litbaza книги онлайнСовременная прозаХроники Птеродактиля - Елена Лобачева

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 41 ... 43
Перейти на страницу:

— А царить, — продолжал Борис, — должно сострадание и милосердие.

Карина, сидя на кухне, попыталась настроить себя на сострадание и милосердие. Поняв, что не получается, решила хотя бы изобразить сострадание и милосердие: открыла холодильник, достала свежую нарезку семги, лимон, несколько яблок, остальное решила докупить по дороге. «Вперед» — скомандовала себе и двинулась навстречу сама не зная чему.

Дверь в квартиру Бориса была незаперта.

Чувство тревоги появилось внезапно. Карина повернула голову прежде чем мягкая ткань шарфа быстрой петлей откуда-то сверху упала на шею и начала затягивать горло. Руки Карины сумели отвоевать небольшое пространство, в которое нырнул подбородок, и она смогла вздохнуть. За спиной щелкнул замок. Борис, скривившись в воспаленной улыбке, загородил дверной проем. Карина метнулась к окну: высоковато.

Вдруг все успокоилось, и усталое безразличие заставило сесть напротив друг друга Карину и Бориса. Борис поигрывал ключами от запертой двери.

— Поговорим? — Карина вопросительно посмотрела и почему-то улыбнулась.

Эта улыбка вызвала у Бориса сначала удивление, потом что-то похожее на доверие. Впалые щеки покрылись румянцем, мутные глаза посветлели, и Карина поняла, что приступ угас.

— Но сначала пообедаем. Я вкусненькое принесла, тебе понравится, да и я не откажусь. Карина почувствовала легкость, оттого что может свободно пройти на кухню и хоть на какое-то время остаться там одной. Поставив сковородку на плиту, Карина лихорадочно думала, как вернуться в комнату и вытащить из сумки мобильный? Ответ пришел сам собой, когда Борис, почувствовав запах жареного антрекота, вошел в кухню и Карина, со словами «совсем забыла, там у меня…», вернулась в комнату, выудила из сумки мобильный и стала судорожно набирать эсэмэску стараясь не напутать в адресе и сообщить об угрожающей ситуации, в которую она вляпалась.

Федор, едва дочитав эсэмэску, ринулся к дому Бориса.

…Дверь заперта — что делать?

— Хозяин, откройте, от вас вниз течет, — Федор стучал и кричал, стараясь придать голосу бытовую озабоченность.

За дверью слышались шорохи, тихие слова — значит, все живы. Федор, немного успокоившись, вошел в роль затопленного соседа и с еще большей настойчивостью забарабанил в дверь.

Борис, флегматично озираясь, появился в дверном проеме.

— Где течет? У меня сухо. Хочешь, сам взгляни.

Федор вошел в квартиру и увидел Карину, деловито убирающую со стола. Обессиленно сев, Федор поднял глаза, будто спрашивая: «И что дальше?»

Почувствовав взгляд Федора, Карина повела глазами в сторону двери, затем, будто невзначай коснулась пальцами воротника, и Федор с ужасом увидел пылающую полосу на шее. «Да он душил ее… Карина, бедная моя, зачем тебя сюда понесло?… Стоп. Хватит эмоций, пора выбираться».

Оттеснив Бориса в глубь комнаты, Федор резко вошел в кухню, потрогал кран, посмотрел в моечный шкафчик, затем резко схватил одежду Карины и со словами «вон отсюда» выпихнул ее из квартиры. Растерявшийся Борис перевел взгляд с Федора на дверь. Почувствовав, что кто-то исчез, а кто-то появился, Борис тихо спросил:

— Ты кто? — не получив ответа, снова спросил: — А кто ушел?

— Когда ушел? — переспросил Федор.

— Только что, — уточнил Борис.

Федору показалось, что его вовлекли в детскую игру. Он помолчал, ласково похлопал Бориса по щеке и спокойно отправился догонять Карину.

