ей неинтересно. Да и к шлюхам там отношение… своеобразное.

Мия кивнула.

Это она знала. Камнями сейчас, конечно, не побивали, но могли и двери вымазать смолой, и обрить налысо, а уж само отношение… с эданной так не поступят, конечно, ее статус защитит, но жить все равно будет неуютно. Смотреть будут, разговоры пойдут, куда-то не пригласят, руки не подадут… будешь ты всю жизнь второго сорта яблочко. Кому ж такого захочется?

– Итак, она в столице, сидит на шее у брата.

– Покупает на его деньги молодых любовников, украшения и треплет Сильвии нервы. Что будет, когда родится ребенок, Сильвия вообще не представляет.

Адриенна задумчиво кивнула:

– Я поняла. Так что надо от меня? Убить ее?

– Нет-нет, Сильвия предложила не это.

– А что тогда?

– Если Амора, так зовут эту девку…

– Любовь?

– О, она очень любвеобильна. Так вот, если Амора на глазах у всех, приревновав, убьет своего любовника, а потом постарается скрыться в толпе…

– Но?

– Но ее поймают.

– Дядя, я жить хочу, – кротко заметила Мия. Убивать-то ей предстоит. А ловить кого будут? Тоже ее? Вот спасибо, с озверевшей толпой наперегонки побегать! Всю жизнь мечтала!

– Мия, я тоже хочу, чтобы ты жила. Поэтому Сильвия берется обеспечить присутствие Аморы… например, мы назначаем им обоим встречу на мосту… любовнику на десять минут раньше. В чем будет одета Амора, ты будешь знать от Сильвии, мы тебя оденем похоже… ты приходишь, убиваешь его и бежишь. Народ за тобой. А я знаю один замечательный переулок…

– Ага. Я убегаю, на минуту исчезаю, а эта Амора как раз туда подходит?

– Да. И весь гнев народа переключается на нее.

Мия задумалась. А потом задала вопрос, который весьма порадовал Джакомо:

– Сколько?

– Тысяча?

– Дядя, своей шкурой рисковать буду. Я и не убивала так, напоказ, и убегать мне придется… по две тысячи на каждого!

– Мия, мне Сильвия столько не заплатит!

– А вы ее шантажировать не будете?

– Мия!!!

Девушка сморщила нос:

– А что я такого предполагаю?

Джакомо фыркнул в ответ:

– Абсолютно ничего удивительного. Но я никого шантажировать не стану.

– А Комар?

– Тоже.

– Почему? – С чисто техническим интересом спросила Мия.

– Потому что деньги – ерунда. Намного больше можно взять информацией или дружеской помощью, к примеру.

– Вот оно что… понятно. Ладно. Тысяча восемьсот на каждого.

– Ты меня без ножа режешь!

– Кстати, а с чем мне предстоит работать?

– Со стилетом.

– Вот видите? Нож и вовсе даже не обязателен!

– Вижу… тысяча двести!

– Дядя! Это грабеж среди бела дня!

– Сказал убийца…

– Вот! Поэтому тысяча семьсот. И только из большого уважения к старшему товарищу по ремеслу.

– Поганка, – беззлобно откликнулся Джакомо.

Торги продолжились каких-то полчаса и закончились на тысяче шестистах монетах золотом. На каждого из Феретти.

А судьба неизвестной Аморы?

Вот уж что Мию не волновало. Совершенно…

Адриенна

– Дана Риен! – Марко постучал в дверь, когда Адриенна и сама уже собиралась выходить. Так что едва не получил по носу дверью.

– Что, Марко?

– Знахарка… ну, та…

– Умерла? – коротко спросила дана.

– Да.

Адриенна вздохнула.

Вот не была тетушка Ата ей близким человеком, Адриенна и видела-то ее всего два раза в жизни. И все же, все же… К эданне Сусанне она бы на похороны пришла убедиться и порадоваться. А сейчас поедет поплакать и проследить, что все сделано правильно.

– Марко, прикажи седлать коней.

– Хорошо, дана Риен.

Хижина знахарки никогда не могла похвастаться многолюдством. Вот и сейчас…

Падре Санто.

Двое мужчин.

