заложил в них любовь к безграничному пространству Вселенной. Даже в собственном доме острое чувство тоски разъедало и жгло их изнутри. Спокойная жизнь на планете была не для них. Испытав однажды радость полета и острые ощущения от бурлящего в крови адреналина, Шива и Тана не находили себе места на Анкоре. Их чувства были похожи как две капли воды, поэтому тоска и сожаление, испытываемые ими, были общими.

Кроме вопроса платности заявки в соревнованиях стоял и другой вопрос. Не хотелось попусту гонять яхту без всякой надежды на выигрыш. Дав им возможность поучаствовать в первой регате бесплатно, Мак ничего подобного больше не предлагал. Пока Тана пыталась справиться со своей грустью, Шива стал прилагать усилия в поиске дополнительных средств. Отцовские деньги начали истощаться, а искать работу на Анкоре Шива не собирался. Тогда он нашел выход и решил поделиться с Таной.

– Я хочу переделать чертежи нашей яхты, – сообщил он. – Убрать все, что делает ее близкой к штурмовику по характеристикам.

– Зачем? – удивилась Тана.

– Мы их продадим.

– Чертежи? – улыбнулась Тана.

– Конечно! Понимаешь, на Анкоре наша яхта считается верхом совершенства. Ты же знаешь, они почти ничего не слышали о штурмовиках. Просто мы пока не можем использовать ее на всю мощь, но зато можем наварить на ней немного розовых. Нам это не помешает.

– Ты прав. Но обманывать нехорошо.

– Я не собираюсь никого обманывать. Я не буду убирать все навороты. Часть оставлю. Поверь, это будут не менее уникальные чертежи, чем те, по которым мы достроили яхту. Просто они будут немного другими. Попроще. Но и подешевле! Так что никакого обмана.