— Я и не запугиваю, — Ринал отстранённо улыбнулся. — Ты сам сейчас убедишься в том, что я слов на ветер не бросаю.

Альмарис услышала, что Ринал куда-то уехал — с улицы донёсся стук копыт, — и её посетила шальная мысль: а не глянуть ли на кабинет первого министра?

— Ты действительно сумасшедшая, дорогая моя, — пробормотала девушка, остановившись перед дверью и сжав позолоченную ручку.

Принцесса вошла и огляделась. Обычный кабинет, обстановка ничем не отличалась от кабинета её отца в Ферре, только у стены рядом с камином висит, слегка покачиваясь, Ламирон в окружении знакомого Тайрен'эни тумана.

— Что же он сотворил с тобой, а? — Альмарис сосредоточенно нахмурилась, осторожно попытавшись проникнуть в сущность дымки.

Она успела только понять, что это какое-то очень сильное и странное, чужое волшебство, и с ходу с ним не справиться. Резкая боль заставила Рили сложиться пополам, на мгновение перехватило дыхание и потемнело в глазах, но девушка быстро пришла в себя.

— Ах, вот как, магия Херим Серта, да? — принцесса хмыкнула, покачав головой. — Ничего, я найду способ избавить Ламирон от твоих грязных рук, Ри-нал.

Альмарис не стала больше искушать судьбу и вернулась к себе. Сказались пережитые волнения, и девушка рано легла спать, тем более что горничная принесла записку от Ринала с извинениями, что он не сможет вернуться к ужину — дела задерживают. Подавив сожаление, что они сегодня больше не увидятся, Рили ещё раз вызвала в памяти короткое письмо Кендалла, и уснула с улыбкой на губах.

Ринал вернулся поздно, раздражённый и усталый. C Линнером оказалось не так просто справиться, волшебник сумел выдержать то, что немногие до него выдерживали.

— Тиррелов упрямец, — выругался Ринал и в раздражении швырнул плащ на стул, усевшись в кресло перед камином. — Что-то ты знаешь, Линнер, и молчишь, но я и не с такими молчунами справлялся. Ты у меня заговоришь…

— Э-э… Ринал? — первый министр резко обернулся на голос.

В тёмном углу виднелась неясная фигура, похожая на мужчину в плаще.

— Вы кто? — Ринал прищурился. — И как попали в мой дом, минуя стражу?

— Когда-то давно я жил в Нимелии, — неожиданный посетитель вышел на свет. — И хорошо знал прежнюю Тайрен'эни.

— Вы — призрак? — догадался первый министр. Откуда-то лицо ему было знакомо.

— Да. Трейз Райтон к вашим услугам, милорд, — тот поклонился.

Ринал изогнул бровь, рассматривая пришельца.

— Вас убили, насколько я помню?

— Именно, из-за вещицы, которую подкинули мне вы, если не ошибаюсь, — призрак криво усмехнулся.

Первый министр согласно наклонил голову.

— Вы пришли мстить, господин призрак? — с любопытством поинтересовался он. — И вообще, как вы здесь появились?

— К сожалению, я теперь связан с вами, милорд. Обруч уничтожен, но я слишком долго имел с ним дело, и убили меня не обычным мечом. Так что, считайте меня кем-то вроде вашего персонального советника.

— Советника в чём? Как ты можешь знать больше меня?

— Кое-что я всё-таки знаю, милорд, — Трейз снова усмехнулся. — То, чего вы никак не можете увидеть, попавшись на ту же удочку, что и я в своё время.

— И что же я не могу увидеть? — насторожился Ринал.

— Сложите кусочки мозаики, и постарайтесь не думать о любви к Альмарис, милорд. Ответ на поверхности.

— Ладно, сударь, раз вы так говорите. Но учтите, что я испытываю ужасную головную боль, как только начинаю думать о чём-то, связанном с Артефактом, — Ринал соединил перед собой кончики пальцев.

Райтон кивнул.

— Ещё один способ защиты, милорд. Как и ваша избирательная потеря памяти.

— О, вы и об этом знаете, — пробормотал удивлённо Ринал.

— Я же говорю, после смерти становятся доступны очень интересные сведения, особенно если тебя убила Тайрен'эни, да ещё и Ламироном. Но если я всё расскажу, будет неинтересно. Вы же умный человек, милорд, пошевелите мозгами, — Трейз хмыкнул. — А головная боль — ещё одна защита Артефакта своих тайн. Но Тайрен'эни вы так не почувствуете, думаю, вы и сами это поняли. Я скажу, когда это прекратится, но сначала поразмышляйте.

Ринал кивнул.

— Ладно, попробую. Начнём с того, что Рили — наследная принцесса Нимелии. Госпожа Альмарис Орнелис, если быть точным. У неё оказался Ламирон, меч Тайрен'эни.

— Это факты, — Трейз кивнул. — Продолжайте.

— Ещё у меня есть портрет последней Тайрен'эни… — Ринал прервался и поморщился — в виски вгрызлись тонкие иглы боли, пока ещё терпимой.

— Это не портрет Кристен, — обронил Райтон.

— Что?.. — Ринал недоверчиво уставился на собеседника.

Призрак встал, взял "Историю", и открыл на нужной странице.

— Подойдите сюда, — дождавшись, пока Ринал остановится рядом, Трейз провёл ла-донью над портретом. — Смотрите.

Первый министр уставился на изменившееся изображение.

— Вы просто ещё не знакомы с магией Херим Амира, — снисходительно улыбнулся Лигмор. — Она особенная, она… как бы это сказать… она словно пах-нет неуловимым ароматом весны…

— Да вы поэт, — рассеянно заметил Ринал, пристально разглядывая Кристен. — Кого-то она мне напоминает… — едва он это сказал, боль усилилась настолько, что глаза защипало. Первый министр стиснул зубы, сжав кулаки и впившись ногтями в ладони.

— Леди Альмарис Орнелис, — Трейз скрестил руки на груди, покосившись на собеседника. — Больно? — сочувственно спросил он.

— Не то слово, — процедил Ринал. — Кажется, шевельну головой, и она разлетится, как арбуз.

Райтон кивнул.

— Потерпите ещё немного, милорд. Скажите, как зовут нынешнюю королеву Нимелии?

— Кристен Орнелис, — ответил Ринал.

Он ещё не успел осознать догадку, как голова словно взорвалась изнутри. Вскрикнув, волшебник сжал виски и упал на колени, хватая ртом воздух. Мысли смешались, боль не давала сосредоточиться ни на чём, даже на магии.

— Думай об Альмарис! — донёсся до него голос Райтона. — Слышишь, думай про неё!

— Рили… — затуманенное сознание попыталось зацепиться за имя. — Рили, она… — снова вспышка боли.

— Она просто девушка, ты её любишь! Думай о ней! — настойчиво повторял призрак.

Постепенно боль ушла, затаившись где-то глубоко, Ринал поднялся и почти упал в кресло, избегая думать о только что сделанном открытии.

— Это пройдёт только тогда, когда Альмарис признается сама, или подтвердит твои догадки, — сказал Райтон. — Но я сомневаюсь, что ты сможешь ей рассказать, судя по тому, как тебя сейчас скрутило.