В задумчивости я почесал лоб, присев на свободный стул, даже не спросив разрешения у старшего по званию, к чему за последние три месяца меня усиленно приучали в Школе. А нехило. И я заработаю, и этот Борис Петрович для своего господина сэкономит, если у меня все получится.

— Согласен, — кивнул я через три минуты, взвесив все риски и свои возможности. — Показывайте ваш радар.

Вообще когда только попал в этот мир у меня не вызывало удивления, почему для всех стихий нужны КАМНИ проводники. Даже огневикам, водникам и воздушникам. Сейчас же, получше узнав, что такое сродство со стихией, это стало вызывать у меня определенные вопросы. Вот как связан тот же воздух с сапфиром, который и является лучшим проводником силы для магов-воздушников? Вообще не представляю, однако факт. К чему я это вспомнил? Да все потому, что увидел такой сапфир, вмонтированный в радар с завязанными на него рунными схемами по определению магического фона в небе.

Чтобы разобраться, что тут накрутили неизвестные мне инженеры-артефакторы, пришлось попросить у Бориса Петровича паспорт на данный радар. И то не сразу сумел понять всю логику, по которой создавались рунные цепочки. Сказался недостаток знаний. Все-таки брошюра по ритуалистике дает лишь азы, а не полное понимание предмета.

Пока разбирался, всерьез засомневался в своих способностях что-то улучшить в данном приборе. Его явно не новички разрабатывали. Но все же спустя два с половиной часа основной принцип его работы я понял. Заодно и разобрался, почему данный радар «не видит» объекты с магическим фоном ниже ста единиц Баренко. Теперь осталось придумать, как это исправить.

Тут надо немного пояснить, как работают такие радары. Принцип у них примерно такой же, как у обычных технических — выпускается «луч», который двигается по кругу с центром в виде самой установки, и при пересечении объекта с повышенным магическим фоном луч отражается назад, давая «картинку» засеченного объекта. Вот только дальше идет соотношение затраченной магической энергии на луч и скорости отклика. Чем больше потратишь энергии — тем быстрее луч пробьет пространство. Соответственно, если встретит препятствие в виде магического фона, тут же отразится назад. А магической фон создает любой объект с источником — как сам маг, так и созданные им артефакты в активном виде или даже природные источники магической энергии. Но этот фон, как «запах», постепенно рассеивается в пространстве примерно с одинаковой скоростью. Чем выше излучение объекта — тем медленнее происходит рассеивание. Отсюда и единицы Баренко возникли.

Вот и получается, что мне нужно не переделывать радар полностью, а лишь усилить подачу энергии на луч и увеличить скорость его формирования. Расходы магической энергии естественно увеличатся тоже, зато ускользнуть от «взгляда» такого радара станет не в пример сложнее.

— Сделать, что вы просите, могу, но расход магической энергии увеличится примерно в четыре раза, — прежде чем взяться за работу, предупредил я Бориса Петровича.

К тому моменту меня давно оставили одного с дежурным охранником, который и следил за радаром, так что пришлось возвращаться в его кабинет. Мужчина серьезно задумался и попросил меня подождать, пока он поговорит со своим господином. Понятливо кивнув, я вышел из кабинета. Там в коридоре Вадим Семенович вовсю флиртовал с какой-то девушкой. Миленькая, курносая с веснушками. Она стреляла глазами в капитана, опускала глазки и иногда подхихикивала над его шутками.

— Тома! — раздался строгий голос Бориса Петровича, вышедшего из своего кабинета, и девушка тут же испуганно ойкнула и, извинившись перед Павлиновым, убежала работать. — Александр, зайдите, — убедившись, что работница снова при деле, попросил меня Борис Петрович.

Павлинов на него только недовольно посмотрел, но ничего говорить не стал.

— Я созвонился с князем, и тот дал добро на твою работу даже с учетом повышенного расхода энергии, — сообщил мне мужчина. — Сколько у тебя уйдет времени на доработку?

— Полчаса где-то.

Время своей работы я успел прикинуть еще когда разбирался в схеме радара, потому ответил уверенно.

Уложился почти вовремя. Немного переоценил свои силы и доделал работу не через полчаса, а провозился на пять минут дольше. Но все-таки сделал. После чего Борис Петрович в присутствии капитана Павлинова перевел мне оговоренную сумму на мой счет.

