Голова идет кругом от волнения и выпитого вина. Воздух вокруг становится таким густым и терпким, что мне с трудом дается каждый вдох. Для чего он здесь? Что ему нужно? Джордж делает шаг вперед, а я в ритм его движения — шаг назад. Начинаю нервно теряться в догадках не могло ли это быть принято за оскорбление или нарушение правил. Бог его знает, какие там у нордорийцев обычаи. Но ноги не слушаются меня и, когда он делает следующий шаг, я опять неосознанно отступаю.

— Что здесь происходит? — спокойно спрашивает он, но я все равно улавливаю нотки металла в его голосе.

Не решаюсь ответить, а тем более поднять глаза. Не сложно догадаться, что никто не обрадуется, когда его вопрос игнорируют. И Джордж не исключение.

— Я жду ответа. — уже более строго обратился он ко мне. — Что ты здесь устроила? Тебя было слышно аж у меня в покоях.

И я бы хотела, честно, хотела бы ему ответить, но слова тугим комом застряли в горле. Меня трусило мелкой дрожью, а сердце билось будто у кролика. Но Верховному Эрлу было все равно. В конце концов терпение Джорджа закончилось. Он выхватил меч из ножен и, прежде чем я успела что-либо понять, вогнал его в живот одной из служанок. Та лишь сдавленно ахнула и упала на пол замертво. Остальные служанки вздрогнули от ужаса. Некоторые не сдержались, вскрикнув, но тут же замолчали, прижав рот руками. А свита и стража, стоящая позади Джорджа…

Они не повели даже бровью, не говоря уже о попытках остановить его. Глухой звук падающего на мрамор тела вмиг отрезвил меня. Когда он стал замахиваться на вторую служанку, я быстро предприняла, то, что считала в тот момент единственно возможным и правильным.

— Простите меня, Ваше Величество, — взмолила я кинувшись ему в ноги. — Прошу Вас, не надо.

Но он был глух к моим словам. Верховный Эрл развернул корпус и, взмахнув пару раз мечем, отсек головы стражникам, что охранили вход в покои. Мои слезы хлынули еще сильнее, застилая все перед моими глазами. В тот момент я забыла про гордость, про то, что во мне течет императорская кровь, что я презираю этих варваров. Я забыла про все. Во мне горело одно лишь желание — спасти остальных. Я принялась целовать подол его плаща, его руки. Я плакала и просила простить меня, лишь бы он никого не убивал. Потому что я просто больше не вынесу этого.

Не смотря на то, сколько смертей я видела за последние дни, я по-прежнему к ним не привыкла. Я не могла быть столь же хладнокровной и безжалостной по отношению к людям, будь они даже нордорийского происхождения. За свои семнадцать лет мне ни разу даже не доводилось видеть, как убивают курицу на заднем дворе для ужина, не говоря уже о наказании прислуги плетью. Мой батюшка никогда бы не решился на такое. А тут, прямо на моих глазах этот мужчина резал человека, словно скот какой-то и ни один мускул его лица даже не дрогнул.

— Прошу Вас, Ваше Величество, — я даже не пыталась контролировать свой дрожащий, срывающийся голос, — Накажите меня, пожалуйста, только не убивайте ник…

Я не успела договорить, слова сами застряли в горле, когда сквозь пелену слез я заметила Витторио. Толпа свиты Джорджа расступилась, кланяясь ему. Никогда не видела его таким. Мне казалось на его лице не бывает других эмоций, кроме ненависти и презрения.

Витторио:

Когда свита Джорджа расступилась передо мной, я уже было подумал, что опоздал. Еще в коридорах, на пути в ее покои, все отчетливее и громче слышался ее плач и мольбы, обращенные к Джорджу. Теряясь в догадках и сходя с ума от волнения, я мчался к покоям уже не моей невесты, так что даже запыхался. Я, воин пересекший вплавь Таймутский пролив, сражавшийся в боях от зари до зари, задыхался после небольшой пробежки по дворцу, жадно глотая воздух. Мне с трудом удалось сохранить равновесие, увидев Анна Аврору, сидевшую на коленях перед Джорджем в луже крови.

Однако, спустя мгновенье, я быстро пришел в себя и начал понимать, что случилось. Кровь, очевидно, принадлежала не герцогине, а убитым стражникам и служанке. Кажется, уже не моя невеста устроила в покоях самый настоящий погром, чем не слабо вывела из себя Джорджа. Не думаю, что он бы стал крушить тут все. Это отнюдь не его методы, а вот головы рубать — это всегда пожалуйста. Что, собственно, он и сделал. Я, честно сказать, не удивлен.

А вот с герцогиней все было иначе. Никогда не видел Анну Аврору такой. Она была вся красная, заплаканная и растрепанная. На ее запачканном брызгами крови лице рисовался животный ужас. Она обняла руками ноги Джорджа, как будто это могло его как-то остановить. В грудине все сперло. Увиденное сильно задело мою гордость, словно не она, а я валяюсь в ногах у него.

Но и этом мои потрясения не закончились. Я едва не лишился рассудка, когда она дрожащими губами попросила Джорджа наказать ее. Глупая. Глупая и наивная, Анна Аврора. Ты даже не представляешь, чего просишь! Нужно срочно вмешаться, пока бурная фантазия Джорджа не подкинула ему идеи для наказания.

Картина была та еще. Моей свиты и стражи человек пятнадцать. Окружение Джорджа штатом не меньше тридцати воинов, другие нордорийцы сбежавшиеся на шум. И все, абсолютно все молчали, боясь даже выдохнуть лишний раз в сторону Верховного Эрла. Они безмолвно давали ему творить самый настоящий беспредел. А тут заявляюсь я. Единственный, кто осмеливается подать голос. Да и к тому же не к месту уверенный.

— Ваше Величество. — поклонился брату, пусть он и стоял ко мне спиной.

Верховный Эрл ничего не ответил, но повернулся ко мне, тем самым давая понять, что готов меня выслушать.

— Ваше Величество. Ее Светлость Анна Аврора всего лишь женщина, да и к тому же очень юная. Она много пережила за последнюю неделю и, кроме того, пока не успела изучить все нордорийские законы и обычаи. Если кто и виноват в случившемся, так это я. Я должен был заняться ее воспитанием и образованием. С завтрашнего дня у нее начнутся занятия со старейшиной Бартэном Далливионом и уже к свадьбе Ее Светлость будет вести себя, как того требую северные обычаи.

Я правда очень корил себя за случившееся. Увлеченный подготовкой к свадьбе, я вовсе забыл отдать приказ, чтобы кто-то дежурил, заглядывая в окна герцогини. Хотя помещение под кабинет было выбрано исключительно из соображений слежки за Анной Авророй. Нужно было постоянно держать ее на виду. Более того, мне довелось быть свидетелем истерики, что она устроила еще пол часа назад и следовало бы принять соответствующие меры, а не закинуть ее с глаз долой обратно в покои. Ее, в принципе с глаз долой убрать невозможно. Даже, когда я закрываю их, то вижу ее. Да и вообще не стоило уходить с ужина раньше. Джордж, наверняка, что-то таки сказал ей или сделал, доведя ее до такого состояния.

К счастью, сам Джордж был куда уравновешеннее герцогини. Он даже снизошел до того, что прислушался ко мне и спрятал меч обратно с в ножны. Герцогиня непонимающе смотрела то на меня, то на него. Она ни слова не могла разобрать на нордорийском и, по всей видимости, очень жалела об этом, пребывая в пугающем неведение.