— согласился Креол. — Духи почти всегда врут, но что-то по существу сказать могут. Ты и правда умеешь слушать духов Семи Сфер?

— Да, надо просто отрешиться от материального мира и…

— Потом меня научишь, — перебил Креол. — Сейчас же у нас… гм…

Вокруг уже выстраивались мечники и копейщики. Лугаль в остроконечном шлеме мрачно смотрел на стены Эреду.

Если бы этот вшивый городишко лежал подальше, где-нибудь в захолустье, о загадочной заразе могли не узнать еще долго. Но отсюда всего пара часов пути до блистательного Ура, и слухи поползли быстро. На полях прибавилось гусениц, сады обжирали слизни и личинки, а на берег выносило тухлую рыбу. Даже скотина бежала отсюда в ужасе, а та, что не сумела — начала болеть и дохнуть.

Все выглядело так, словно эти места накрыло массовым проклятьем. И что особенно плохо — мор быстро расползался. Так что лугаль Морита собрал стражу, кликнул всех свободных магов и отправился делать то, что должно.

— Как думаете, что здесь случилось? — подошел Хе-Кель, руководивший разгрузкой.

— Я думаю, какой-то чернокнижник споткнулся о камень, — рассудительно сказал Шамшуддин.

— Споткнулся о камень?.. — не понял Креол.

— Споткнулся о камень, упал и разбил голову. Насмерть. А падая, в сердцах выкрикнул: да чтоб черви пожрали этот Эреду!.. Вам ли не знать, насколько могущественны бывают предсмертные проклятья?

— Шамшуддин, не зли меня, — поморщился Креол.

— Маги! — окликнул их лугаль. — Вы поняли, что здесь произошло?

— Вымирание менее успешного городка рядом с более успешным растущим городом, — хмыкнул Хе-Кель, оглядывая ветхие стены Эреду. — Мой отец сказал бы, что это закономерное развитие событий.

— Я не об этом, и ты это прекрасно знаешь, — навис над ним могучий Морита. — Меня интересует, не новое ли это нашествие куклусов. Или иные проявления… зла.

— Мы только что приехали, — бросил ему Креол. — Даже маг не может сходу сказать, что…

Вдалеке пробегала облезлая шавка. При виде магов она замерла, обернулась, вывалила язык и шумно задышала. Ее глаза походили на слепые бельма, но каким-то образом было ясно — она их видит.

— Мне это не нравится, — сказал Шумамедху, опускаясь на землю. — Город встречает нас дурным знамением.

Из пятерых явившихся к стенам Эреду магов он был самым опытным и могущественным. Креол, Шамшуддин, Хе-Кель и Хиоро носили звания мастеров, Шумамедху же был магистром. Поэтому здесь они должны были ему подчиняться, хотя в иное время тот же Креол разве что сквозь зубы выказывал некоторое уважение.

— Ничего здесь не есть и не пить, — стал распоряжаться Шумамедху. — Только то, что взяли с собой. Ничего из рук местных не брать. Лучше вообще близко к ним не подходить. Из города никого не выпускать. Даже животных.

Морита кивнул, разбивая своих людей на две части, отправляя их к обоим воротам. Война с куклусами закончилась больше двадцати лет назад, но Морита уже тогда был лугалем, и прекрасно помнил, как опасны подобные твари. Первое, что нужно сделать при подозрении на демоническую заразу — оцепить поселение, перекрыть все входы и выходы.

— Если кто-то пытается пройти — остановить голосом! — приказал Морита. — Если не подчиняется — убивать на месте! Луки держать в готовности!

Креол недолюбливал урского лугаля, но чисто по-человечески, потому что тот все время чего-то от Креола хотел, а платить не любил. Но в то же время на него всегда можно положиться, и Ур он защищает уже третье десятилетие — а это чего-то да стоит.

— Разделимся, — сказал Шумамедху, вступая в ворота. — Мы с почтенным Моритой зайдем в гости к эну. Креол и Хиоро — в храмовый квартал, Шамшуддин и Хе-Кель — в кар.

— Храмовый квартал? — фыркнул Креол. — Громко сказано.

В любом городе Шумера есть храмовый квартал. Так называют лучший район города, в самом центре или на возвышении. Оттуда город когда-то начинали строить, там стоит городской зиккурат и другие храмы, если город большой. Все самые знатные и почтенные горожане живут обычно в храмовом квартале.

Но в городишке вроде Эреду это, конечно, одно название, что храмовый квартал. Да, тут есть небольшой аккуратный зиккурат, посвященный владыке Энлилю, а вокруг площадь, на которой живет люд побогаче, но это просто неплохо справленные домишки. С роскошными дворцами урской знати им не равняться.

Креол брезгливо морщился, шагая по этому захолустью. А он-то когда-то думал, что Симуррум — маленький и убогий город.

И ведь всего в двух часах езды от Ура!

Ну ничего, и среди такой безнадеги люди живут. Ничтожные черви.

Шумамедху не раздал им конкретных указаний. Они все мастера, такие же члены Гильдии, и сами прекрасно знают, что делать.

Особенно Креол, который два года назад в одиночку победил архимага. После возвращения из Содома о нем многие заговорили. Подающий надежды, опасный… невыносимый.

— Хиоро, я невыносимый? — спросил Креол.

— Да, — кивнул Хиоро, глядя сквозь Креола. На его челе лежала тень. — М-м-м… духов нет. Ни одного не вижу.

Креол сосредоточился. Он не так ясно видел духов, как Хиоро. Но его навыка хватило, чтобы тоже заметить — эфир… пустоват. Обычно духов вокруг побольше.

Что бы с ними ни случилось — это часть общей картины. Креол не чувствовал прямых признаков скверны, но Хиоро то и дело указывал на косвенные.

Вон лежит дохлая чайка. Вроде и ничего особенного, но это уже двенадцатая за сегодня. А живых птиц Креол пока не замечал.

Деревья плохо выглядят. Их не так-то и много в городах, конечно, деревьям место в лесу, а не рядом с людьми, но рядом с храмами их обычно высаживают, ибо боги любят смотреть на то, что растет и цветет.

Эти не очень-то растут и совсем уж точно не цветут. Листья изъедены гусеницами, кроны окутаны тенетами и усыпаны бесчисленными коконами. В траве валяются пустые раковинки — на улиток словно напал мор.

— Даже кузнечики не стрекочут, — заметил Хиоро. — И цикады не поют. Тишина…

Один звук тишину все-таки нарушал. Цоканье копыт. Осел тащил тележку с глиняными амфорами, а рядом шагал водонос.

— Вода, вода, — раздавался скрипучий равнодушный голос. — Холодная свежая вода. Водички не хотите?

Креол смерил старика пристальным взглядом и коротко мотнул головой. Глядя, как тот с кряхтением поднимает амфору и тащит ее в храм, маг бросил Хиоро:

— Видишь