– Не ври.

– Уйду я от вас! Недобрые вы.

– Тебе действительно пора, – проговорила Мирослава, доевшая к этому времени капусту и взявшая тонкий бутерброд с сыром, – а то на работу опоздаешь.

Наполеонов запыхтел, как ёжик, поблагодарил Миндаугаса за завтрак и, показав Мирославе язык, вышел с кухни, пропустив вперёд свой живот. Вскоре детективы услышали звук мотора выезжающей с участка «Лады Калины».

– Почто, сударыня, вы человека обидели? – спросил с улыбкой Морис.

– Не обидела, а уберегла от проблем с пищеварением, – ответила Мирослава, допила чай, чмокнула кота, сидевшего на подоконнике, поблагодарила Мориса и, помахав ему рукой, скрылась с глаз обоих.

– А мы с тобой остаёмся домовничать, – сказал Морис коту и ласково почесал у него за ушком. Дон тихо замурчал.

От Светланы Бакуниной Мирослава узнала, что ближайшей соседкой Елены Гульковой была Екатерина Григорьевна Еловецкая, жена банкира, как считалось, пропавшего без вести. На самом деле, как шептались знакомые, сбежавшего за границу лет десять тому назад. Как было на самом деле, никто не знал. Но Еловецкая не бедствовала, можно даже было сказать, жила на широкую ногу. С тех пор, как её дочь удачно вышла замуж за предпринимателя средней руки, Екатерина Григорьевна жила одна. Правда, в последнее время дочь и зять стали частенько, как она выражалась сама, «подкидывать» ей внуков, совсем ещё юных сорванцов. Еловецкая хоть и ворчала по этому поводу, но с внуками возилась охотно.

Светлана сказала, что она знает Ленину соседку давно и не может сказать о ней ничего плохого. К ней Еловецкая всегда относилась хорошо.

Основываясь на этих словах клиентки и испросив у неё предварительно разрешения, Мирослава решила сыграть с Екатериной Григорьевной в открытую. То есть если не заметит ничего настораживающего, сказать ей, что она работает по поручению Светланы Бакуниной.

Набрав на домофоне номер квартиры Еловецкой, Мирослава стала ждать. Через минуту из устройства прозвучал усталый женский голос:

– Кто там?

– Детектив Мирослава Волгина.

– Что-то вы ко мне зачастили, – проговорила женщина. – Но что ж, если надо, то заходите.

Дверь подъезда отворилась, и Мирослава вошла. Как она и ожидала, в подъезде было чисто и приятно пахло ароматизированным моющим средством. «А раньше пахло хлоркой», – с улыбкой подумала Мирослава. Ещё не поднявшись на площадку, детектив увидела, что дверь приоткрыта, но никого на пороге не было. Однако, когда Мирослава преодолела последнюю ступеньку, Екатерина Григорьевна появилась и распахнула дверь пошире.

– Проходите, – пригласила она.

Надев в прихожей бахилы, Мирослава проследовала за хозяйкой.

– Так какие вопросы у вас остались невыясненными? – спросила Еловецкая, усаживаясь на диван и предлагая сесть Мирославе.

– Можно я стул возьму? – спросила детектив.

– Да ради бога, – повела плечами хозяйка.

– Вот моё удостоверение.

– Вижу.

– Вы не прочитали.

– Я вижу корочки, а так, чтобы прочитать, надо искать очки.

– Екатерина Григорьевна, я не из полиции.

– А откуда же? – изумилась женщина.

– Я частный детектив.

– Частный? Кто же вас нанял?

– Светлана Бакунина. – Мирослава пристально вгляделась в лицо женщины, но не заметила на нём ничего плохого.

– Света, – вздохнула она, – что ж, я её понимаю. Я бы и сама так поступила.

– Екатерина Григорьевна, вы видели мужа Светланы?

– Да, конечно. – Еловецкая пересказала ей то, что уже говорила Наполеонову о своей встрече с Тимьяновым.

– И какое он произвёл на вас впечатление?

– Самое хорошее.

– Однако его подозревают в убийстве вашей соседки. И именно ваши показания в большей мере способствовали его задержанию.

– Так я же рассказала только то, что знаю. – И она принялась снова пересказывать о том, как услышала крики уборщицы Зульфии.

– А вы не заметили, дверь Гульковой в это время была закрыта?

– Дверь была закрыта, – ответила женщина.

– Вы, случайно, не слышали, как она закрывалась?

– Нет. И потом ведь я не знаю, была ли она закрыта на замок или только притворена.

– А потом, после того как Зульфия вымыла пол, вы не слышали, щёлкал ли замок?

– Дело в том, что Зульфия не стала мыть пол в этот день, она испытала нервное потрясение и ушла к себе. Я тоже закрыла дверь и больше ни к чему не прислушивалась.

– Понятно. Екатерина Григорьевна! Вы не подскажете, много ли к Гульковой приходило гостей?

– Много, – кивнула Еловецкая.

– Светлана Бакунина часто бывала у подруги?

– В юности часто, а потом у обеих появилась своя работа, и Света стала приходить намного реже. Я спрашивала её, что так. А она ответила: «Некогда мне, Екатерина Григорьевна».

– А мужа Бакуниной вы видели раньше?

– Нет, конечно! Они и поженились-то совсем недавно.

– Тимьянов подал на развод.

– Боже ты мой! Почему он так сделал?

Мирослава пожала плечами. О брачной ночи молодожёнов рассказывать соседке она не собиралась.

– Так вот оно что, – вздохнула Еловецкая.

– Что вы имеете в виду, Екатерина Григорьевна?

– Не знаю, как и сказать вам, – замялась женщина.

– Скажите как есть.

– Леночка любила мужчин, но особым постоянством она не отличалась, говорила, что всем мужчинам от неё только одно нужно.

– Секс? – спросила детектив.

– Ну что вы! – засмеялась Еловецкая. – Против секса Леночка не возражала.

– Что же её тогда пугало в мужчинах?

– Она считала, что все они хотят заграбастать её деньги.

– Но какое отношение к этому имеет Тимьянов?

– Может быть, он привлёк её тем, что ему от неё ничего не надо, – неуверенно предположила Еловецкая.

– Возможно, – согласилась Мирослава. Она начала подозревать, что соседка о чём-то догадывалась.

– Вы никого не помните из поклонников Елены, посещавших её в последнее время?

– На лицо, может, и узнала бы, если б встретила, но имён и фамилий не знаю. Лена не обсуждала со мной своих кавалеров.

– А о своей фирме она вам что-нибудь рассказывала?

– Говорила, что дела идут в гору.

– Никто из сотрудников не бывал у неё дома?

– Видела как-то её зама.

– Откуда вы знаете, что это зам?