Нет, сначала события развивались в рамках приличия. Мы станцевали ещё раз, затем принесли горячее, которое пропустил Арслан. Под горячее следовало выпить ещё, и мне налили второй бокал, за ним третий. А после подали десерт… с ромом. Как с гордостью заявил вышедший поприветствовать народ шеф-повар ресторана, чистейшим доминиканским.

Вот только для меня это оказалось уже слишком.

– Хочешь подышать свежим воздухом? – предложил Дамир, заметив, что меня развезло. Я согласилась. И в который раз с облегчением подумала о том, как хорошо, что сегодня мне не придётся возвращаться домой, к родителям.

Мы вышли из здания, и воздух в самом деле оказался очень приятным и свежим. Правда, ноги уже с трудом держали, поэтому Дамир нашёл выход – усадить меня на широкие и довольно удобные садовые качели. Запрокинув голову, я посмотрела вверх и не удержалась от изумлённого возгласа. Звёзды здесь выглядели гораздо ярче и крупнее, чем в городе, где они практически не видны. И как же их было много!

– Элли! – наклонился ко мне Булатов. – Ну как ты? Полегчало?

– А, может, мы тоже звёзды?.. – проговорила я в задумчивости. – Каждый из нас… И ты, и я…

– Ну, раз потянуло на разговоры про звёзды, значит, ещё действует! – рассмеялся он. – Кто же знал, что тебе пить совсем нельзя? Сразу буянить начинаешь.

– Я не буянила! – возмутилась я. И тут же стушевалась, вспомнив, как тянула его на площадку, предлагая станцевать аргентинское танго, да так, чтобы все ахнули. – Ну, если только самую чуточку…

– Ну-ну, – хмыкнул Дамир и вдруг бесцеремонно уселся рядом со мной. Нет, размеры качелей это вполне позволяли, вот только он как-то неожиданно очутился совсем близко. Так близко, что я почувствовала тепло его тела, будоражащий запах парфюма и то, как прижалось к ткани моего платья его обтянутое чёрными брюками бедро.

А Булатов-младший, ничуть не смущаясь, распустил галстук – пиджак он снял ещё раньше, закатал рукава белой рубашки и с довольным видом откинулся на спинку.

– До чего хорошо! Приехать бы сюда на месяц-другой в хорошей компании… – пробормотал он. – Что думаешь?

– Хорошо, – отозвалась я. – Красиво. Романтично…

– Жалеешь, что Арслан сейчас не здесь?

– Нет! – выпалила я и запоздало прикусила язык. – Ну, в смысле… Если он занят, то…

– Элли, – посерьёзнел вдруг Дамир, – не притворяйся. Я знаю, что ты не хочешь замуж за моего брата. Этого желает твой отец, но не ты.

– Неправда… – пробормотала я. – Просто… я пока плохо его знаю. Нам надо познакомиться поближе, – добавила, почти с отвращением к себе понимая, что практически дословно повторяю мамины слова.

– Если ты хочешь поближе познакомиться с Арсланом, то почему тогда поцеловала меня?

– Что?.. – ахнула я, прижав к пылающим щекам прохладные ладони.

– Тогда в кинотеатре… я не спал.

– Прости… Если бы я знала… Я бы тогда не…

– Тебе не за что извиняться, – сказал он, заглядывая мне в глаза. А я… я самым позорным образом разревелась. Да так, что Дамиру пришлось привлечь меня к себе, успокаивая, и я намочила ему рубашку.

Я плакала, выплёскивая всю свою боль, тоску, отчаяние. Одиночество и безнадёжную любовь. Всё, что тяжким грузом лежало на сердце и не давало мне свободно дышать, этой ночью было смыто слезами. А мужчина рядом просто обнимал меня, гладил по волосам и шептал что-то утешающее. Я прижималась к его груди, ощущая, как сильно, учащённо бьётся его сердце, и на место моей покорности отцовской воле, извечного, въевшегося в кровь страха перед ним за себя и за сестру приходило что-то другое.

Злость и решимость бороться до конца. За себя и Лу. За своё право делать выбор и любить того, кого люблю, пусть даже я ему не нужна. Потому что Арслану Булатову я не нужна тем более. Как и он мне.

В выходные я не виделась с Булатовым, даже на звонки его не отвечала. Мне действительно надо было о многом подумать. Хотя поначалу меня хватало только на одно – ругать себя за то, что произошло между нами.

Эта ночь – тёмная, долгая, страстная, вновь напомнившая о прошлом – была моей ошибкой, из-за которой всё запуталось ещё больше. Я снова позволила себе растаять под его руками и губами. Дала эмоциям взять верх над разумом.

Но едва ли не в большее смятение меня вогнали слова Арслана. Его рассказ о том, что их с Эльвирой Багримовой помолвка оказалась договорной, и на самом деле у них ничего не было с этой девушкой. Можно ли ему верить или он сказал так просто потому, чтобы я не считала, будто переспала с чужим женихом? И всё же помолвка в самом деле ещё не расторгнута… А что скажет Тахир Булатов, уже считающий свадьбу этих двоих решённым вопросом?..

Не выдержав этих метаний, я рассказала о случившемся Лиле. Ожидала, что подруга меня осудит, опять начнёт говорить про вторую семью и тому подобное, но она неожиданно захлюпала носом. А затем потянулась ко мне и обняла, похлопывая по плечу.

– Ох, вот ведь ты влипла! Ну, значит, судьба у вас такая! Притягиваетесь друг к другу, как магниты!

– Скажешь тоже, – проворчала я, понимая, что Лилька совершенно права. Мы действительно друг к другу притянулись. Ведь не только же у нас бывает так, что по какой-то причине приходится вновь столкнуться с бывшим мужем или возлюбленным, но лишь в том случае, если чувства ещё не остыли, они вспыхивают вновь. Моя любовь тлела, как уголёк под пеплом, но после звонка из больницы, когда я поняла, что могу потерять этого мужчину, теперь уже навсегда, разгорелась огнём. Жарким и обжигающим.

Но я всё ещё слишком хорошо помню не только счастливые мгновения, но и другое. Боль, разрывающую сердце, когда Булатов выставил меня из своей жизни. Нас с Гошкой. Невыносимую тоску, когда почти сразу после этого не стало дедушки, и я осталась совсем одна. От всех переживаний я едва не потеряла ребёнка, и, если бы это случилось, то сломило бы меня окончательно.

Всё это я не в силах так скоро простить. Не могу выкинуть из памяти. Слишком тяжело это было, слишком много шрамов на сердце оставило. Пусть даже сейчас Арслану удастся выяснить, кто нас тогда разлучил и подставил, это не отменит всего, что я пережила. Не вернёт пяти лет, которые мы потеряли. И Гошка. Наш сын мог расти счастливым в полной семье, и мне не пришлось бы каждый раз испытывать мучительное и необъяснимое чувство вины, когда я отвечала на его бесхитростные вопросы о том, где же папа.

А ещё не получалось не думать про ту девушку – Эльвиру. На помолвке она показалась мне очень красивой и довольно-таки гламурной, но за выходные, поискав про неё информацию в интернете, я обнаружила, что она вовсе не та светская дива, которой я её посчитала. Её красота выглядела яркой, но тёплой, живой, а ещё на редких фотографиях в сети у неё были очень грустные глаза, и мне подумалось, что в этой семье тоже всё не так просто, раз отцу удалось в наше-то время принудить дочь к выгодному ему замужеству.