Он повесил трубку, и в эту ночь повторилась та же история. Я была не в силах ему отказать. Четырехкратное сальто и фантастический секс, мерцающий свет свечей и сеансы массажа с ароматическими маслами. Я так и не сомкнула глаз до самого утра. Лежа в постели без сна, я ненавидела себя и их обоих в придачу. Мне хотелось, чтобы Питер вернулся, и клон остался, и чтобы их обоих глаза мои больше не видели, и если я снова не перекувырнусь в воздухе, то умру от тоски, и никаких украшений мне больше не надо. Словом, меня разрывали противоречивые желания. Когда я наконец уснула, то мне приснился Питер. Он обнимал Хелену, а Поль стоял рядом в своих чертовых штанах-зебрах и хохотал надо мной во все горло.

На исходе двухнедельного визита Поля я окончательно тронулась умом на почве душевных переживаний, что тем не менее не мешало нам весело проводить время. Мы посетили все рождественские вечеринки, на которые я была приглашена. За исключением кое-каких незначительных промахов Поль вел себя вполне пристойно. Я деликатно предложила ему свою помощь в выборе праздничного костюма, но он гордо отказался, и я в очередной раз убедилась, что нельзя требовать от него слишком многого. Поль приобрел серебристый костюм с рождественскими помпончиками, нашитыми прямо на пиджак. Брюки его украшали разноцветные лампочки. Именно так, по его мнению, должен был выглядеть наряд для торжественных случаев. Хозяйка праздника, который мы с Полем посетили первым по счету, отнеслась к его маскараду вполне терпимо, видимо, приняв это за экстравагантный розыгрыш. Ей и в голову не пришло, что он всерьез считает себя законодателем праздничной моды.

Поль в один миг расправился с салатами и умял икру. Покончив с закусками, он сунул в свой бокал кусок рыбного деликатеса и проглотил все это вместе с вином не жуя. Не знаю, заметил ли кто из гостей, что вытворяет мой кавалер, но я заметила и поспешила его увести, пока он совсем не отбился от рук и не оскорбил хозяйку в лучших чувствах.

Вторая по счету вечеринка состоялась у моих старых друзей, которых я уже знакомила с Питером. Они пели рождественские гимны, угощали нас изысканными блюдами, а после обеда предложили сыграть в шарады. Я изобразила «Унесенных ветром», но мою загадку никто не смог отгадать, что, несомненно, повлияло на выбор Поля. Он заявил, что загадает всего одно слово, «очень короткое», добавил он, для наглядности сопровождая свои слова жестом. Мне понадобилось не более секунды, чтобы понять, на что он намекает. Его пантомима символизировала пускание газов. Можете себе представить, что он вытворял для пущей убедительности. Мы уехали раньше, чем предполагалось. Я извинилась перед хозяевами за безобразное поведение Поля, однако они заверили меня, что он очень забавный и прекрасно ладит с детьми. Конечно, он немного со странностями, но, в сущности, милый и открытый человек, с чем я покорно согласилась, не спуская с него глаз до самой двери. Я вся кипела от возмущения и, едва мы вышли за порог, высказала ему все, что думала о его наглой выходке.

– Это уже слишком, тебе не кажется? – распекала я его по дороге домой, сидя рядом с ним в такси. Мне было несмешно.

– Ты имеешь в виду рождественские гимны? Да ничего, мне понравилось.

– Я говорю о твоей хулиганской шараде. Мы играли в названия фильмов, Поль. Ни разу не видела фильм «Пускание ветра».

– Не злись, Стеф. Моя шутка имела успех. Все хохотали до упаду. У меня это вышло само собой. Что ж, хозяева сами виноваты. Зачем они подали на закуску бобы? Это не рождественское блюдо, – заявил он с видом знатока.

– Никто не заставлял тебя их есть. Мне было стыдно за тебя. – Стоило мне так сказать, как он моментально сник.

– Ты сердишься на меня, Стеф?

Как можно сердиться на этого чудака с помпончиками и елочными гирляндами на штанах? Я покачала головой. Он такой милый и бесхитростный, что просто диву даешься.

– Нет, а надо бы.

Самое ужасное, что, несмотря на все его шалости и хулиганские выходки, я прекрасно понимала, что буду скучать по нему, как только он уедет. А разлука уже не за горами. Нам осталось всего несколько дней. Меня тянуло к нему вовсе не потому, что он одевался как павлин или выделывал в воздухе двойное сальто. В нем было что-то по-детски трогательное, нежное, наивное. На него было невозможно сердиться. Да я и не пыталась.

– Я люблю тебя, Стеф, – шепнул он, придвигаясь ко мне на сиденье. – Мне бы очень хотелось отпраздновать с тобой Рождество.

Меня так и подмывало возразить ему, что здесь наши желания расходятся, но я не стала его обманывать. Иногда мне казалось, что я была бы счастлива, если бы он остался со мной навсегда со своими дурацкими костюмами и дикими выходками. На вечеринках его трудно удерживать в рамках приличия, а когда мы одни, нам так хорошо!

Он был полон раскаяния и, чтобы как-то загладить передо мной свою вину, предложил мне заехать в «Элейн» и пропустить пару стаканчиков. Это было мое любимое кафе, мы часто ходили туда вместе с Роджером. После нашего развода я ни разу там не была. Идея Поля мне понравилась, и, немного поколебавшись, я согласилась.

Таксист высадил нас на углу. Поль обнял меня за талию, и мы прошествовали в «Элейн». У стойки бара толпилась нарядная праздничная толпа. Поль заказал себе двойное неразбавленное виски, а мне – бокал белого вина. Мне не хотелось пить, но здесь было так уютно, а присутствие рядом Поля в маскарадном костюме делало меня почти счастливой. Посетители «Элейн» были одеты достаточно экстравагантно, так что Поль совершенно не выделялся на этом пестром фоне – не то что в таком фешенебельном ресторане, как «21».

Я пригубила вино и, обернувшись, нос к носу столкнулась с Хеленой в красном бархатном платье для коктейля, отороченном белым кроличьим или черт его знает каким мехом, который ужасно лез, покрывая окружающих белым облаком. Но гораздо более впечатляюще выглядело само декольте. Я невольно уставилась на ее белую грудь, чей внушительный вид и размер отвлекал внимание от чуть обозначившегося животика. Подняв глаза, я увидела Роджера, который наблюдал за моей реакцией, – наша неожиданная встреча застала его врасплох. И тут он заметил Поля. Помпончики на костюме внезапно показались огромными, а лампочки на штанах создавали вокруг него сверкающий ореол – такому не удастся затеряться в толпе.

– Кто это такой? – выпалил Роджер без предисловий, уставившись на Поля, как на диво. Он знал о Питере от детей, но никакие рассказы не смогли подготовить его к тому, что он увидел своими глазами.

– Это Поль… То есть Питер, – спокойно ответила я, смахивая с носа клочки меха от платья Хелены.

– Неплохой костюмчик, – съязвил Роджер.

Поль принял его слова за комплимент, но я знала Роджера лучше и видела, что он в шоке.

– Спасибо. Это Москино, – любезно пояснил Поль, понятия не имея, кто такой Роджер, а тем более Хелена. – Обычно я покупаю Версаче, однако перед этим просто не устоял. А что это за мех? – осведомился он, пройдясь взглядом по обширному декольте Хелены, и, повернувшись ко мне, спросил: – Это твои друзья?