— Ну наконец-то, — буркнул Вадим Семенович, когда мы попрощались с мужчиной. — Я уж думал, к ужину не успеем.

И, не дожидаясь моего ответа, он пошел к вертолету. Я если честно тоже был не против покушать. Не только капитан остался без обеда. Поэтому садился в вертушку с не меньшим облегчением. Но настроение было отличное. Вот так «на ровном месте» срубить почти годовую зарплату моего отца! Есть чем гордиться.

Я предвкушал скорый сытный ужин и момент, как встречусь с Олей и с ехидцей спрошу у нее про ее «предчувствия» и «дар», когда свет в вертолете погас, а шум лопастей изменился. Словно все системы летательного аппарата разом кто-то выключил. Мы и успели-то преодолеть лишь полпути до Школы, если не меньше.

— Нас заглушили! — с таким криком высунулся из кабины в салон пилот вертолета. — Запустить машину не могу. Надо прыгать!

Павлинов среагировал мгновенно. Раз — и он уже достает из-под сидений два парашютных ранца. Один кидает мне, а второй закидывает себе на спину. Два — он уже у люка крутит ручку, чтобы открыть его.

— Травин, живее! — кричит мне капитан, пока я застегиваю ремни ранца. — Надо сейчас прыгать, пока высота есть. Ты первый!

Молча киваю, на ходу проверяя, все ли со мной на месте. В принципе ничего не брал, поэтому подскакиваю к уже открытому люку, вспоминая последовательность действий при прыжке с парашютом. Павлинов бегло осматривает меня, и в следующий миг буквально выталкивает из падающего вертолета.

Понимание, что на нас совершено нападение, пришло уже в полете, когда надо мной раскрылся купол парашюта. А раз на нас напали, значит ничего еще не закончено. Видимо скоро придется проверить свои способности в реальном бою.

Глава 20

Ждать. Для кого-то это невыносимо. Для Диего это было нормой жизни. В его работе очень часто приходилось ждать. Даже не так. Большая часть его работы состояла из ожидания. Ждать доклада подчиненных. Ждать подходящего случая для вербовки будущего агента. Ждать, когда противник допустит ошибку, чтобы не пропустить ее и ударить в тот же момент. Но конкретно сейчас ожидание для мужчины давалось особенно тяжело. Ведь в случае провала второго шанса, скорее всего, уже не будет.

Для засады на объект мужчина успел сделать немало. Подтянул к безлюдной территории, над которой будет пролетать вертолет с объектом, три штурмовые группы. Нанял отряд наемников для оцепления, чтобы никто из случайно забредших людей не стал свидетелем операции. Разработал маршрут вывоза схваченного объекта, что было уже куда сложнее. Тут ведь надо подумать не только на чем везти тело, но и как его прятать по пути, чтобы не обнаружили сотрудники полиции и таможенной службы. Подготовить документы для тех, кто будет сопровождать «груз», чтобы ни у одного ретивого служаки даже не возникло мысли начать проверку транспорта, ограничившись просмотром бумаг. И множество других мелочей, крайне важных для успешного выполнения задания.

Большая часть работы была проведена заранее, ведь никто не знал, в какой момент удастся поймать объект. Но даже так из-за сжатых сроков Диего пришлось побегать. Но вот все закончилось и теперь осталось самое главное — захватить Травина.

План засады был прост, а потому надежен. «Глушилки» — техномагические приборы, разработанные еще десять лет назад изначально учеными немецкого Канцлера, а затем взятые на вооружение всеми странами мира, представляли собой тубус. Длинный цилиндр, конец которого нужно навести на летательный аппарат. После активации у самолета, вертолета или беспилотника тут же происходит размыкание электрических цепей, а топливо в двигателе перестает гореть. Свечи розжига тоже уже не дают искры. Аппарат становится куском металла, а не управляемой машиной. И так до тех пор, пока «глушилка» направлена на аппарат. Стоит убрать наведение, и все снова заработает.

Вот такая глушилка и должна лишить вертолет с объектом на борту управления. После этого все находящиеся в летательном аппарате люди должны покинуть его, воспользовавшись средствами спасения. Но даже если