- этого я и в районке своей накушался. Хотите играть в свои игры - играйте, делайте свою работу. А я буду делать свою. Разрешение на материалы с полей у меня есть, Родина должна знать своих героев - это решение приняли и на республиканском, и на союзном уровне. Теперь нужно, чтобы не чинили препон здесь...

Вот этот самый "вездеход" мне своей волей сделал Машеров. Всё-таки он был кандидатом в члены Политбюро - а это в нынешних реалиях самый-самый верх. За одну ступеньку до небес. Как ему удалось уговорить кремлевских старцев приоткрыть завесу тайны над деятельностью Ограниченного контингента советских войск в Демократической Республике Афганистан - понятия не имею, но - даже учитывая известные ограничения - это был огромный прорыв, невозможный в моей родной реальности.

- Черт с тобой, золотая рыбка, - сказал Гериловичу Виктор Павлович, просмотрев мои бумаги. - Плыви себе нахрен. И акулку пера эту с собой забери. Сам буду его материалы просматривать.

***

Понимание, насколько сильно я попал, и во что всё это может вылиться, пришло несколько позже - когда мы шли, вдыхая прохладный ночной воздух, по району типичных" хрущовок". Местные жители - советские специалисты, афганцы из госслужащих и все остальные почему-то называли эту часть Кабула то Старый, то Новый район - по-разному. Может быть, раньше тут был один микрорайон, а потом пристроили еще один? Черт его знает.

- Это где это мы были, Казимир Стефанович? Что за дом такой, погружен во мрак?..

- "...на семи лихих, продувных ветрах!" - подпел Герилович. - Он и есть, Гера, он и есть. Представительство конторы с аббревиатурой из трех букв. Думаю, ты и сам понял.

Это было странно. Кажется, ведомство Гериловича и эта самая "контора из трех букв" не особо ладили, но что я знаю о местных раскладах? Вообще, я старался об этом не думать - но периодически накатывало. По-хорошему - один щелчок пальцев, и отправляется Гера Белозор деревья валить куда-нибудь в Надым. Или в Надыме - тундра и нет деревьев? В любом случае - Надым может и раем показаться, если какой-нибудь секретный энтузиаст решит взяться за меня всерьез... Надеюсь - не решит. Да и Сазонкин вроде как говорил, что прикроет меня, если я сильно наглеть не буду. Но что значит "сильно" в моей ситуации?

У одного из подъездов дежурил афганский сарбоз с автоматом наперевес: наверное, там жил какой-то важный местный чиновник. Тут была вода, газ в баллонах, электричество - не очень-то это отличалось от того же Термеза. Но впечатление было обманчивым - в паре километров отсюда, на склонах гор ютились убогие глинобитные хижины, где и воды-то нет, не говоря уже о центральной канализации и линиях электропередач!

Каждое утро профессиональные водоносы наполняли свои огромные кожаные бурдюки внизу, на водопроводах центральных улиц, и пёрли на своих спинах наверх пешком, чтобы продать за какие-то гроши таким же нищим людям, как и они сами. Десять афгани за бурдюк - этого едва хватало на ужин... И так жила большая часть Кабула, да что там - большая часть всей страны!

- К пресс-атташе я тебя сегодня не поведу. Пойдем есть и спать, - заявил Герилович. - Так что особенно не разгоняйся - мы уже почти добрались. Тут у девочек в двушке комната свободная...

- У девочек? - напрягся я.

- Ну, русистки. Как правильно? В общем - преподаватели русского языка. Хорошие девочки. Бывалые. Сомали прошли, например, - он решительно шагнул в подъезд и принялся подниматься по лестнице.

- Ах, Сомали-и-и-и... - сделал вид я, что понял. - Слушай, а мы вот так шатаемся - комендантского часа разве нет?

- Есть. Но не для нас.

Он помахал рукой военному патрулю - солдаты были то ли узбеками, то ли туркменами. Военнослужащие козырнули, но как-то вяло. Откуда тут его все знают? Он что - пресловутый "русский Рэмбо"?

***

Дверь была типично наша, советская. Даже матерное слово, выцарапанное скромненько, в левом верхнем углу имелось. "Ирка из 17 кв - бл..дь". Ну, куда ж без этого! Страсти кипят!

По серым бетонным ступеням мы поднимались наверх - конечно, в 17 квартиру. Металлические цифры крепились позолоченными гвоздиками к обитой дерматином двери - как будто и не в Афгане вовсе. Герилович по-хозяйски сунул руку за дверной косяк, извлек оттуда ключ и сунул его в замочную скважину.

- Может, постучать нужно? - спросил я.

- Ай, успокойся, - отмахнулся полковник. - Они нормальные. Да и спят, наверное, чего будить?

Нормальные? Ну, не знаю...

В прихожей стало понятно - не спят! Негромкие голоса раздавались с кухни, оттуда в коридор проникал желтый электрический свет и запахи свежей выпечки. Кажется - ванильной.

- Хозяйки, встречайте гостей! - Казимир Стефанович абсолютно не стеснялся.

- Казя? - голоса были молодыми и очень удивленными. - Это ты?

С кухни выбежали две женщины в одинаковых домашних халатах - желтеньких, в белый горошек. Что про них можно было сказать? Симпатичные, подтянутые, без возраста - они вполне могли бы сыграть у Верховена в "Звездном десанте", очень органично бы смотрелись.

- Ирочка, ВерОника - я привел вам Белозора, - полковник по очереди поцеловал ручку каждой из них, произнеся имя рыжей кудрявой "русистки" с ударением на второй слог. - Это тот Белозор, который штаны придумал.

- Ого-о-о-о! - Ирочка - стриженная под каре блондинка, про которую на двери понаписывали всякого, даже книксен сделала. - И маньяка он ловил? Вот оно как бывает - обещали к нам в Москву на семинар его затащить, а тут в Кабуле встретились...

- Так, даражэнькия вы мои... - хлопнул в ладоши Герилович. – Помните, как в сказке - напоить, накормить, в баньке попарить - а потом уже и...

- И спать уложить? - уточнила неугомонная Ира, стреляя на нас глазами.

- И разговоры разговаривать! - погрозил пальцем Казимир Стефанович, внезапно оказавшийся Казей.

- Мы с гостинцами! - опомнился я.

Тушенка, сгущенка, вяленая рыба, черный хлеб - совсем сухой, но тут его ценили в любом виде, сушеные яблоки и груши... Я был подготовленным парнем, мне вроде как разъяснили, что будут рады видеть специалисты, скучающие по дому. Еще в тему была бы селедка и сало, но если б я тащил всё это из Минска в Кабул, то привёз бы, скорее всего, ростки новой, зарождающейся цивилизации, а не вожделенные гостинцы из Союза.

- Ой, какие вы