— Чисто вегетарианское? — закончил за неё Кашалот. — Есть один такой, вон он сидит, — директор кафе указал на Белого Медведя и пожаловался: — Стрекозу довел до истерики, меня — до полуобморочного состояния…

— Как раз то, что нужно! — обрадовалась Мартышка. — На нём-то мы и проверим, сколько эффективна моя идея…

Затем она обратилась к Черепахе:

— Видите, Галочка, вон за тем столиком солидного мужчину в поношенной белой шубе? Это Белый Медведь, зверь очень общительный. Он давно уже мается в одиночестве и будет, безусловно, счастлив выслушать ваши воспоминания о встрече с Дарвиным.

— О, я с удовольствием их повторю! — и Галочка с неожиданным для ее комплекции проворством поползла к столику, за которым сидел Белый Медведь, все еще ожидавший, когда ему принесут рыбу.

Галантный Гепард вызвался ее сопровождать.

Когда оба они были уже на полпути к столику, Мартышка спохватилась и крикнула вслед:

— Да, а что вам подать? То, к чему вы привыкли на своих Галапагосах — кактусы в собственном соку с гарниром из ягод, листьев и лишайников?

— Если можно, — крикнула в ответ Галочка, — принесите, пожалуйста, помидоры. Их мы, галапагосские слоновые черепахи, обожаем больше всего на свете и готовы есть бесконечно!

— Вам принесут отборнейшие помидоры, — пообещал Кашалот. — Причем в неограниченном количестве! — и сразу отдал соответствующее распоряжение птице-Секретарю.

— Ради свежих слушателей эта почтенная дама готова отправиться хоть на край света, как ни тяжела на подъём, — сказала Мартышка со смешком. — И это нам на руку. Ну, половина дела сделана! — и она довольно потерла руки.

В этот момент до коапповцев донеслись несколько приглушенные расстоянием, но тем не менее вполне отчетливые крики «Горько!».

Кашалот оживился:

— Свадьба на банкетной лужайке! Первая в нашем кафе!

Удильщик полюбопытствовал, кто женится. Сова сообщила, что Ежиха выходит замуж за Ежа, и тут же предложила председателю КОАППа поздравить молодых.

— Непременно поздравим, уважаемая Сова! — твердо пообещал Кашалот, после чего озабоченно добавил: — Надеюсь на этой свадьбе…

Мартышка, понявшая его с полуслова, замахала руками:

— Что вы, что вы, дорогой Кашалот — ни-ни! У нас с этим строго! Допускаются только… да вот меню, смотрите сами.

Кашалот перелистал меню и внимательно просмотрел раздел «Напитки». Там значились нектар, фруктовые и ягодные соки, овощные соки — томатный, капустный, морковный, свекольный, берёзовый сок и молоко. Он поинтересовался, что заказано для свадьбы.

— Молоко, вестимо, — отвечала Сова. — Ежи-то до него страсть как охочи.

— Молоко у нас, надеюсь, не порошковое?

Вопрос Кашалота очень обидел Мартышку. Поджав губы, она подчеркнуто сухо отчеканила:

— Уж об этом-то, господин директор кафе, могли бы и не спрашивать! За кого вы нас принимаете? За людей?

Смутившийся Кашалот стал оправдываться, клятвенно заверяя, что, мол, вопрос задан просто так, для порядка — на самом же деле он ведь отлично знает, что репутация КОАППа вообще и кафе в частности для рядовых сотрудников не менее дорога, чем для него, председателя и директора, и они никогда не рискнут предпринять что-либо, могущее безупречность оной репутации поколебать — у него и в мыслях не было усомниться в этом…

— Нет, вы усомнились! — не унималась Мартышка. — Это же надо такое сказать, — и она передразнила: — «Молоко у нас, надеюсь, не порошковое?» Да я того, кто посмел бы его нам предложить, самого бы стерла в порошок! К вашему сведению, мы не то что суррогатов — натуральных продуктов не признаем, если они импортные или даже местные, но привозные — только свои, с нашего подсобного хозяйства — проверенные, гарантированного качества, экологически чистые — безо всяких там нитратов, пестицидов и прочей химии! И на свадьбу я выдала молоко, полученное прямо здесь, свежее, только что надоенное! Сейчас и для вас надою, а то ведь вы пока сами не попробуете и не убедитесь, всё равно не поверите — заразились, наверное, от Рака, он никогда никому и ничему не верит… так, беру кувшин… где нож? Ага, вот!

Не успел Кашалот удивиться, зачем Мартышке для дойки понадобился нож, как она подбежала к довольно высокому дереву с крупными продолговатыми кожистыми листьями, явно не местной породы (Кашалоту даже показалось, что там, где оно росло, еще неделю назад никакого дерева вообще не было), надрезала кору и подставила кувшин. Из надреза полилась тонкая струйка густой белой жидкости, которую в обиходе называют млечным соком, а в науке латексом.

Пока кувшин наполнялся, Мартышка дала своим действиям исчерпывающее объяснение:

— Это чудо-дерево доставили сюда из Бразилии по моему спецзаказу. Его зовут «Сорвейра», что в переводе значит «соска». За одну дойку Сорвейра дает четыре литра млечного сока, который полностью оправдывает название «млечный»: он напоминает молоко не только чисто внешне, как у подавляющего большинства других растений, но и по химическому составу, и по вкусу! И никто не мычит, не телится! А как просто это молоко получать, вы сами видите — не то, что корову доить. А ведь ее еще надо кормить, чистить, убирать за ней, мыть вымя, лечить, если заболеет — а болезни у коров бывают ужасные, притом опасные не только для них, но и для окружающих: бруцеллез, коровье бешенство…

— А коровник? — вставил Удильщик. — Вы забыли упомянуть о коровнике: ведь нам пришлось бы его построить, отапливать, периодически ремонтировать… Сколько возни!

Сова тоже оценила возможности и преимущества древесной молочной фермы:

— Корову-то хошь не хошь, нужно тебе молоко али нет, изволь подоить, да чтобы в срок — иначе беда! А дерево это с того дня, как посадили, и до нынешнего утра неделю почти стояло недоенное — и ничего.

— В том-то и дело, — подхватила Мартышка, — с какой стороны ни возьми — никаких с ним хлопот! Ни с одним, как сейчас, ни с целой рощицей — мы ее потом обязательно вырастим.

Тем временем кувшин наполнился до краев. Бережно залепив надрез пластырем, Мартышка вернулась с кувшином к председательско-директорскому пню, налила молоко в кружку и протянула ее Кашалоту.

— Налей-ка и мне, —