– Не, не надо! – замахал руками-лапами шойзель. – Они и бревна не так срубят, и окорят неправильно, уж лучше сам.

– Невесту нашел?

– Нашел! – гордо отозвался шойзель. – Вот, она мне подарок дала. После работы буду надевать. Лучше, чем тот кусок кожи, что ты прислал.

Дыр-Тыр вытащил из-под камня что-то среднее между поясом стыдливости и фартуком.

– Как с приданым дела? Может, подкинуть еще немного?

– Можно, – не стал жеманиться Дыр-Тыр. – Мне бы еще крейцеров двадцать.

– Двадцать крейцеров? – задумался я. Кажется, это медью…

– Ну, я понимаю, что много, – вздохнул шойзель, неверно истолковав мою фразу. – Можно хотя бы десять.

– Да нет, я не о том, – нахмурился я. – Если в пфенниги перевести – это сколько? Талер – шестьдесят пфеннигов

– В пфенниге два крейцера, – воззрился на меня шойзель, словно учитель на нерадивого ученика.

– Значит, тебе нужно всего десять пфеннигов! – сказал я, радуясь, что сосчитал-таки.

– Нужно не в пфеннигах, а в крейцерах, – застенчиво сообщил шойзель. – А еще лучше – в полукрейцерах. Пфенниги менять некогда.

До меня стало что-то доходить.

– Значит, тебе нужны медные монеты?

– Ну да! – оскалил Дыр-Тыр зубы, способные перекусить гвоздь. – А как иначе невеста оценит – хороший я мостостроитель или нет? Чем больше меди, тем больше людей ездит. Значит, мой мост хорош!

Ну что тут скажешь? Не забыть бы. Ладно, дам поручение Томасу…

Время до полуночи тянулось медленно. На сей раз я был один-одинешенек. Томас и Кэйтрин ушли спать. Кот весь вечер вертелся под ногами, просил есть, но к ночи куда-то подевался. Может, не хотел встречаться с призраком, а может, просто ушел навестить подруг.

Я бы и рад сказать, что не было страшно, – бумага стерпит. Как можно бояться того, чьи кости видел собственными глазами? Но все-таки страх оставался. Я ждал появления призрака и боялся этого.

В ожидании боя часов чуть не до дыр проглядел пустующее кресло, но, когда молоточек ударил в колокол, отбивая полночь, вздрогнул от неожиданности, не успев заметить появления гостя.

Я поклонился призраку, отдавая дань уважения будущему тестю, пусть он и предстал в нематериальном теле. Странно, но рыцарь Йорген – или его призрак, какая разница? – тоже привстал и склонил голову.

– Здравствуйте, господин Йорген. Вы что-то хотите сказать?

– Шварцвальд…

Призрак старого рыцаря пропал. Именно что пропал, а не исчез, не испарился и не растаял. Значит, мне предстоит ехать в Шварцвальд.

– Возьми котика.

Ну конечно же брауни сует мне сопящего Шоршика. Взяв на руки кота, послушал урчание, стало легче.

– Отошло? – поинтересовался домовой. – Положи котика, спать иди.

Я послушно положил Шорша в кресло и пошел в спальню. Даже не удивился, застав в собственной постели девицу Йорген. Она-то не давала никаких обещаний.

Кэйтрин, услышав мои шаги, сонно спросила:

– Ну, повидал отца? Что он сказал?

– Просил меня в Шварцвальд ехать, – доложил я, начиная раздеваться. – Видимо, искать Александра.

– Я так и думала, – зевнула Кэйтрин. – Ничего, что я без спросу пришла?

– Э-э…

– Иди спать, Юджин, завтра будем думать.

Юджин, да еще и на «ты»? Что-то новое в отношениях… Вот и пойми этих женщин. Я забрался под одеяло, а Кэйтрин, прижавшись ко мне, заснула.

Я лежал, боясь пошевелиться, а рядом со мной беззастенчиво дрыхла девушка. И так вот – во второй раз… Точно – старею!

В чем прелесть оседлой жизни, я уже говорил. Или собирался сказать? Впрочем, это не важно. Но есть в ней и свой недостаток: если куда-то собрался, нужно потратить время. Раньше сборы в дорогу были для меня делом двух-трех минут – сунул в мешок барахло, застегнул панцирь, вывел Гневко и все. Теперь нужно ходить по комнатам, вспоминать, где что лежит, стягивать панцирь с манекена, собирать чистое белье. В сущности, что такое плюс? Плюс – это два минуса…

А главное, я не знал, куда ехать. Обычно, если не знал дороги, а на поиск проводника нет времени, шел и покупал карту. В Швабсонии, когда-то являвшейся частью Старой империи, были распространены дорожные карты, скопированные с имперских образцов. Не берусь судить об их правильности, с точки зрения ученых, – моря растянуты и походили на реки, вершины гор больше напоминали равнины, зато прекрасно изображались дороги, со всеми имеющимися на них городами, деревнями и крепостями. Посмотришь – и сразу поймешь, какие реки придется пересекать, сколько лесов встретится. Идеальная карта для путешественника и купца, а особенно для командира отряда, следующего из одного города в другой.

В Вундерберге жило множество купцов и ремесленников, существовало целых три школы. Стало быть, продавались нужные для школяров вещи. Вот только с хорошими книгами дела обстояли неважно!

Отправившись в одну из лавок, торгующих бумажно-чернильной ерундой, я попытался купить там карту. С трудом, но удалось вытащить из-под кипы использованной бумаги (раньше не знал, что, если лист испачкан с одной стороны, его можно продать во второй раз!) огромный пергамент. Рассмотрев рисунки и прочитав легенду, ахнул от восхищения – такие карты (их еще именовали «Карты Ноя») делали лет этак с тысячу назад! Земля изображалась плоской, омытой водами великой реки Океан, а земная твердь состояла из трех частей, отделенных друг от друга морями и реками в форме буквы «Т». Вверху была Азия, внизу Европа. Водораздел между Европой и Азией – основа буковки «Т» – соответствовал Средиземному морю, а в горизонталь, отделяющую Азию от остальных частей света, были впихнуты все остальные моря и реки, где Танаис соседствовал с Понтом Евксинским, а Эгейское море уживалось рядом с Нилом.

По этой карте можно отыскать владения детей Ноя, но никак не нужную мне дорогу. Тем не менее я уплатил изумленному лавочнику какую-то мелочь и, бережно свернув пергамент в рулон, решил заказать рамку и повесить карту в кабинете как украшение.

Не поленившись, обошел с десяток лавок, отыскивая другие карты. Разумеется, нужной не было, зато я стал обладателем настоящих произведений искусства – зональной карты, где мир поделен на пять тепловых зон: посередине оранжевые тропики, по краям – светло-лиловые полюса, жилая – зеленая зона и коричневая – сожженная земля антиподов; и монастырской карты, где рай и его обитатели жили неподалеку от Трои, рядом с ними стоял Александрийский маяк, а в самом низу бегали псоглавцы, охраняющие дорогу в ад. Не очень понятно – зачем сторожить дорогу в ад, но автору виднее.

В Швабсонии за такие карты любой библиотекарь или ученый продал бы душу дьяволу, а мне они обошлись в какие-то тридцать крейцеров. Наверное, за рамки запросят дороже…