Итак, они вышли на улицу и сели за один из столиков на тротуаре. Некоторое время все молчали, потому что отхлебывали кофе из своих гигантских чашек и вдыхали смесь из сигаретного дыма и выхлопных газов. Чувствуя, что разговор придется начинать ей, Фрэнки попыталась придумать, что бы такое подходящее сказать. И ничего не могла придумать. К счастью, рядом была Рита, которая всегда находила нужные слова и никогда не затруднялась проблемой, как нарушить молчание.

Правда, в данном случае она его не нарушила — она его просто сокрушила!

— А вы женаты? — спросила она, пытаясь размешать в чашке свой сахарозаменитель, который угрожающе шипел и свертывался в неудобоваримые сгустки.

Фрэнки поперхнулась своим кофе и обожгла небо.

Рилли затянулся сигаретой и улыбнулся.

— Какая разница? — Казалось, вопрос его развеселил.

— Просто я подумала, что об этом надо спросить сразу же. Все мужчины, с которыми я встречалась на днях, почему-то оказывались женатыми, и поэтому я подумала, что надо начинать разговор с выяснения семейного положения, то есть сразу же после имени, возраста и работы. В конце концов, это сразу же проясняет ситуацию.

— Ну, хорошо, допустим, нет. — Он стряхнул пепел на асфальт и сделал глоток из своей чашки, словно взвешивая, до какой степени в этой компании можно быть откровенным. — Я разведен.

Фрэнки сидела молча и изо всех сил делала вид, что разговор ее не интересует. Разведен? Это значит, что Рилли когда-то был женат? Да это просто невозможно — вообразить его чьим-нибудь мужем! Это казалось таким… Каким таким? Она никак не могла подобрать нужного слова. Ну, просто он совершенно не был похож на женатого мужчину. Она вспомнила о фотографии из его бумажника. Может быть, это его бывшая жена?

— Ну, а вы замужем? — Он смотрел на Риту, которая в это время со смаком атаковала обезжиренную булочку с вареньем.

— Нет еще, — сказала она с набитым ртом и показала свой неокольцованный четвертый палец. — Но я кое с кем встречаюсь. Он до понедельника в Нью-Йорке.

Фрэнки, хоть и не встревала в разговор, но чувствовала себя очень неловко. Меньше всего на свете ей хотелось бы сейчас обсуждать чье-либо семейное положение. Она взяла сигарету, которую Рита оставила в пепельнице зажженной, и сделала затяжку.

Рита заметила ее жест и была удивлена. Что касается курения, то Фрэнки вела себя в этой области, как заправский вампир: хваталась за сигареты только после наступления темноты или в случае, когда она была чем-то очень расстроена. Рита восприняла этот импульс и тут же опомнилась.

— О-о-о, пардон, я просто не подумала. — Она зажала свой рот рукой, но даже это ее не остановило. — Позор мне и моему длинному языку! — патетично провозгласила она, но потом повернулась к Рилли и прошипела: — А Фрэнки у нас осталась без парня!

Фрэнки скорчилась, как от боли. Можно было подумать, что ее внезапно поразила какая-то смертельная болезнь.

Сделав последнюю затяжку, Рилли бросил окурок на тротуар.

— Я уверен, что это долго не продлится.

Чувствуя, что он в упор смотрит на нее, Фрэнки сжалась еще сильнее. И к тому же снова не могла придумать, что бы такое сказать.

К счастью, ей и не пришлось ничего говорить. Рита снова пришла ей на выручку: внезапно она приняла позу выслеживающей добычу кошки и воскликнула:

— Я в это не верю!

— Во что? — Фрэнки проглотила наживку, поверив, что тема разговора сменилась и что в дальнейшем ей уже ничего не грозит.

— Вон там…

— Где?

— Там!

