Лена сжала виски руками.

– Вот вы сейчас говорите со мной на каком-то иностранном языке. Я слышала все эти термины – сепаратизм, федерализация и так далее. Но ничего в них не понимаю. Это вообще не моя специализация, если уж на то пошло. Так что вряд ли…

– Не спешите! – Ремизов жестом остановил ее. – Значение слов вы при желании найдете в словаре. А снять с меня обвинения в сепаратизме можно очень просто: поднимите несколько известных историй, аналогичных моей. Самая яркая – Евгений Кушнарев. Его пытались закрыть за сепаратизм, и надолго. Но тогда ни милиция, ни прокуратура ничего не добились, хотя выполняли, по моему глубокому убеждению, явный политический заказ. Там было еще несколько фигурантов, и всех их выпустили, сняв обвинения. Сейчас я в таком же положении, причем пошел на это сознательно. Я не депутат, у меня нет неприкосновенности. Я рискую, нарушив подписку о невыезде. Это значит, что я уверен в своей правоте. Елена Андреевна, – Ремизов наклонился к ней через стол, – мое дело очень простое. Вы изучите так называемое «дело Кушнарева» и сразу получите кучу шпаргалок и подсказок. И заодно – неплохой гонорар. Кстати, аванс для того, чтобы начать работу, у вас уже, считайте, есть.

Посетитель щелкнул замком портфеля.

И вынул из его недр белый продолговатый конверт.

Михаил Ремизов ушел час назад, а Елена Уварова и ее помощница Оксана Логвиненко, вернувшаяся к тому времени с благополучно найденным зонтиком, все еще не могли решить, как относиться к его визиту.

…Когда рука сама, помимо ее воли, потянулась к конверту, Лена не готова была себя осуждать. Не сдержавшись и быстро пересчитав сотенные купюры, она провела в уме несложные математические расчеты. Аренда офиса плюс четверть зарплаты Оксаны, получавшей деньги стабильно, а не в виде процента от каждого дела, проведенного ее работодательницей. Сумма, возможно, была меньшей, но зато оплата труда помощницы не зависела в данном случае от успешности самого адвоката. Конечно, можно выплатить ей и половину, но тогда Елене от аванса ничего не останется.

И потом, в случае успешного завершения дела Ремизов обещал еще дважды по столько же. А это означает – возможность заплатить бывшему мужу очередной взнос за квартиру и уверенно продержаться Лене и ее помощнице до следующего месяца. А за это время может случиться еще много хорошего.

Итак, адвокат Елена Уварова взяла деньги. И заключила с Михаилом Ремизовым официальный договор о сотрудничестве.

Теперь Лена не сомневалась: ее новый клиент искал именно такого человека, как она. Адвоката без громкого имени и совершенно без репутации, для которого небольшой, но стабильный заработок будет важнее профессиональных амбиций. К тому же незавидное положение, в котором сейчас находится адвокат Уварова и ее контора, отнюдь не значит, что она – плохой специалист.

Да и история эта настолько стремная, что более опытный юрист, дорожащий своим временем и репутацией, либо утроил бы сумму аванса, либо вообще отказался бы ввязываться в достаточно сомнительное предприятие. А у Лены времени достаточно, репутации же она пока не заработала никакой. И если ей удастся уладить дело Ремизова, она не только сможет поправить свои дела на некоторое время, но и приобрести хороший профессиональный опыт.

В общем, как ни крути, положение, в котором оказалась адвокат Уварова, не оставляло ей возможности перебирать харчами.

Обсудив условия задачи с Оксаной и поняв, что та придерживается такого же мнения, Уварова усадила помощницу за компьютер. Лена знала достаточно много о мире юристов, но к стыду своему, о мире шоу-бизнеса – немного, и уж вовсе мало – о расстановке сил на политическом олимпе.

– Что мы имеем? – начала Лена перед тем, как загрузить помощницу работой. – Давай сначала посмотрим условия задачи. Наш клиент – политический деятель местного масштаба. У него есть некие спонсоры, он имеет определенное влияние на какую-то группу людей, и у него есть какие-то убеждения. В частности, наш клиент – сторонник полной независимости Крыма, отделения его от Украины и при этом неприсоединения к России. Как это трактует Уголовный кодекс?

– Публичные призывы к нарушению территориальной целостности страны, как-то так. – Оксана уже успела найти нужную статью. – Называется сепаратизмом, за это предусмотрено наказание.

– Кого-то в нашей стране за это наказывали?

– Два года назад я даже не знала, если честно, что существует такая статья, – призналась Оксана. – А тем летом как прорвало: сразу нескольких человек, насколько я помню, посадили или пытались посадить.

– Наш клиент утверждает, что пытались, но не посадили. Но не посадили именно потому, что те же Евгений Кушнарев и Борис Колесников были личностями куда большего масштаба, чем Ремизов. Суть вот в чем: он боится не того, что его посадят, а того, что не отмажут. В конце концов, надо же кого-то посадить когда-нибудь в назидание остальным. Вот наш клиент и не хочет стать таким жертвенным ягненком.

– Однако ягненок не из пугливых, – заметила Оксана. – Будучи на подписке, просто так взять и уехать в другой город…

– С этим как раз намного легче разобраться, чем с сепаратизмом, – отмахнулась Лена. – Я вернусь через пару часов. Посмотрим, что ты найдешь к этому времени. Вот тогда и станем двигаться дальше.

Уехав на встречу по давно завершенному делу с клиентом, которому нужно было дооформить какие-то документы, Уварова вернулась не через пару часов, как планировала, а через три, попав по дороге в пробку. Оксана за это время не только нашла необходимую информацию, но даже подготовила ее начальнице в виде аналитической записки. Отпустив помощницу заниматься текущими делами, Лена устроилась за рабочим столом и погрузилась в чтение.

Итак, впервые тема сепаратизма возникла в начале апреля 2005 года, когда в Киеве был задержан председатель Донецкого облсовета Борис Колесников. Дело в том, что во время «оранжевой» революции Колесникова вместе с бывшим харьковским губернатором Евгением Кушнаревым и экс-главой Луганского облсовета Виктором Тихоновым тогдашняя оппозиция обвинила в сепаратизме за призывы создать Юго-Восточную автономию.

Утром 6 апреля Борис Колесников был снова приглашен в Генеральную прокуратуру для дачи показаний. Затем стало известно, что он задержан на 72 часа в Министерстве внутренних дел, якобы по другой статье – не о сепаратизме и федерализме. Узнав о задержании Колесникова, около 20 народных депутатов от фракции «Регионы Украины» приехали в Генпрокуратуру и пытались выяснить, что же все-таки стало поводом для ареста. Но официальных комментариев следствие не дало. Колесникова из тюрьмы так и не выпустили.

Через два месяца, в конце июня, аналогичные обвинения – посягательство на территориальную целостность и неприкосновенность Украины – Генеральная прокуратура предъявила экс-главе Харьковской областной госадминистрации Евгению Кушнареву. Такое решение было принято после допроса Кушнарева по делу о сепаратизме. Ему удалось избежать ареста – за него лично поручились пять народных депутатов Украины. Накануне Генпрокуратура предъявила обвинение в сепаратизме и действующему главе Луганского областного совета Виктору Тихонову.