Яркая вспышка света и шумный «ах» дезориентировали в первый момент обоих. Они разлепились, проморгались и замерли под растерянным взглядом матери Насти, стоявшей в проходе и суетливо сжимающей края выреза простой хлопковой ночнушки.

— Поля раскапризничалась, и отец привёз нас сюда. Она сразу успокоилась, засела за игрушки и потом быстро уснула.

Павел стоял вполоборота, продолжая прижимать к себе Настю одной рукой, лишь отодвинув вторую руку, застигнутую на подступах к её груди, и не рискуя отойти, чтобы еще больше не смутить свидетельницу их…недвусмысленной сцены.

— Мам, — Настя лихорадочно соображала, что сказать. — Это Павел, — и хмыкнула.

Её мать и он кивнули друг другу.

— Мама, ложись, — она более-менее взяла себя в руки. — Я провожу Пашу…

Женщина снова кивнула и исчезла в тёмной комнате.

Настя зажмурилась и уткнулась в его грудь. Он положил руку на её затылок, зарываясь в волосы, и тихо рассмеялся.

— Удачно выбрали место.

Она взглянула исподлобья.

— Я не ожидала, что так получится.

— Вероятно, пределы нашего терпения гораздо масштабнее, — подмигнул он.

— Ещё и я со своим «хочу, но очень боюсь», — она подняла голову. — Боюсь пожелать лучшего от хорошего. Боюсь лишиться этой глубокой немыслимой близости с тобой, став любовниками.

Он некоторое время удерживал её лицо в своих руках.

— Или можно стать еще ближе.

Её глаза заблестели.

— Я подожду. Не напрягайся.

Она уткнулась в его плечо.

— Сегодня уж точно. Спасибо!

Его «подожду» лишь укрепило мостик между ними такой мощной опорой, которая подставляет плечо и терпеливо дает время удостовериться и уверенно ступить на неё. Она встала на цыпочки и нежно поцеловала его.

— Увидимся через несколько часов.

*Серия романов «Анжелика» Анн и Серж Голон

— Мам, — позвала громким шепотом.

Смутный силуэт на диване принял сидячее положение. Настя вздохнула и села рядом.

— Он мне правда очень нравится. Он настоящий.

— Про Полю ты своему настоящему сказала? — она почувствовала, как мамины пальцы накрыли её руку, лежащую на коленях.

— Сказала. Сразу, когда мы еще просто пили кофе по утрам за одним столиком. На днях хочу их познакомить, — она повернулась к матери, хотя их лица были расплывчато различимы в темноте.

— Начали с завтрака, да? — проговорила мама, придвигаясь к ней.

Настя сжала её пальцы и положила голову ей на плечо.

— Мам, я хочу с ним попробовать…не знаю…всё.

Ощутила ответное пожатие и сглотнула появившийся в горле комок.

— Настён, присмотрись. Успеете еще…в постель.

— О, об этом не переживай! — она усмехнулась. — Судя по всему, чтобы дело дошло до постели, он сделает мне предложение руки и сердца, получит ваше благословение, и у нас будет брачная ночь, первая во многих смыслах, — она обняла мать и поцеловала в щеку. — Ложись. Я приму душ.

Она прикрыла дверь, сходила в ванную. Долго стояла под теплыми струями, чувствуя телесную маету и эмоциональное перенасыщение. Завернулась в легкий халат, поставила цветы в прозрачную стеклянную вазу, наполнив ее водой и любуясь их изобилием и контрастом гладких сочных зеленых стеблей и красных бутонов. Вернулась в прихожую. Волоком дотолкала коробку до кухни, закрылась и потянула за концы ленты, распуская бант. Содрала бумагу, открывая картонные стенки. Взяла нож. Разрезала по граням, позволив коробке развалиться в разные стороны. И засмеялась. Перед ней стоял собранный барный стул кофейного цвета, на массивном основании, с подставкой для ног, мягким округлым сиденьем и удобной обнимающей спинкой. Главное, он был оснащен регулятором высоты. Она подтащила его к подоконнику на кухне, разместила у окна вазу с тюльпанами. Сделала фотографию своей руки, гладящей спинку стула, на фоне цветов и ночи за окном и выслала ему, добавив:

«Не могу ждать до утра — СПАСИБО!»

«ПОЖАЛУЙСТА! Теперь у тебя есть свой личный стульчик для кормления»

Она снова засмеялась.

«Ты искуситель»

«Уверен, что я искушаемый» — Павел вышел на балкон, распахивая окна и впуская свежий ночной воздух.

«Ты же знаешь, что, разомкнув объятия, обхватил меня сильнее» — Настя забралась на стул, откидываясь в уютное кольцо спинки.

«Я хочу с тобой по-честному. Хочу договаривать. Я сам без сомнений хочу тебя. Хочу и тебя саму без сомнений» — он высунулся наружу, пытаясь охладиться и понимая, что придется снова идти в душ.

«Искусительное, манящее,

наваждение, морок, соблазн.

обольстительное, разящее —

шанс на таинство или казнь…»

«Казнить нельзя ЗПТ помиловать» — он улыбнулся. — «Ничего, кроме искушения, не придумывается»

«Пусть будет оно» — приняла она его предположение.

«Как мама?» — уточнил он щекотливый момент, снова ощущая себя застуканным родителями юнцом.

«Делает вид, что спит» — Настя непроизвольно оглянулась на дверь. — «Переживает. Посоветовала к тебе присмотреться и не торопиться»

«Торопить не буду. И совсем не против, чтобы ты ко мне присмотрелась, рассматривая» — он направился в ванную.

«В этом точно не сомневаюсь»

— Привет! — он обнял ее сзади и поцеловал в затылок.

Она повернулась всем корпусом к нему.

— Привет.

— Головушка болит? — он легко провел по ее волосам.

— Шумит, — поморщилась она. — Замес из алкоголя, перевозбуждения и бессонницы — отвратительный помощник в избавлении от последствий на утро.

Он улыбнулся и сделал заказ.

— Таечка, по чашке сейчас и повторите нам через полчаса.

— Спасибо! Теперь и при личном присутствии! — Настя взяла его за руку. — Ты удивительный, но за банальности все равно можешь отвечать.

Он усмехнулся. Она протянула ему блокнотный листок.

— Вчера мой день был воистину синеглазым.

Он развернул записку.

«Синеглазое, бездонное,

рябью штиль прогоняет;

ясноокое, потрясённое,

с неба звездочку выбирает.»

— Как выберешь, скажи. Я тебе её достану.