Как известно, здоровье Марка было хрупким из-за хронических болезней. Однако император был знаменит своей исключительной выносливостью. Историк Кассий Дион писал:

Как можно объяснить этот кажущийся парадокс? Как такой слабый и больной человек мог прославиться своей стойкостью и выносливостью? Вероятнее всего, ответ лежит в его отношении к боли и болезни, а также в стоических техниках, которые он применял, чтобы с ними справиться.

В начале Первой маркоманской войны Марку было пятьдесят лет – старик по римским стандартам. Тем не менее он с готовностью облачился в военную экипировку, спешно выехал из Рима и занял позицию на линии фронта. Он проводил много времени в легионерской крепости Карнунта на другой стороне Альп, у берегов Дуная в нынешней Австрии. По словам Кассия Диона, сначала Марк с трудом выдерживал холодный северный климат и справлялся с поставленными военными задачами. Условия были суровые и опасные даже для императора. Ситуация усугублялась еще тем, что с большим количеством людей, живущих как сельди в бочке, военные лагеря были особенно подвержены эпидемиям чумы. Несмотря на это, Марк спокойно относился к трудностям жизни на северной границе и постоянно цитировал Эврипида: «Вот чем проклятая война чревата». Иными словами, этого стоило ожидать.

Несмотря на свои проблемы со здоровьем и негостеприимные условия, Марк продержался на Дунае, командуя легионами, около десяти лет. В «Размышлениях» он благодарит богов за то, что они поддерживали его тело в хорошей физической форме в изнурительных военных условиях[110]. Он прошел две маркоманские войны и пережил эпидемию чумы Антонина, дотянув до шестидесяти лет, что по тем временам считалось долгожительством. В самом деле, хотя он страдал рецидивирующими болезнями, ему удалось прожить дольше, чем большинству его современников. И все же переход к военной жизни, скорее всего, был для него невероятно трудным. Неудивительно, что его сочинения содержат достаточно доказательств того, что он вел психологическую борьбу, пытаясь справиться со своими слабостями и недугами.

Правда, Марк готовился вступить в эту внутреннюю борьбу почти всю свою жизнь. Ему потребовались годы, чтобы научиться терпеть боль и стойко переносить болезни, и в этом ему помогли психологические стратегии античного Стоицизма. В «Размышлениях», которые он писал во время войны, император рассуждал об этих техниках в составе регулярных духовных практик. Эти заметки отражают состояние его ума, которого он добился, усердно упражняясь в Стоицизме более тридцати лет. Другими словами, такое отношение к боли и болезням во время северной военной кампании далось ему не сразу – он этому учился.

Однако «Размышления» не единственный источник, который позволяет нам понять образ мыслей Марка. В начале XIX века итальянский филолог Анджело Май обнаружил ценный клад – переписку латинского ритора Марка Корнелия Фронтона с другими известными личностями, в число которых входил Марк Аврелий. Установить точную дату некоторых писем не удалось, но, очевидно, они охватывают период дружбы между Марком и Фронтоном, вплоть до смерти последнего около 167 года н. э. в самый разгар чумы Антонина.

Эта переписка замечательна по нескольким причинам. Впервые филологи смогли заглянуть в частную жизнь Марка и узнать его истинную личность. В отличие от столь популярной карикатуры на стоика как сурового аскета, Марк демонстрирует небывалую теплоту и сердечность по отношению к Фронтону и его семье. Он пишет в непринужденном и юмористическом стиле. Например, рассказывает Фронтону, как один раз, когда он выезжал за город одетым в платье рядового гражданина, повстречавшийся ему пастух грубо обозвал его попутчиков бандой жуликов. В ответ Марк рассмеялся и въехал на коне прямо в стадо овец, разогнав их и тем самым положив конец спору. Но пастуху было не до смеха, и он швырнул свою палку в молодых людей, закричав на них в ярости, от чего молодые люди тут же покинули место действия. Трудно себе представить, что двадцать лет спустя автор этих дружеских и непринужденных писем будет с серьезным видом записывать свои стоические размышления после увиденного на поле боя Паннонии, которое было усеяно человеческими останками.

Эти письма, правда, содержат еще светские беседы и даже жалобы на свое здоровье, что так разительно отличается от «Размышлений». Фронтон был приблизительно на двадцать лет старше Марка и любил жаловаться на свои болячки. Как-то он даже подробно изложил, какие части тела у него заболели ночью – «мое плечо, локоть, колено и лодыжка», – что, по его словам, помешало ему написать письмо Марку собственноручно[111].

В другом письме он пишет:

Иногда Марк вовлекается в эти разговоры с Фронтоном, когда у него самого возникают проблемы со здоровьем.

Это письмо было написано до того, как Марка провозгласили императором. Судя по нему, к сорока годам или даже ранее он уже страдал от симптомов, которые будут донимать его на протяжении всего срока правления. В этих письмах, правда, не упоминаются стоические техники преодоления трудностей, которые мы находим где-то спустя десять лет в «Размышлениях».

Как мы видим, в молодости Марк был в хорошей физической форме и получал удовольствие от двигательной активности. Будучи в Риме, он обучался военному искусству, вероятно, у гладиаторов, практикуясь с оружием с тупыми концами. Он также любил охоту, особенно на кабанов, которых он закалывал копьем, сидя верхом на коне. Охотился он и на птиц, также копьем и еще сетью.

Итак, Марк в молодости – это сильный спортивный юноша. Но к сорока и пятидесяти годам его здоровье сильно ослабло, и, похоже, именно таким его помнят последующие поколения. Император Юлиан в IV веке, например, пишет, что кожа Марка выглядела бледной и прозрачной. Марк даже во время выступлений называл себя слабым стариком, который уже пищу принимает с трудом из-за болей и страдает бессонницей. В «Размышлениях» также упоминается, что он принимал лекарства от кровохарканья и головокружения[114]. Главным образом его донимали боли в груди и животе. Он мог есть лишь маленькими порциями и то только по ночам. Ученые расходились во мнении относительно диагноза, но чаще всего подозревалась хроническая язва желудка, хотя у него было много других проблем со здоровьем.