Какая-то ньора из деревни, которая и распоряжалась похоронами, видимо, знахарка ей за это заплатила. И все.

Гроб с телом стоял посреди хижины. Адриенна вошла без стука.

– Дана Адриенна? – удивился падре. Неприятно удивился.

– Здравствуйте, падре Санто. Благословите, – подошла к нему Адриенна.

– Да пребудет мир в твоей душе, дочь моя. Но что привело тебя сюда?

– Долг. – Адриенна смотрела падре в глаза. И взгляд не отводила, она ни в чем не виновата. – Тетушка Ата просила меня позаботиться о ее погребении и проверить, чтобы все было сделано правильно и достойно.

– Вы давно знакомы?

– Она жила на моих землях. Пару раз она помогала мне, советовала нужные травы. Вот и все.

Падре замялся, и Адриенна помогла ему сформулировать:

– Тетушка Ата упоминала, что в ее прошлом были какие-то плохие дела. Какие именно, она мне не рассказала. Считала, что мне этого знать не надо. Но сказала, что исповедалась и получила отпущение грехов.

Падре перевел дух:

– Да, дочь моя. Все верно.

Хотя чего ему стоило отпустить такие грехи… седых волос, это уж точно.

– Я приду на исповедь, как только вы приедете. – Даже если Адриенна и была обижена на падре Санто… и было ведь за что! Вот кто эданну Сусанну одобрил?! Обижаться она могла. А вот пренебрегать своим долгом доброй христианки и своей репутацией не стоило.

Падре окончательно успокоился.

Будет ли Адриенна лгать на исповеди – еще вопрос. А вот он ее вранье точно распознать сумеет, девочка у него на глазах, считай, выросла.

– Что ж. Ты поступаешь правильно, дочь моя. Сейчас я прочту молитву, и можно будет хоронить.

– Я попрощаюсь и пойду проверю, – кивнула Адриенна.

Гроб мирно стоял.

Женщина также спокойно лежала. И после смерти стало отчетливо видно, что она не ньора. Действительно, дана. Из тех, что могут решать судьбы людей.

Адриенна коснулась ледяной руки:

– Спи спокойно.

И уже про себя, потому что это касалось только их двоих:

«Я выполню, что обещала. Я не стану доискиваться, что было в твоем прошлом, передо мной ты ни в чем не виновата. Я отпускаю твою душу с миром».

И… показалось Адриенне или нет? Наверное, нет, потому что за спиной рвано вздохнул падре Санто.

Ровно на долю секунды скользнул в окно легкий весенний луч, коснулся лба покойной, окутал ее золотыми искрами…

И пропал.

А в домике воцарилось ощущение мира и покоя.

Что бы ни натворила эта женщина, она получила прощение. Не от людей. От того, кто Выше.

* * *

Наступившую тишину нарушил Марко. Случайно, просто зашел внутрь, он-то ждал дану снаружи и решил посмотреть, чего она задерживается. Неудачно открыл дверь, брякнул об пол заступ.

– Дана?

– Все в порядке, Марко. – Адриенна улыбнулась другу: – Все хорошо. Идем?

– Да…

Марко понял, что мимо прошло нечто интересное. Но разве ж добьешься ответа?

Место для могилы Адриенна одобрила. Здесь было хорошо… и летом еще лучше будет. Сосняк, песок, птицы петь будут, солнышко греть, да и сосны словно обнимали корнями небольшой холмик с ямой посередине.

Она бы сама от такого не отказалась. А освященная ли земля…

Это уже детали.

Камень стоит в сторонке. Имени нет. Годы жизни – и все. Что ж, она так хотела. Так и останется. Адриенна посмотрела на небо:

– Тихо…

– Да.

Марко ее не понимал. Да и Адриенна себя иногда не понимала. Но разве это важно?

Просто в какие-то минуты она особенно остро чувствовала этот мир. Невероятно остро, каждой клеточкой своего тела.

Эту землю, эти сосны, небо, птиц… чувствовала, что она и есть – мир! Или он растворял в себе сознание девушки? И она каждый раз все сильнее радовалась, что живет на этой земле?

Она не знала…

«Нет большего счастья, чем мир наш любить, с