а последние дни в аэропорту. Пусть я для тебя прохиндей и ловелас, но не идиот же! Пойдём отсюда, у меня теперь есть небольшая квартира, она была мне не нужна, и там жил мой сослуживец. Он перевёлся, а я не успел навести в ней порядок.

Лерка его не слышала. Она прислушивалась к себе, боясь спровоцировать приступ. Слава богу, Алёшкин – профессионал, он поставил её на ноги. И силы есть, и мозги восстанавливаются, и способность дышать ещё не оставила. Она развернулась и пошла, куда-то… Трошин со всего маху дал ногой по чемодану, что-то тренькнуло, но ему было не до этого.

Он поселил её здесь же, в другом номере, и до того, пока перед его носом не закрылась дверь, они не произнесли ни слова. Лерка рухнула на кровать, грязная, голодная вобла, отбитая как для употребления с пивом…

Проснулась от холода. Она даже не накрылась, настолько была раздавлена «пламенным» приёмом. Не успела открыть глаза, как картинка нарисовалась во всей красе. И в ушах зазвенело: «… Но не идиот же!» Да, что-то не складывается. И вообще, если ему так великолепно здесь живётся, зачем нужна Лера? Посмеяться? Ну не до такой же степени… Она преодолела тысячу километров, чтобы поймать приключение на ж…? Лера закусила удила, она докопается до сути, чтобы уже разрезать этот гордиев узел. Раз уж Валерия Трофимова оказалась здесь!

В коридоре стояла гробовая тишина, слышно было даже её дыхание. Нужно было найти комнату Романа, забрать чемодан. Мог бы, хотя бы это сделать. Она боялась ошибиться и стала прислушиваться, останавливаясь под каждой дверью. Хотя, как бы это помогло? Со стороны всё выглядело очень даже странно…

– Ба, у нас завелись домушники? Это что-то из области непостижимого. Да ещё и кто? Валерия Трофимова. – За спиной у Леры стояла … Илона.

Как можно было так беззвучно подкрасться, непонятно. Вот только её здесь не хватало. Но Лерка уже вышла на тропу войны.

– Не могу сказать, что рада тебя видеть, но не могла бы ты показать комнату Трошина, мне надо чемодан забрать.

– А как? Она же закрыта. Хотя у меня есть ключ, но без его разрешения не могу тебе его дать.

– Да и не надо. Просто разбуди. Или я сама, если ты боишься.

– А будить некого, он у своей поварихи дрыхнет. Здесь у него только девочки-припевочки, официантки и связистки, а там, – она мотнула головой в другой конец коридора, – любовь всей его жизни, заведующая столовой. Я могу много чего тебе порассказать о жизни твоего бывшего, но ведь ты не за этим сюда приехала. А зачем?

– Послушай, призрак ночи, ты поможешь мне или нет? Тебе на службу завтра не надо? Уже за полночь. По местному.

– Хорошо подготовилась, изучила обычаи и географическое положение. Нет, не помогу. Иди к поварихе, разбуди его и решайте свои проблемы сами. По этой стороне последняя дверь. А я спать, мне уже местечко нагрели, и твой Трошин мне на фиг не нужен.

– Ну да. Поэтому ты и приехала сюда, в чудное курортное место, и сказки рассказываешь про белого бычка, вернее, медведя. Фокус не удался, я не верю ни одному твоему слову. Спокойной ночи, сестра Гримм!

Глаза Илоны сузились, губы затряслись в безмолвной злобе, кулаки сжались до белых косточек. Она сейчас убьёт Лерочку, такую хорошую девочку, правда, полную дуру. И поделом…

– Что тут происходит? – Громкий шёпот вонзился в раскалённую атмосферу спящего коридора.

К ним, смешно перебирая ногами, приближался старичок, явно представитель северного народа.

– Ты что здесь делаешь, Илонка! Опять бузишь? Иди на свой этаж, пока я очередной раз не доложил, что ты крутишься возле двери майора. Без разговоров. А вы, видимо, жена этого самого майора? Санта-Барбару здесь устроили. Ночь на дворе, хотя какая ночь, белые ночи ноне. Но вам не привыкать, вы же из Питера?

– Здравствуйте! Мне бы в комнату Трошина попасть, там мой чемодан. Это возможно? При вас, при свидетелях, так сказать.

– Не получится, красна девица. Его вызвали ещё вечером, вам он не достучался, а после известных событий и мне не доверил новые ключи. Так что ждите утра. Пойдёмте, я вам покажу, как можно сотворить ночь в комнате. Да и пакет для вас оставил ваш муж. Илона, спать!

Но когда Лера забирала пакет, прибалтийская матрона стояла у неё за спиной и пыталась заглянуть внутрь, даже не скрывая любопытства.

– Что такое? Тебя так интересует, что там? Грамоты и благодарности для тебя, точно, нет. Хотя, подожди. – И вытянула красивую открыточку. – Ой, прости, это тоже мне. Гуд найт, дамы и господа.

Красивая цвета мяты пижамка на кнопочках, в колокольчиках ландышей, была явно постирана и даже поглажена. Нижнее бельё, полотенце, туалетные принадлежности и пара колготок. Всё правильно, плюс десять в июне на этом краю земли – подарок. Коробочка любимой сливочной помадки, плитка горького шоколада и бутылка минеральной воды. Да, Роман не мог всё это приготовить вчера, после прилёта Леры. Он бы просто не успел. Значит, подготовил заранее. Образ злостного изменника и обманщика продолжал рассыпаться. Так, мыться и спать, утро вечера мудренее. И уже лёжа в постели, открыла открытку.

«Если ты уедешь, я умру. Без шуток. Я люблю только тебя!»

Тихий стук в дверь, сразу же вызвавший у Лерки и панику, и радость одновременно, топанье голых пяток по полу, и опять в постель. Трошин вошёл, внимательно посмотрел на неё и молча отправился в душ. Надо попить водички. В животе заурчало от голода, очередной кусочек шоколадки проглочен, как кобелём муха. Накрывшись с головой, невеста без места пыталась утихомирить своё сердце, повисший в воздухе запах её любимого будоражил и возбуждал. Ей не надо сейчас этого, похотливое желание – плохой советчик в серьёзных делах. Но…

Одеяло сброшено, Лерка захвачена в плен, губы запечатаны жарким поцелуем, сама зажата в кольце мужских рук. Она ещё пыталась рыпаться и выворачиваться, но куда там… Да и зачем, ведь её тело уже сдалось на милость мужчине, единственному, любимому, родному. Одни только прикосновения его губ, ласкающих шею, грудь, плечи, вызвали у женщины взрыв радужных эмоций, осколки которого разлетелись во все стороны и накрыли её упоительным предвкушением наслаждения. Лерка выпустила свою страсть из-под контроля, улетев вместе с ней в омут сладостных мгновений, запрятанных, а теперь вылезающих на свет божий. Да пошло всё к чёрту! Кнопочки на пижаме быстро освободили жаждущее женское тело, она не давала Ромке оторваться от её губ, выгибаясь и впиваясь ногтями