— Снимай штаны, — командую я.

В ответ — растерянный взгляд.

— Снимай, — сипло повторяю я и втягиваю крылья. — Если хочешь взаимности.

Теперь у Элора широко распахиваются глаза.

— Да не бойся ты, — хмыкаю я высокомерно. — Договорённость о неприкосновенных частях помню.

Это мгновение волнения немного Элора отрезвляет. И мне это не нравится. Я хочу, чтобы он точно так же не контролировал себя. Подчинялся. Жаждал прикосновений. Жаждал удовольствия, которое могу дать только я.

Поэтому вместо того, чтобы снова приказывать, запускаю пальцы под рубашку и, глядя в глаза, тяжело дыша, вспарываю ткань когтями.

Дыхание Элора изменяется, повторяет моё — возбуждённое, жаркое.

А ещё — это напоминает тот наш раз. Тогда я тоже рвала на Элоре одежду.

Ткань порочно трещит под когтями, на скулах и ключицах Элора проступают золотые чешуйки. Потянувшись вперёд, я прижимаюсь губами к его груди, скольжу языком вверх. Вытягиваясь, приподнимая себя телекинезом, добираюсь языком до острой ключицы. Облизываю. Дотягиваюсь до основания шеи — прикусываю. Кончиком языка добираюсь до мочки уха и прихватываю её зубами. По телу Элора пробегает дрожь, дыхание сбивается.

И запах — в нём снова пробуждается пьянящая терпкость корицы.

— Элор, — шепчу я на ухо томно-томно и улавливаю, как усиливается от этого его дрожь. — Элор.

Ладонями скольжу вниз. Накрываю его пах. Ласкаю через ткань.

— Ты хочешь меня? — шепчу на ухо, облизываю его.

— Д-да, — признаёт Элор и сжимает меня за талию.

Но я резким толчком локтей разрываю объятия и строго-томно приказываю:

— Никаких прикосновений ко мне, пока не разрешу, р-р-р.

Прикусываю шею под ухом. И Элор неохотно разводит руки в стороны. Но на возбуждении это никак не сказывается, его член по-прежнему твёрд под моей рукой.

Желание делает его таким же слабым, как меня.

Таким же управляемым.

Уязвимым.

Оставив ласки, руками снизу пробираюсь под его вспоротую одежду, скольжу коготками по рельефному животу. Выворачиваю руки и, ухватив разодранные края рубашки, рывком распахиваю её, жилетку и камзол.

Целую Элора в горячие пересохшие губы. Подбородок. Шею. Спускаюсь всё ниже. Приходится соскользнуть со стола. И когда мои губы оказываются у пупка, Элор буквально трепещет. Он подрагивает, когда я расстёгиваю его штаны и тяну вниз, одновременно наклоняясь чуть ниже.

— Ри… — недоверчиво-восторженно шепчет он, накрывая ладонью заднюю часть моей шеи, и меня всю пронизывает вновь нарастающим желанием.

— Не трогай, я запрещаю! — рычу в нижнюю часть живота, и Элор покорно убирает руку.

А я, наконец, стягиваю и пурпурные панталоны. Высвободившийся член сразу вздёргивается выше, упирается в подбородок.

— Садись, — приказываю я.

Элор почти падает в кресло. Недоверчиво, ошалело смотрит на меня, и щёки его заливает румянцем.

А я опускаюсь на колено и под этим взглядом наклоняюсь. Прижимаюсь губами под головкой, целую член по всей длине сначала вниз, потом — вверх. Следя за тяжело дышащим обалдевшим Элором обхватываю горячую пурпурную головку губами. И Элора перетряхивает, он томно, сладко стонет. На его лице — непередаваемое блаженство. Он с трудом фокусирует на мне взгляд.

Я же прислушиваюсь к ощущениям. Горячая плоть приятно наполняет рот. Она терпко-сладкая с лёгкой кислинкой. И удобного размера. Интересно. Ладонью обхватив член у основания, пропускаю его глубже — и Элора опять накрывает лёгкими судорогами, но так сладко, так чувственно стонет, что у меня опять сводит ноги.

Он тянется ко мне руками, но я резко отодвигаюсь и приказываю:

— Не трогать.

Впившись в подлокотники кресла, Элор смотрит умоляющие. Его влажный член подрагивает от нетерпения.

Опять я обхватываю его, пропускаю в рот. Благодаря почерпнутым в борделе знаниям, я осведомлена, что делать, чтобы мужчина кончил быстрее или, наоборот, отсрочить момент оргазма. И я пользуюсь этими знаниями.

Элор постанывает. Елозит по сидению, желая и опасаясь двигаться мне навстречу. Под его пальцами хрустят резные подлокотники кресла.

— Ри… О… о-о, м-м, — Элор захлёбывается стоном, кажется, пытается бороться с собой, продлить эти мгновения, но я не позволяю, мой язык, мои руки, все движения — я знаю, как довести до пика быстро. Он смотрит на меня с восторгом и мольбой. Вспарывает когтями деревяшки, чуть толкается навстречу. — Р-р-ри-и…

Он полностью в моей власти сейчас, смотрит блаженно, не смеет разжать рук, коснуться меня, потому что я так приказала. Снова сладко стонет, будоража кровь этими трепетными звуками. Участившаяся пульсация во рту предвещает разрядку.

На миг я задумываюсь, отступить или нет.

И пропускаю его ещё глубже. С блаженным стоном выгибаясь на кресле, Элор сламывает подлокотники, а золотые крылья распахиваются, молотят воздух. Горячее терпкое семя изливается мне в рот. Я не двигаюсь, оценивая и это новое для меня ощущение.

Оценивая собственное возбуждение от всего этого действа.

Отстранившись, облизнув губы, смотрю на Элора. От того, что он уязвим в момент возбуждения, уязвим самим возбуждением, как и я, мне немного спокойнее.

Не только он может играть на моём желании, но и я на его.

Поднявшись с колена и стянув на груди разодранное платье, я, глядя сверху вниз, демонстративно вытираю губу. И вновь Элор жадно смотрит. Но даже в этот миг блаженства у него немного растерянный вид.

Хмыкнув, разворачиваюсь, но Элор дёргает меня за руку. Зацепившись за его ногу, я проваливаюсь назад, к нему на колени. Развернув, Элор целует меня, его пальцы зарываются в волосы, придерживают за затылок, не давая отстраниться. Я пытаюсь подняться, но он останавливает, прижимается к моему плечу.

— Подожди немного, — шепчет Элор, пробираясь рукой мне под юбку. — Позволь выразить мою благодарность.

Он прикусывает основание шеи, и я зажмуриваюсь, расслабляюсь на его коленях. Эти укусы. И уверенные ласки. Почти сразу меня вновь охватывает напряжение, нервы натягиваются. Опять я кусаю губы.

— Ур-р-р, — Элор кусает основание шеи. Просунув руку под мышку, дотягивается до моей груди и ритмично теребит сосок. И если раньше я была как-то равнодушна к таким прикосновениям, теперь это добавляет трепета. — Ур-р…

Откидываюсь, подставляя для поцелуя шею и ключицы, но Элор, лизнув их, снова впивается в губы. Возразить не успеваю — меня накрывает. Вырываются и хлопают крылья, ноги снова сжимаются, я судорожно содрогаюсь на коленях Элора, и он позволяет мне вдохнуть, прижимает к своей груди.