– Я беседовала с Ванессой, – перебила я ее. – Согласна, мое поведение, – я всеми силами старалась избежать слова «маниакально», – несколько эксцентрично. Но я имею право поступать по-своему в свое свободное время.

– Я очень рада, что ты с ней поговорила. Помогло?

– Помогло, – призналась я. – Сейчас ты устала, и я не буду вдаваться в детали. Скажу одно: Ванесса всячески меня поддерживает. Спасибо, что и ты так терпеливо возишься со мной. Ты верная подруга. Понимаю, как со мной непросто. Не могу дождаться следующей недели, когда будет полугодовой осмотр. Надеюсь, после того как мне уменьшат дозу лекарств, я почувствую себя почти прежней. По крайней мере, сброшу вес, который набрала. – Я положила руку на живот.

– Значит, ты не хочешь, чтобы я с тобой поделилась? – Рейчел достала из кармана батончик «Марс».

– Спрашиваешь!

Рейчел улыбнулась, разорвала обертку и разломила батончик надвое. Конфета хрустнула, показалась начинка, и подруга протянула мне половину. Перемирие.

– Дженна! – Из задней двери показалась голова Кэти.

– Гарри в туалете. – Я облизала липкие пальцы. – Предупредил, что засел надолго.

– Ох, как непросто жить с мальчишками! – Кэти театрально вздохнула. – Лучше ему поспешить. В багажнике размораживаются рыбные палочки.

Я вошла в здание и постучала в дверь туалета.

– Гарри! Твоя мама вернулась.

Тишина.

Я стукнула снова, на этот раз сильнее.

– Гарри?

Подергала ручку. Дверь отворилась, но внутри никого не оказалось.

– Гарри?

Я металась из кабинета в кабинет, мои ноги разъезжались и скользили по полу, пот каплями выступил на лбу.

– Кэти… – Мне с трудом удалось проглотить застрявший в горле ком. – Постарайтесь не волноваться, но Гарри пропал. Нигде не могу его найти. – Только тут я заметила разбросанные на полу детальки «Лего».

Мы сидели на заднем сиденье полицейской машины, и Кэти крепко держала меня за руку. Полицейские успели прочесать округу, но мы все равно уставились каждая в свое окно, высматривая на улице Гарри. Темноволосых мальчиков в городе много, и, как только я замечала очередного такого паренька, во мне вспыхивала надежда, но она тут же разбивалась на мелкие кусочки, потому что это был не он. Кэти не кричала, и не плакала, и не делала ничего такого, что бы, вероятно, делала я на ее месте. Но даже если бы она кидалась на меня с кулаками, вымещая ярость, я бы не почувствовала себя хуже, чем теперь. Когда полицейские спросили, не слышали ли мы каких-нибудь звуков, мы с Рейчел переглянулись – обе одновременно вспомнили, как я вскочила, решив, что звякнул дверной колокольчик, но потом села, и мы принялись есть шоколад. Сладкая начинка и чувство вины вызвали тошноту, и я боялась, что меня вырвет.

Мы возвращались к Кэти. В ее доме уже побывали, и мы знали, что Гарри там нет, но нам сказали: еще не вечер, он скорее всего объявится, так утверждает статистика. Дети постоянно пропадают, это правда, но другие, а не Гарри с его лезущей на глаза темной челкой и заразительной улыбкой. Зачем ему куда-то убегать? Он никогда этого не делал.

В доме Кэти полицейский задавал мне вопросы, на которые я уже отвечала. В поведении Гарри я не заметила ничего необычного. Нет, он не давал повода заподозрить, что собирается убежать. Мы говорили о животных. О школе. О его желании работать в Фонде защиты собак, ездить, как показывают в рекламе, в желтом фургоне и подбирать бродячих животных.

– И рядом со зданием вы тоже не заметили ничего подозрительного? – Женщина-полицейский протянула мне кружку с горячим кофе, но, увидев, как дрожит моя рука, не отдала ее, а поставила на стол.

Я колебалась, не зная, стоит ли рассказать ей о не покидающем меня ощущении, что меня преследуют, следят за мной. В качестве доказательства я не могла привести ничего конкретного. Тем более что Ванесса считает, будто все это лишь мои выдумки и фантазии. Но даже если мои подозрения – правда, как связать их с исчезновением Гарри? В это утро я никого не видела.

– Нет, – ответила я.

– Можете что-нибудь добавить? – Она изучала меня с таким видом, словно не сомневалась, будто я что-то недоговариваю.

– Если только это… – Я покосилась на Кэти: она смертельно побледнела, вокруг глаз пролегли красные круги. Я не хотела еще сильнее ее расстраивать, но мы с мальчиком говорили об этом, и я понимала, что следствию важно узнать о нашем разговоре. – Гарри упоминал об отце. Он очень хочет с ним познакомиться. И ему интересно узнать, есть ли у него собака.

Кэти всхлипнула и сжала кулаки.

– Гарри всегда просил собаку. Хоть бы только вернулся! Получит все, что захочет. Буквально все!

Я подвинулась ближе и обняла ее, но она сбросила с плеч мои руки.

– Отец Гарри в курсе того, что произошло?

– Оуэн? С какой стати? Он не человек – пустое место. Ничего не делал для сына.

– Вы знаете, как с ним связаться? Номер телефона? Адрес?

Кэти вытерла нос и, разблокировав телефон, прокрутила список контактов.

– Вот. Но он не отвечает на мои звонки и несколько месяцев назад перестал платить алименты.

В окне мелькнула вишнево-красная машина, завернувшая на стоянку. Скрипнули тормоза. Сэм! Хлопнула входная дверь, в коридоре послышались знакомые шаги, и я затаила дыхание. Фигура Сэма замаячила в двери, он окинул взглядом комнату, быстро подошел к матери, опустился на колени и обнял ее.

– Ничего, мама, мы его найдем.

– Они спрашивают об Оуэне. Но он бы его не похищал. Правда? Гарри ему не нужен. А вдруг ему надоело каждый месяц давать на него деньги? – Кэти раскачивалась взад и вперед. – Он ведь не причинит ему зла?

– Конечно, нет. – Сэм повернулся и обратился к женщине-полицейскому: – Чем я могу помочь?

– У вас есть недавнее фото Гарри?

Сэм достал телефон и открыл фотогалерею. Заглянув ему через плечо, я увидела снимки: Гарри на ферме кормит коз; Гарри в саду играет со шлангом; Гарри срывает обертку с большой квадратной коробки.

Сэм остановился на самом свежем, сделанном в школе, – улыбающийся, без переднего зуба Гарри смотрит прямо в объектив, – и протянул аппарат женщине-полицейскому.

– А его отца? Оуэна? Есть? – спросила та.

Сэм покачал головой:

– У меня нет. А у тебя, мама?

Кэти вытерла щеки рукавом.

– Есть одна фотография в младенческом альбоме Гарри. Он лежит в нижнем ящике шкафа. Снимали в роддоме. Это единственный раз, когда Оуэн видел сына.

Сэм вытащил альбом и перелистал страницы.

– Вот. – Он показал на снимок Кэти: вымученная улыбка, темные мешки под глазами, младенец на руках. Рядом с кроватью стоит темноволосый мужчина и смотрит на ребенка.