Фрэнки посмотрела туда, куда указывала ей Рита, и увидела мужчину — смуглокожего, ростом около шести футов, возрастом около тридцати пяти лет. Он шел по тротуару по направлению к открытому джипу «Изуцу». Вот он сел в джип и наклонился к сидящей там женщине — красивой, тоненькой, около двадцати пяти лет. А потом он начал ее целовать. И вовсе не в щечку.

— Кто это? — спросила Фрэнки, поворачиваясь к подруге. И тут же пожалела о своем вопросе. Одного взгляда на ее посеревшее лицо было достаточно, чтобы догадаться об имени мужчины.

— Рэнди!

— Сволочь! Сволочь! Сволочь! — выпевала сквозь зубы Рита, одновременно балансируя в неустойчивом равновесии на одной ноге, потому что дело происходило в Беверли-Хиллз на занятиях энергетической йогой. В данный момент предполагалось, что она совершает поклонение Солнцу, но пока другие участники курсов распевали разные «омы» и «ахи» и молились отдаленным планетам, она проклинала не столь отдаленного сукиного сына Рэнди, который, как оказалось, вовсе не уезжал по делам в Нью-Йорк, а все это время находился дома, со своей женой, на которой он был женат уже четыре с половиной года!

Рита сменила позицию и стала балансировать на другой ноге. Одно дело — просто обманывать женщину, и совсем другое дело — обманывать женщину с собственной женой! Сюжетец наподобие тех, из которых Джерри Спрингер лепит свои шоу. Она закрыла глаза и начала глубоко дышать: вдох-выдох, вдох-выдох, повторяя при этой: «Гад! Гад! Гад!» Через несколько минут ей стало немного легче, и она начала понимать, что означает слово «энергетическая йога».

С дрожащими ногами и болью в коленках Фрэнки тоже пыталась принять позу, которую инструктор называл «позой собаки». Сегодня была суббота, семь часов вечера, и ее привезла в «Жизненный центр Беверли-Хиллз» Рита, которая записалась на шестинедельные курсы йоги в качестве одного из шагов своей обширной программы самосовершенствования. Эта программа была объявлена Ритой после обнаружения Рэнди с женой возле «Кофейного боба и чайного листа».

Прошла уже целая неделя с тех пор, как Рита бросилась через улицу, поперек интенсивного движения к джипу «Изуцу», терпеливо подождала, пока Рэнди придет в себя после страстных объятий, и надавала ему изрядное количество звонких пощечин. Она происходила из семьи боксеров легкого веса — ее отец, Шеймас, в 1950-е годы был чемпионом Графства Корк в течение пяти лет подряд — и очень гордилась своим левым хуком. Не стоит и говорить, что после этого события развивались достаточно безобразно. Женщина начала вопить на разные лады, что она жена Рэнди, и тоже сопроводила свои слова несколькими ответными выпадами, обзывая Риту шлюхой и угрожая подать в суд за моральный ущерб, в то время как Рэнди, съежившись, прятался за ее спиной и ни слова не говорил, только поглаживал свой разбитый подбородок и проверял, целы ли зубы. Все это длилось до тех пор, пока в инцидент не вмешалась Фрэнки, которая увела рыдающую Риту к машине Рилли, на чем этот кошмар и закончился.

То есть закончился, да не совсем. Через пару дней Рита, которая обычно боролась с душевными травмами, нанесенными ей изменами бойфрендов, с помощью дешевого белого вина и сигарет, обнаружила, что на этот раз боль почему-то не утихает, хотя было выпито изрядное количество шардоне из оптово-розничного магазина «Трейдер Джо» за 3,99 доллара за бутылку и выкурено столь же впечатляющее количество пачек «Американского духа», и совсем пала духом. Хуже всего было то, что на следующий день у нее было назначено прослушивание на роль в «Малибу-мотеле», о которой она думала, что та наверняка у нее уже в кармане, но директор по кастингу, непривлекательная особь мужского пола лет сорока с небольшим в костюме от Донны Каран, оборвал ее на полуфразе со словами «Не звоните нам, милая, мы сами вам позвоним». Вряд ли стоит говорить, что они так и не позвонили.