– Вы сейчас серьёзно?

– Сергей Петрович, ну вы уже, кажется, поняли, что я не очень серьёзный человек. Мне не надо особо верить. Просто мне кажется логичной ваша эта вот идея. Ну всё, меня теперь точно отправят за штат. Наговорил. И… и я вот сейчас немного приду в себя… Сергей Петрович, всё, что я вам сказал, относится только к моим личным предположениям, а не к распорядку нашего Комбината. Прошу понять меня правильно.

– Отец Павел, спасибо. Я вас понял.

– Да не за что. Если мы ещё увидимся, я буду рад.

– Я не знаю. Но, по крайней мере, я не буду подавать прошение о прекращении вашего духовного окормления.

– Ну… спасибо. Если смогу быть чем-то вам полезен, то буду рад. А вы не хотите просто поспать? А я бы побыл тут, рядом с вами?

– Да, хотел бы. Это вы очень хорошо придумали. Пожалуй, это лучшее, что тут было за всё это время со мной.

– Ну, ложитесь. А я тут, на стуле, посижу.

– Спасибо вам, отец Павел.

– Да не за что. Давайте, ложитесь. Спите. Вам надо поспать.

Серёжа вытягивается на своём ортопедическом матрасе, закидывает руки за голову и постепенно засыпает. Отец Павел, убедившись, что Серёжа уснул, уходит.

Серёжа выходит на прогулку в сопровождении одного из охранников. Серёжа спокойно вступает в Красную зону, оборачивается, смотрит на Сашу, ничего не говорит, выражение его лица не меняется. Серёжа идёт дальше, на прогулку.

Серёжа выходит на прогулку в сопровождении одного из охранников. Серёжа спокойно вступает в Красную зону, не оборачивается, просто проходит по Красной зоне, выражение его лица не меняется. Серёжа идёт дальше, на прогулку.

Серёжа выходит на прогулку в сопровождении одного из охранников. Серёжа спокойно вступает в Красную зону, не оборачивается, просто проходит по Красной зоне, выражение его лица не меняется. Серёжа идёт дальше, на прогулку.

Серёжа на прогулке. Уже конец зимы. Серёжа сидит на своей обычной скамейке, смотрит на московскую жизнь. Температура где-то около нуля. Приятно, нет снега, не особо холодно. По улице идут люди, наслаждающиеся довольно приятной, по московским меркам, погодой. К перекрёстку подъезжает синий автобус, долго ждёт у светофора, потом медленно начинает движение, неуклюже поворачивает на улицу вдоль стены Комбината и уезжает куда-то туда, в пространство, про которое Серёжа уже мало что понимает.

Серёжа сидит у себя в камере/номере за столом. На столе – бутылка виски Jameson, бутылка какого-то красного вина, несколько пластиковых контейнеров с морепродуктами. Серёжу разбанили в фейсбуке и других основных соцсетях. Серёжа обозревает свои аккаунты. В фейсбуке у него осталось 5000 подписчиков, в инстаграме – 4000. Серёжа делает пост, сразу во все соцсети. «Друзья, наконец-то меня разбанили! Мои репортажи из тюрьмы, из которой нет выхода, продолжаются! Теперь не будет такого шок-контента. Теперь я буду рассказывать вам о том, что я чувствую, находясь здесь, в тюрьме, из которой нет выхода, в ожидании смертного приговора». Серёжа, пока пишет этот пост, понимает, что его популярности пришёл конец. 4000, 5000 подписчиков – это конец. Серёжа всё же публикует пост.

Вялые комментарии.

И эти вялые комментарии быстро иссякают.

В фейсбуке у него осталось 3000 подписчиков, в инстаграме – 2500.

Серёжа на прогулке. Уже почти совсем конец зимы и начало весны. Серёжа сидит на своей обычной скамейке, смотрит на московскую жизнь. Температура где-то около пяти. Приятно, нет снега, не особо холодно. По улице идут люди, наслаждающиеся довольно приятной, по московским меркам этого времени, погодой. К перекрёстку подъезжает синий автобус, долго ждёт у светофора, потом медленно начинает движение, неуклюже поворачивает на улицу вдоль стены Комбината и уезжает куда-то туда, в пространство, про которое Серёжа уже мало что понимает.

Мы видим Свету, выходящую из такси в своём дворе. Света очень изящно вылезает из машины, водитель помогает ей достать из багажника два чемодана. Света говорит: «Спасибо», водитель говорит: «Вам спасибо», Света, сгорбив свою красивую фигуру, бредёт со своими чемоданами к своему подъезду, садится на лавочку около подъезда, достаёт из сумки на плече бутылку виски, отхлёбывает, откидывается на спинку удобной скамейки. Ещё отхлёбывает. Снова откидывается. И долго, неподвижно, бесконечно смотрит в одну точку.

Света достаёт телефон, выбирает в списке звонков нужный номер, звонит.

– Да, Света! Привет!

Света не отвечает.

– Света, алло, алло!

Света не отвечает и нажимает красную кнопку (отбой).

Света откидывается на спинку скамейки. И долго, неподвижно, бесконечно смотрит в одну точку.

Деликатный стук в дверь, да, войдите, в комнату/номер Серёжи входит Антон. Ввозит тележку с едой. Серёжа ест, потом они, даже не оговаривая этого, выходят на прогулку. Серёжа, проходя по Красной зоне, слегка оборачивается, слегка машет, говорит вполголоса: «Саша, привет!» и идёт вместе с Антоном дальше, в направлении прекрасного парка. На выходе из корпуса Серёжа останавливает Антона. Мы видим их издалека (мы уже говорили, что это похоже на фильм, ну вот). Серёжа что-то говорит Антону, Антон кивает и вдумчиво слушает, снова кивает и даже слегка треплет Серёжу по плечу. Антон кивает, приобнимает Серёжу (это нехарактерно для их общения), и они идут дальше, в парк.

Серёжа на прогулке. Уже почти совсем весна. Серёжа сидит на своей обычной скамейке, смотрит на московскую жизнь. Температура где-то около десяти. По улице идут люди, наслаждающиеся довольно приятной, по московским меркам, погодой. К перекрёстку подъезжает синий автобус, долго ждёт у светофора, потом медленно начинает движение, неуклюже поворачивает на улицу вдоль стены Комбината и уезжает куда-то туда, в пространство, про которое Серёжа уже мало что понимает.

Деликатный стук в дверь. Да, заходите! В дверях появляется Антон (а кто же ещё). Антон вталкивает в номер/камеру Серёжи тележку с завтраком.