После грязной электрички и вокзальной толчеи теплый воздух возвращал силы. Татьяна, приехав в Валентиновку, шла, наслаждаясь запахом весны и предчувствием отдыха рядом с матерью. Вот и калитка. Издали потянуло пирогом. Кажется, с капустой.

Варвара расставляла чашки, тарелочки, прихватывая заодно и то, что привезла Татьяна.

— Садись, донюшко, кулебяка с капустой пышная, редко в последнее время такая удавалась. Видать, мука хорошая, без примесей. Что смотришь, как загадку загадываешь? Или дело какое ко мне?

Мать и дочь, разглядывая друг друга, каждая думала о своем, что не мешало им отрезать кусок за куском этой сочной кулебяки, запивать травяным чаем, не задумываясь ни о калориях, ни о лишних килограммах. Много ли радости в жизни? Не очень. И поесть с удовольствием — одна из них.

— А ведь есть, донюшко, в одной дальней стране удивительная еда. Местные эту еду «халвой» называют. Лежит халва эта на земле в роще из «медовых деревьев». Почему медовых? Да потому, что в стволах этих деревьев зреет сладкая начинка, на вересковый мед похожая. Особенно запахом.

— Что ты выдумываешь, мама?

— Не выдумываю, донюшко. Есть такая медовая роща, и есть такая халва. Только дойти туда удается не всякому. А кто дойдет, тот прожить может хоть сто лет, хоть двести. Не веришь? Ну и не верь. Все равно туда не добраться. И страна далекая, Камерун называется, и озеро рядом с рощей опасное. Жители его так и зовут «Желудок Дьявола». Не бойся, дочка, по-настоящему оно зовется Ниос.

— Что же я про эту халву первый раз слышу? Да еще от тебя. Может, и не существует такой халвы вовсе? Что-то не встречала я людей, на земле по двести лет проживших, — Татьяна посмеивалась, отрезая новый кусок и чувствуя, что вот-вот услышит то, о чем так долго молчала мать.

— Ты ешь, доченька, ешь. А не знаешь ты таких людей оттого, что жить они могут только около медовой рощи. Потому что, кроме этой халвы, есть уже ничего не должны. В этом и кроется их несчастье. Ты вот все любопытствуешь про сундук-то. А я, может, тебя уберечь хочу. От соблазна, от греха, от лукавства. Но, видать, время пришло рассказать. Уже кое-кто про мои секреты прознал, а я тебя все за дурочку держу. Обидно небось? То-то. В сундуке этом есть две интересные вещи. Одна называется «пасьянсы», другая — «исходники». Так вот, пасьянсы занимают в сундуке места немного. Это только схемы, по которым нужно точно составить рецепт. Для каждого случая — свой. А вот в исходниках разобраться трудно. Иные из них по триста лет могут храниться, а иные нужно вовремя восполнять. Главный из исходников я храню как собственный глаз. Этот исходник добавляется к снадобью только в редких случаях. Цены он не имеет. Привезен был еще бабке моей из… Камеруна. Поняла теперь, о чем я? А теперь, донюшко, поделись со мной своей тайной. И не отнекивайся. Я еще тогда, на платформе, поняла: неспроста ты к случайному мужику подошла. Так что за дела у тебя с незнакомцем? — Варвара налила чай, положила в рот карамельку и приготовилась выслушать исповедь своей неразумной дочери. Как обычно — всё принимая и ничему не удивляясь.

— Не тайна это, мама, а беда моя, — нехотя начала Татьяна. С трудом разговорившись, начала вспоминать подробности, по несколько раз повторяя одно и то же, будто убеждаясь, что это ее жизнь, а не чья-то еще.

Варвара слушала, не перебивая. И чем больше узнавала о прижитом в тюрьме ребенке, тем ярче виделся ей заостренный профиль того незнакомца. К концу рассказа дочери у Варвары почти нарисовался облик и внука своего, и правнука. «Есть, оказывается, и мужицкая веточка в моей крови», — с тайной гордостью решила Варвара и, задержав дыхание, несколько раз попросила, почти с мольбой, сама не зная кого о скором соединении их растянутой нити перемешанных поколений.

1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 41 ... 43
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?