– Он убежал, – сказал Эбенезер Болгер. Теперь Бод слышал его через дверь. – Комнатка совсем маленькая. Он не мог спрятаться. Если бы он был там, я бы его обязательно нашел.

– Человеку по имени Джек это не понравится.

– А кто ему скажет?

Пауза.

– Кстати, Том Хастингс, а куда подевалась брошь?

– М-м? Вот она. Я решил положить ее в безопасное место.

– Безопасное место? В твоем кармане? Забавно придумано. Ты, скорее, собирался сделать с ней ноги. Захотел присвоить мою брошь?

– Твою брошь, Эбенезер? Твою? Ты, наверное, хотел сказать нашу брошь?

– Конечно, нашу. Хотя не припомню, чтобы ты был здесь, когда я забрал ее у мальчишки.

– Ты о мальчишке, которого тебе не удалось удержать до прихода человека по имени Джек? Представляешь, что он сделает, когда узнает, что у тебя в руках был мальчик, которого он ищет, и ты его упустил?

– Может, это был и не он. В мире столько мальчиков. Какова вероятность, что это был тот самый? Могу поклясться, что он прошмыгнул в дверь, едва я отвернулся от него. – Дальше Эбенезер Болгер заговорил высоким, льстивым голосом. – Не беспокойся о человеке по имени Джек, Том Хастингс. Я уверен, что это был совсем не тот мальчик. Просто мои старые мозги дали маху. Мы почти прикончили джин, как насчет хорошего виски? У меня припасена бутылочка в кладовке. Подожди минутку.

Дверь снова открылась, и в каморку снова вошел Эбенезер Болгер, в одной руке он держал трость, в другой – свечу. На лице – откровенная злоба.

– Если ты еще здесь, – угрожающе прошептал он, – даже не думай убегать. Я вызвал полицию. – Он порылся в ящике стола и извлек полупустую бутылку виски и маленький черный пузырек. Болгер вылил несколько капель из пузырька в бутылку и сунул его в карман.

– Это брошь моя и только моя, – прохрипел он и закашлялся. – Уже иду, Том!

Он снова оглядел каморку и снова скользнул взглядом мимо Бода, потом вышел, неся бутылку перед собой, и запер дверь.

– Вот и я! – раздался за дверью голос Болгера. – Дай-ка сюда свой стакан, Том. Хорошая порция виски тебя взбодрит. Скажи, когда хватит.

Тишина.

– Дешевое пойло. А сам почему не пьешь?

– Джин пробрал меня до печенок. Пусть живот успокоится… Эй-эй… Том, что ты сделал с моей брошью?

– Так она теперь твоя? Ой… что-то мне нехорошо… ты подсыпал что-то в мой стакан, гад?

– А если и так? Я прочитал по твоей морде, что ты собрался сделать, Том Хастингс, вор.

Послышались звуки драки, громкий стук, как будто кто-то ронял на пол мебель…

…Потом наступила тишина.

– Быстро, – сказала Лиза. – Нам нужно убираться отсюда.

– Но дверь заперта. – Бод посмотрел на ведьму. – Ты сможешь что-нибудь сделать, чтобы вытащить нас?

– Я? Я не знаю такого волшебства, чтобы перенести тебя из запертой комнаты, мальчик.

Бод нагнулся и посмотрел в замочную скважину. Там торчал ключ. Бод подумал, широко улыбнулся, и его лицо засветилось, как электрическая лампочка. Он достал из коробки скомканный лист бумаги, тщательно расправил его и просунул под дверь, оставив на своей стороне лишь небольшой уголок.

– Что ты намереваешься делать? – нетерпеливо спросила Лиза.

– Мне нужно что-то вроде карандаша, только потоньше… – сказал Бод. – Вот, нашел. – Он взял со стола тоненькую кисточку, просунул один конец в замочную скважину и надавил.

Ключ, чуть звякнув, упал на бумагу. Бод подтянул лист с ключом на свою сторону.

Лиза довольно рассмеялась.

– Весьма ловко, молодой человек, – похвалила она. – И мудро.

Бод вставил ключ в замок, повернул его и распахнул дверь кладовки.

Посреди разгромленной антикварной лавки лежали два тела. Мебель была перевернута, повсюду валялись сломанные стулья и разбитые часы. Прямо посередине лежал огромный Том Хастингс, под ним виднелась маленькая фигура Эбенезера Болгера.

– Они мертвы? – спросил Бод.

– Куда там! – ответила Лиза.

Рядом с телами лежала сверкающая серебром брошь. Переливающийся оранжевым цветом камень, зажатый в металлических клыках, был окружен серебряными змеиными головами. Казалось, змеи исполнены алчности и упиваются своим триумфом.

Бод сунул брошь в карман, где уже лежали пресс-папье, кисточка и тюбик краски.

– И это тоже возьми, – посоветовала Лиза.

Бод посмотрел на карточку с черной рамкой и именем Джек. Она почему-то беспокоила его. Что-то в этой карточке казалось знакомым и опасным, что-то бередило старые воспоминания.

– Нельзя оставлять ее у них, – сказала Лиза. – Они воспользуются ею, чтобы навредить тебе.

– Я не хочу, – сказал Бод. – Она плохая. Сожги ее!

– Нет! – закричала Лиза. – Не делай этого! Нельзя.

– Тогда я отдам ее Сайласу, – проговорил Бод. Он положил маленькую карточку в конверт, чтобы больше ее не касаться, и сунул конверт во внутренний карман старой садовой куртки.

Где-то в двухстах милях от этого места человек по имени Джек вдруг проснулся и понюхал воздух. Он встал с кровати и спустился вниз, на первый этаж.

– Что случилось? – спросила его бабушка, помешивая содержимое огромного чугунного котла, стоявшего на плите. – Почему ты встал?

– Не знаю, – сказал он. – Что-то произошло. Что-то… интересное. – И хищно облизал губы. – Пахнет вкусно, – добавил он, – очень вкусно.

Вспышка молнии осветила мощеную улицу. Бод бежал со всех ног, забираясь все выше и выше на холм, где находилось кладбище. Пока мальчик сидел в кладовке, пасмурный день сменился ранними осенними сумерками. Бод совсем не удивился, заметив в свете фонарей знакомый вихрь. Мальчик остановился, всполох черного как ночь бархата приобрел человеческую форму.

Сайлас встал у него на пути и скрестил на груди руки.

– Итак? – проговорил он.

– Прости, Сайлас, – сказал Бод.

– Ты меня разочаровал, Бод. – Сайлас укоризненно покачал головой. – Я начал искать тебя сразу, как проснулся. От тебя пахнет неприятностями. Ты же знаешь, тебе не разрешено выходить сюда, в мир живых.

– Знаю, прости меня. – Дождь мочил лицо мальчика, слезами стекая со щек.

– Прежде всего нам нужно доставить тебя обратно в безопасное место. – Сайлас нагнулся и завернул мальчика в свой плащ. Бод почувствовал, что земля ушла у него из-под ног.

– Сайлас, – прошептал он.

Сайлас не ответил.

– Я немного испугался, – продолжил мальчик, – но я знал, что ты придешь за мной, если будет совсем плохо. А еще там была Лиза. Она мне очень помогла.