Он пронесся мимо Эли и наверняка бы врезался в крепкое дерево, если бы его не поймали две высохшие костлявые руки.

– Пора нам прекратить встречаться вот так, профессор, – сказала Скилаки.

Она закатила глаза, а профессор Бегад, осыпаемый дождем из мелких ошметков кожи, скользнул к ее ногам.

– Сколько лет, сколько зим, – ровным голосом произнесла бывшая прорицательница. – Кажется, так у вас говорят?

– Нет. В смысле да. Я хотел сказать, мы просим прощения, что ушли без вас, Скилаки, – заторопился я. – Зря мы это сделали. Мы виноваты. Мы подумали, что сможем добраться сами, но обнаружили…

– …что суперпамять Касса пошла ко дну? О да, Ностальгикос обожает супервоспоминания, – хихикнула Скилаки.

– Вы сказали, что он заберет лишь плохие воспоминания! – возмутилась Эли.

– Ностальгикос – река, – Скилаки пожала плечами, – а не хирург. Нельзя требовать от него точности. Тем не менее я оставила вам конкретные указания, а вы им не последовали. И посмотрите, к чему все это привело. Похоже, вы не осознаете, какая ответственность лежит на мне перед Бо’глу. Перед царицей. Думаете, на кого падет гнев Артемисии?

– Скилаки, там портал! – закричал Касс, указав на пылающее за нашими спинами поле. – В Лондон! Мы можем спастись от огня!

Скилаки тяжело вздохнула:

– Вы – да. – Она ткнула кривым пальцем в профессора Бегада. – Но тот, кто лишен отметины, не может покинуть Царство Мертвых.

Профессор Бегад, пытаясь подняться, завозился у ее ног.

– У вас, – продолжила бывшая прорицательница, – есть выбор. Вы можете уйти и оставить его здесь со мной. В конце концов, он наш приз. Однако Артемисии не свойственна жалость. Полагаю, в этом случае она просто сожжет меня и профессора. Но вам-то что с того? Вы ведь уже будете дома.

– Или? – спросила Эли.

– Или вы можете последовать за мной, – закончила Скилаки.

Она начала подниматься по холму, таща за собой профессора Бегада, словно он был летающим псом на поводке.

Я посмотрел на Эли и Касса. Языки пламени подбирались все ближе, едкий дым так и лез в ноздри. Но Скилаки, похоже, знала, что делает, а выбора у нас, по сути, не было.

Был лишь план.

И мы поспешили за ней на холм. Чем выше мы взбирались, тем чище становился воздух. Шепотом мы с Кассом рассказали Эли, что случилось по другую сторону портала.

На ее лице был написан откровенный скептицизм.

– То есть вы вышли в настоящий мир… через копию мавзолея? – спросила она. – Но это так…

– …странно? – договорил Касс. – О да, еще как.

Эли отвернулась. Я хорошо знал этот ее яростный взгляд. Сейчас она выглядела так, будто сидела перед компьютером и искала решение невыполнимой задачи.

– Предположим, что та копия служит порталом в Бо’глу, – тогда почему бы не быть и другим?

– Не понял, – признался Касс.

– Сами подумайте, – сказала Эли. – В реальном мире есть множество копий Семи чудес. Мы видели тонны статуй Колосса на Родосе, его брелки и кучу всего другого. Помните, что мы читали про мавзолей? Его копия есть не только в Великобритании…

– Здание Гражданского суда в Сент-Луисе! – выпалил Касс.

– Поверить не могу, что ты это помнишь! – восхитилась Эли.

– Может, твоя память возвращается? – воодушевился я.

Касс покачал головой:

– Нет. Это просто отложилось у меня в памяти. Но сказать, к примеру, как нам добраться туда на машине, я не смогу. Эта дыра в моей голове никуда не делась.

Эли в немом сочувствии положила руку ему на плечо.

– Ну ладно, пускай есть еще копии, что с того? – спросил я. – Никто не гарантирует, что во всех них есть порталы сюда. А даже если есть, как нам их найти? И как быть с локулусом и профессором Бегадом?

Идущая впереди Скилаки остановилась. На самом верху холма стояло странное строение, черное и без единого окна, похожее на каменный бункер, почти идеальный куб. На земле валялись сгнившие щепки – все, что осталось от деревянной двери, ранее закрывавшей вход.

Скилаки зашла внутрь и усадила профессора Бегада на старый покосившийся деревянный стул. Старик выглядел потерянным. За его спиной был длинный стол, заставленный стеклянными пробирками, мехами от аккордеона и допотопными компьютерными мониторами.

При виде всего этого у Эли глаза полезли из орбит.

– Это что, ваш центр управления?

– На самом высоком холме, вдали от подступающего пламени, – отозвалась Скилаки.

Эли села за стол, уставилась в монитор и смахнула с клавиатуры толстый слой пыли.

– Ха! Напоминает «Apple IIe», – сказал я. – Папа водил меня посмотреть на него в музее. На нем еще была установлена самая примитивная вычислительная система.

– Наше оборудование впечатляет, не так ли? – спросила Скилаки. – Жаль, что бедная душа, работавшая за ним, нас покинула. Но есть и хорошая новость! Отсюда, дети мои, можно остановить разрушения Фотии.

– Эта штука управляет рекой Фотией? – удивился Касс.

– Спасибо вам, Скилаки. – Я вздохнул с облегчением. – Мы возьмем на себя вину за пожар. Скажем Артемисии, что это мы во всем виноваты.

– Очень на это надеюсь, – сухо бросила Скилаки.

После чего, скрестив на груди руки, она застыла в позе полнейшей безмятежности – по крайней мере, для человека, периодически теряющего лоскут кожи или прядь волос.

– Э-э… – нарушил я затянувшееся молчание. – Так как… работает эта штука?

Бывшая прорицательница вздохнула, наполняя комнату гнилой вонью:

– Мой милый мальчик, ты думаешь, я знаю, как управляться со столь чудовищно сложным предметом?

Эли поводила мышью и пощелкала кнопками на клавиатуре. На черном экране ритмично замигало оранжевое «С: ».

– Хм…

– О, ну здорово, – сказал Касс. – Что, слишком примитивно для твоих супермозгов?

– Просто открой файловую структуру, – предложил я. – Список программ и данных.

Эли повернула ко мне побелевшее лицо.

– Да, – странным голосом произнесла она, – разумеется. Только я забыла, как это делать.

– Не смешно, Эли, – отрезал Касс. – Посмотри на меня. Видишь на моем лице улыбку? Не пугай нас так!

– Нет, я серьезно. – Губы Эли дрожали, будто она готова была вот-вот заплакать. – У меня в мозгу пустота.

Касс застонал:

– Нет… Нет… Нет… Этого не может быть…

Профессор Бегад поник.

– Чувство направления Касса, хакерские способности Эли… – пробормотал он. – Их таланты, подаренные 7ЧС. Ушли…