Наконец, над водой показалась облепленная водорослями мачта, потом еще одна и еще…

– Сколько же их здесь? – ахнула Тера.

– Какое-то кладбище кораблей, – мрачно сказал Гуан Чао.

А море все бурлило. По воде расходились огромные круги, и по мере того, как расчищалось дно, она начинала выстраивать стену. Эта стена все росла и росла. А с другой стороны также стремительно рос берег. Наконец, моторка оказалась в огромной чаше и стояла теперь на самом ее дне. Половину чаши образовывал поднявшийся на десятки метров берег, с другой стороны на такую же высоту поднялась вода и замерла.

Алла стала внимательно разглядывать обнажившееся морское дно. Вокруг моторки чего только не лежало! В лужицах соленой воды бились задыхающиеся рыбы, некоторые просто огромные, валялся всякий мусор, мелкие и крупные раковины, меж которыми ползали перепуганные крабы, рыбацкие снасти, сети… А, главное, вокруг лежали корабли! Некоторые почти уже разрушились, но были и те, что хорошо сохранились. Их бородатые остовы, облепленные водорослями и морскими раковинами, напоминали вынутые из могилы скелеты. Одна затопленная яхта была вполне современной, и на ее палубе, зацепившись за мачту, лежал разбухший от воды труп. Алла невольно вздрогнула и отвернулась.

Человеческих костей вокруг было много. Кости, черепа… Были и амфоры, разбитые и целехонькие, старые сундуки, ржавые мортиры, почти что полностью ушедшие в морской песок…

– Ну и какой из этих кораблей принадлежит эпохе древнего Карфагена? – скаля зубы, спросил Билял. Он был доволен произведенным шумом, а, главное, «спецэффектами». Его сила словно утроилась, и теперь Билял чувствовал, что может поднять волну до самого неба, и превратить эту планету в один огромный аквариум. Жаль, Алла почти не умеет плавать.

– Вон он, – кивнула Тера на остов древнего парусника. – Здесь их несколько. Видимо, была грандиозная морская битва.

– Но я опять-таки не вижу никакого свечения, – пожаловался Билял. – Зато всякой дряни здесь хватает, – он кивнул на разбухший уродливый труп.

– Надо все здесь как следует осмотреть, – Тера неуклюже перекинула ногу через борт моторки.

– Сколько ты так можешь ее держать? – с опаской спросил Гуанг, кивнув на стену воды.

– Боишься, что захочу тебя утопить? – ухмыльнулся Билял. – Не бойся, – сказал он ласково. – Ты мне пока еще нужен. А силы у меня хватает. Иди, принеси мне то, что я хочу, – он кивнул на завалившийся на бок парусник.

Китаец сверкнул глазами, но промолчал. Полез через борт моторки следом за Терой. Потом Билял помог Алле. Та тоже с опаской смотрела на стену воды.

– Правда, красиво? – прошептал ей на ухо Билял.

Вода и в самом деле, была, как живая. Упругая, зеленовато-синяя, с курчавым белым завитком на самом верху застывшей волны.

– Смотри, сколько золота, – повел рукой принц Билял. – Вот это уже не подделка! Ты могла бы сказочно разбогатеть! И без всяких усилий! Просто бери. Это подарок.

– Ты и в самом деле ребенок, – вздохнула Алла и направилась к остальным.

Билял остался в моторке, заклинать свою стихию, которая хоть и повиновалась, но была похожа на хищника, посаженного на цель. Один мощный рывок – и кольцо, на котором держится эта цепь, вырвется из стены, и тогда рассерженного зверя не удержать.

Тера, обходя валяющийся на дне крупный мусор, пробиралась к военному кораблю карфагенян. Следом шли Гуанг с Аллой.

– Да, была большая битва, – вздохнула Тера. – Возможно, кто-то и прорвался сквозь кольцо римских галер. Но Билял прав: я ничего не вижу и не чувствую. Никакого свечения, и вообще ничего.

– Надо подойти поближе, – сказала Алла.

Военный корабль карфагенян, тот самый, на котором вывезли с острова Кофон драгоценный свиток, оказался довольно большим, особенно для того времени. Кроме паруса на нем было по два десятка гребцов с каждой стороны, в соленой морской воде неплохо сохранились их останки. Когда корабль пошел ко дну, никто не успел спастись. Алла, ежась, смотрела теперь в пустые глазницы черепов. И вдруг она увидела что-то необычное, и это что-то резануло глаз.

Как-то не вписывалось это в увиденную картину.

– Смотрите, аквалангист! – взволнованно сказала Тера и кинулась к находке. Алла за ней.

Гуанг Чао шел последним, с опаской озираясь по сторонам. Здесь, на обнажившемся морском дне китаец чувствовал себя неуютно. Почти над самой его головой замерла многометровая стена воды, готовая в любой момент обрушиться. Все зависит от воли ее хозяина, который, кажется, о многом начал догадываться.

Какое-то время женщины напряженно разглядывали свою находку. Первой высказалась Тера:

– Как странно: его здесь бросили. Ведь он, наверняка был не один. Возможно, что он, утонул и сам. Но тело не стали поднимать наверх, спрятали здесь. А чтобы оно не всплыло, его привязали к мачте, – она кивнула на обмотанные толстой веревкой голени мертвеца. Другой конец веревки был привязан к останкам такелажа. Тела внимательно осмотрела мертвого аквалангиста и сказала:

– Это случилось, недавно, судя по состоянию тела. Каких-нибудь три дня назад.

– Глубина оказалась слишком большой, а он этого не ожидал, – сказал Гуанг, пристально глядя на лицо мертвеца. – Того воздуха, что был в баллонах ему не хватило. Для таких глубин нужна специальная смесь.

– Тебе виднее, – пожала плечами Алла.

– Да, это так. Мне виднее. Он нашел то, что было нужно, просигнализировал об этом, но подняться наверх не смог. Умер. Те, кто его послали, исправили ошибку. Оставили маячок, вернулись за водолазным снаряжением, более подходящим для таких глубин, подняли находку, а мертвеца похоронили здесь, под водой.

– Под водой! – вздрогнула Алла, представив себе эту картину. И покосилась на лежащие вокруг скелеты. – Видимо, здесь сильное течение. Сколько людей утонуло!

– А это что, оказалось для них слишком тяжелым? – Тера кивнула на каменный саркофаг довольно скромных размеров по сравнению с тем, что остался в святилище. Его крышка также была покрыта уже знакомыми элементалям письменами.

– Они крышку-то сдвинули с трудом, – вздохнул Гуанг. – Аквалангист этого сделать не смог. Потому и погиб. Большая глубина, неимоверные усилия, которые пришлось приложить. Его погубила жадность. Здесь недавно разыгралась настоящая драма…

Он прикрыл глаза пергаментными веками.

… Вот аквалангист находит сначала корабль карфагенян, потом и саркофаг. Радость сменяется тревогой: каменная плита слишком уж тяжелая. Но аквалангист знает: там, в саркофаге, золото! Мало того, что золото и само по себе имеет огромную цену, это еще и артефакт! Сказали, что он не имеет цены! Подгоняемый жаждой наживы, аквалангист забывает об опасности. Он пытается сдвинуть плиту, силы стремительно тают, воздуха не хватает. Аквалангист начинает слабеть и задыхаться. Тогда он выпускает маячок, привязанный к поясу. Это просьба о помощи. Но либо времени не хватило, либо те, кто остались наверху получили все, что им было нужно. Они оставили аквалангиста умирать.