Я готова была доверить тебе свою жизнь.

Возможно, это глупо, но наутро я вынула из шкафа топик в черно-белую полоску. После ночного сна о Париже меня потянуло к тому небрежному шику, которым славятся парижанки, – ведь если я буду чувствовать, что хорошо выгляжу, может быть, почувствую себя лучше внутри. Я отставила свои обычные духи и капнула на запястья «Шанель № 5», но от запаха скрутило желудок – вот как я разнервничалась от мысли о предстоящей встречи с Томом и Амандой. Каково им будет в первый день рождения дочери без нее?

Когда я наносила тени, во входную дверь постучали. Я дернулась, рука сорвалась, и на щеке появилась полоса того же темного цвета, что и у глаз. Всю ночь я металась в постели: всякий раз, когда одолевал сон, просыпалась от страха, и он гнал меня к двери – проверить, заперла ли я замок. Ведь если за мной следят, они могут попытаться проникнуть в квартиру.

Стук раздался опять. Я колебалась. А потом подумала: если я хочу избавиться от вторичного травматического стресса, то надо с чего-то начинать. Что плохое может случиться, когда солнце так ярко светит в окна? Вытирая щеку, я открыла дверь.

– Натан!

– Извини. – Он не улыбнулся. – Знаю, я не должен был приходить без предупреждения и мы договорились встретиться только в понедельник. – Он потупился, глядя на мыски своих ботинок.

– Хочешь, зайди на минуту. Но через полчаса мне надо уходить.

– Так куда, ты сказала, сегодня идешь? – Натан переступил порог, и мне стало не по себе оттого, что он оказался на том самом месте, где когда-то стоял Сэм. Я не знала, что почувствую к нему в холодном свете дня. Я перестала понимать, где я, а где Калли.

– С тобой все в порядке? – Не отвечая на вопрос, я окинула его взглядом. – Ты какой-то растерзанный. – Он был небрит, белки глаз покраснели.

– Я не мог заснуть.

Натан не поднимал на меня глаз, и, мгновение выждав, я спросила:

– Что-нибудь случилось?

– Случилось вчера вечером. – Он откашлялся. – Я ничего такого не планировал. Но мне понравилось. Но вот сегодня… сегодня тяжелый день – день рождения Калли, и мне невольно приходит в голову, что я ужасный человек. Мне невыносимо сознавать, что я ее забыл. Ты мне нравишься, Дженна, в самом деле нравишься, но я испытываю ужасное чувство вины. – Его плечи затряслись.

Я сделала шаг вперед и притянула его к себе, и мы стояли так, обнявшись, и наши сердца долго-долго бились, как одно. Затем, отстранившись, он попросил:

– Дай мне стакан воды.

– Сейчас. – Я повернулась и пошла на кухню.

Натан последовал за мной. Не успев переступить порог, я увидела улыбающуюся мне со стен Калли и схему на холодильнике и остановилась так резко, что он наскочил на меня. Я попыталась загородить собой вход на кухню, но он нахмурился, и я не могла понять, не сделала ли это слишком поздно. Что он успел рассмотреть?

– Подожди в гостиной. У меня тут такой бардак. – Я указала ему на коридор.

– Разгром и беспорядок? Ничего страшного. Мы все не без дурных привычек. – Натан попытался пройти, но я не позволила и заставила его отступить.

– Прошу тебя. – Я положила руки ему на грудь. Он посмотрел поверх моего плеча, и его глаза сузились. Я легонько толкнула его назад.

Когда я принесла стакан, Натан молча сидел на диване, и я надеялась, что он не заметил, как дрожит моя рука.

Погруженные в свои мысли, мы не разговаривали, и, когда он уходил, его поцелуй в щеку показался мне вымученным. Или все это мне лишь показалось?

– Проходи, Дженна. – Том улыбнулся мне, но улыбка тут же исчезла, сменившись горестным выражением, которого он не мог скрыть.

Воздух в гостиной казался еще более спертым, чем в прошлый раз, и, когда я шла поздороваться с Джо и поцеловать Аманду, мне казалось, что мои легкие что-то сдавило.

– Как прошло посещение кладбища? – спросила я.

– На могиле Калли лежали шелковые цветы, – сказала Аманда. – Ей бы они понравились. Должно быть, их принес Натан. Я рада, что он ее не забывает.

– Пожалуй, заварю чаю, – заявил Том.

– Давайте лучше прогуляемся. – Мне не терпелось вырваться из этой ловушки с затхлым воздухом.

– Как? Опять из дома? – Мои слова Аманде не понравились, и я стиснула ей руку.

– Можем пройтись по парку, – поддержал меня Том. – Любимое место Калли.

– Ладно, – смирилась Аманда.

– На улице тепло, поменяйте джемпер на что-нибудь еще, – посоветовала я, и Том повел жену наверх переодеваться.

Когда мы остались одни, я повернулась к Джо:

– От Софи сегодня ничего не было?

– Нет, – ответил он. Его лицо потухло, и я в порыве сочувствия невольно сболтнула:

– Я пыталась ее разыскать.

– Что? Как?

Вопрос застал меня врасплох, и я замолчала, но Джо придвинулся совсем близко, и стало ясно, что придется объяснять. Я заговорила осторожно – сказала, что очень хотела им помочь, но, следя за выражением его лица и оценивая реакцию, почувствовала, что иду по зыбучему песку. Зачем-то рассказала о пабе и своем походе в полицию. Слова слетали с губ и с запинкой выстраивались в неловкие предложения, я спешила закончить до того, как Том и Аманда вернутся в гостиную. Когда я замолчала, Джо откинулся на стуле и провел ладонью по лицу.

– Понимаю, вы хотели сделать как лучше, – сказал он. – Но паб – не то место, куда вам следовало ходить. Откровенно удивлен, что Софи там бывала. Такие типы, как Нейл, представляют опасность. Эта Сара из стоматологической клиники уверена, что Софи посещала именно этот паб? На Грин-стрит? «Принц Уэльский» есть еще в Западном Креатоне. Приличное заведение и больше подошло бы для Софи.

Я колебалась. Может, я действительно попала не в тот паб?

– Вот что, загляну-ка я туда сам… – Джо не успел договорить: Том заглянул в дверь и сообщил, что они готовы.

В парке Аманда едва держала себя в руках и то и дело озиралась. Не представляю, чего ей стоило выйти за порог после нескольких месяцев добровольного заточения в доме. Яркий свет, шум со всех сторон – не слишком ли это тяжело для нее? Том подставил солнцу лицо. День стоял замечательный. На фоне голубого задника неба, хлопая на ветру хвостами, плыли разноцветные воздушные змеи. Радостные крики детей мешались с пением птиц и запахом свежескошенной травы. Том чихнул.

– Сенная лихорадка, – объяснил он, сморкаясь. – Софи тоже ею страдает. Постоянно хлюпает носом.

– Калли бы здесь понравилось. Правда, Томас? – спросила Аманда.

– Конечно. Она любила гулять. – Том повернулся ко мне. – Но вышла бы закутавшись, – с длинными рукавами и в юбке до пола. Ей казалось, что она толстая. Понятия не имею почему, – у нее была красивая фигура. Софи, вот та с наступлением лета не вылезала из бикини. Этакая жердь. Вы любите солнце, Дженна?