— Вот да, и что скажешь? Что мне делать?

Злиться не было смысла. Но почему тогда я, спрашивается, разозлился, да и на кого?

— Так ты же все правильно делаешь, — улыбнулся Николаев. — Что тут еще можно делать? Ухаживай, дари цветы, делай комплементы. Мне ли тебя учить? В чем разница, что она теперь твоя жена? На мой взгляд — никакой, так даже интереснее. Это когда не связан ничем и никем — не прокатило, новую нашел и все проблемы. А тут нет, все надо продумать, не обидеть, вкусы узнать, а то вдруг перепутаешь и подаришь не ее любимые цветы, а ее подруги. Опасность, азарт, драйв! — он даже кулаком потряс, изображая наплыв эмоций. — Но все равно — романтика, эх…

Коля мечтательно вздохнул.

— И это мне рассказывает тот, кто девушек меняет чуть ли не каждую неделю, — позволил себе улыбнуться я. — Неужели каждый раз все идет не так, и приходится начинать все сначала?

— А, не спрашивай! — отмахнулся Николаев. — Да и не каждую неделю я их меняю, будет тебе!

— Просто с такой философией ты жениться должен был давным-давно. Но, как ни посмотрю, что-то не очень хочешь.

— Не сложилось тогда. Да и копии ее мне не нужны. Не на Кукушкиной же жениться, в конце концов! Вон, явилась, сама предложила, — усмехнулся юрист, и я подавился воздухом.

— Скажи, что ты шутишь.

— Какие шутки? Сам еще в шоке.

— А как же ее мировоззрение, что женщине муж не нужен, и так далее? Про сильную и независимую, самодостаточную…

— На месте, не переживай. Кукушка, она и есть кукушка. Ребенка ей внезапно захотелось. А это, знаешь ли, насколько самодостаточной бы ни была, в одиночку не сделает. И из пробирки ей не охота.

— Так ребенок-то это не муж. Да и тут можно без тебя обойтись, вроде у нее и так любовников всегда хватало. Как и желающих ими стать.

— Ну, об этом я как то не догадался спросить, немного в шоке был, если честно. Не каждый день тебе предлагают жениться, завести ребенка и развестись в одном предложении. И, знаешь, я твою Машку внезапно зауважал. Вот ты ей черте знает как сделал предложение, она же тебя второй раз видела и ничего — согласилась, еще логически рассуждать смогла. А я вот потерялся… — он тяжело вздохнул. — В жизни не было такого, чтобы оппоненту ответить нечего было, а тут стоял, как дурак, и слова сказать не мог. Но, ладно, к черту! Речь сейчас не обо мне, а о тебе. Ты у нас смог влюбиться в собственную жену, это же прекрасно не находишь?

— А если это не взаимно? — задал самый глупый вопрос, на который был способен.

— А это уже мелочи. У тебя, как минимум, два года, чтоб решить эту проблему, — Николаев снова улыбнулся. — Договор я вам почти приготовил, так, некоторые нюансы у коллег уточню, и подпишите, если еще хотите.

Он снова хитро улыбнулся.

— А вот ваш «список» я пока придержу, сдается мне, он вам и не нужен. Все, спать, у тебя был насыщенный день, и ты встал на правильный путь, удачи.

С этими словами Николаев похлопал меня по плечу, и оставил одного. Ясно давая понять, что разбираться мне со всем самому — вот и весь совет. И стоило столько ждать, чтоб услышать то, что я и сам прекрасно знал?

Андрей

Мне не спалось. Не сказалась даже прошлая почти бессонная ночь и всего пять часов сна перед семейным ужином, а что было потом, я вообще молчу. Но даже это не смогло заставить меня уснуть. Мысли, как рой ос, носились в голове, то и дело жаля, не давая и минуты покоя.

С одной стороны Николаев прав. У меня просто вагон времени, чтобы чувства стали взаимными, а фиктивный брак стал настоящим. Благо, тут ничего и не поменяется, кроме нашего с ней восприятия.

С другой, я никогда не был смелым в том, чтобы признаваться в любви. Более того, во всех отношениях с женщинами я — трус.

До сих пор помню первый и единственный раз, когда решился на такое. Закончилось все тем, что меня осмеяли все вокруг, включая и объект моей первой любви. Да, мне было лет десять тогда, но как то до сих пор страшно быть посмешищем. И я ведь прекрасно понимаю, что это было в детстве, что теперь никто и смеяться не будет, но когда дело доходит до этих простых слов, выговорить я их не могу.

Все размышления на этот счет вгоняют меня в тоску. Так что во всех отношениях, если девушки и слышали от меня признания, то только «угу, я тоже». Верх романтики, ничего не скажешь, а тут — ухаживай, не ухаживай — пока я не скажу Машке прямым тестом, что влюбился в нее, она и не поймет, что это не игра. Вот и пришли к тому, что меня на самом деле беспокоит.

Так я и просидел на кухне до самого утра, где в семь и застал меня Николаев, явно собиравшийся нас покинуть и, видимо, еще успеть поработать сегодня.

— Вид ужасный, Барт, — известил друг, по-хозяйски готовя себе завтрак на моей кухне.

— Что тебя так беспокоит?

— Как я ей признаюсь? Коль, как? — задал мучающий меня всю ночь вопрос.

— Так, Барт. Ты ей предложение сделал, и ничего. Даже удачно, хотя еще раз говорю, я бы послал тебя, если честно с такими идеями. А признаться в любви своей собственной жене, боишься? Нет, друг мой, давай ты сейчас меня проводишь, и пойдешь спать. Ты явно не в себе, а вечером тебе еще работать, — сочувственно покачал головой Коля.

— Ты не понимаешь! — почти завыл я.

— Да тихо ты! Жену разбудишь, и придется сразу признаваться, — усмехнулся юрист.

— Все, не делай проблемы там, где ее нет, понял? Созреешь, признаешься. Два года впереди! А сейчас просто продолжай ухаживать. Хочешь, в ответ на гостеприимство договорюсь с катером? Только представь: катер, ты, она, бутылка шампанского…

— Она воды боится, — выдал я факт, который узнал вчера, когда сам хотел уговорить покататься по рекам и каналам.

— Ну, хорошо, ресторан на крыше и романтичный ужин, — нисколько не растерялся Николаев.

Потом друг замолчал и внимательно посмотрел на меня.

— Нет, все, я так не могу. А ну, марш в душ, на тебя страшно смотреть! Потом спать, ключи у меня от твоей квартиры есть, ты мне еще вчера запасной комплект оставил.

— Я не хочу спать, — попытался сопротивляться я.

Николаев меня буквально силой затащил в ванную и еще бы чуть-чуть — затолкал бы под душ насильно, как я на днях его самого.

— Вот выспишься, тогда поговорим. А сейчас я даже слушать тебя не буду. Страдалец хренов.

Было такое чувство, что друг сейчас покрутит пальцем у виска. Но то ли Коля сдержал сей порыв, то ли решил, что бесполезно, и вышел из ванны, закрыв за собой дверь, на которой я обнаружил щеколду. Похоже, Коля впечатлился встречей с моей женой, и сам поспешил устранить возможность повтора.

— Пять минут, Барт, иначе я тебя сам под душ затолкаю, а потом свяжу и привяжу кровати. Ты этого хочешь? — донеслось из-за двери.