— Что в адской сумке? — главарь веришей двинулся вперед, но Сэмми проворно отскочила назад. Двигалась она насколько быстро, что взгляд не всегда успевал это фиксировать, куда там их ботам из группы боевой поддержки.

— Хотели покопаться в моем бельишке? — демоница спрятала чемодан за спину. — Не вышло. Придется пострадать от неудовлетворенного любопытства.

— На вашем месте, я бы не интересовался, что у нее в чемоданчике, — хмуро добавил Обадайя.

Главарь нахмурился и еще раз попытался схватить Сэмми. Демоница же глумливо хихикала и держалась от него на расстоянии. Интересно, а что бы стало с веришем, загляни он внутрь чемодана? Вроде бы для цивилизованного человека ничего страшного или необычного там нет, по кварталам и не такие фрики ходят, но сектанта к цивилизованным не отнесешь…

— Дьявольские отродья, несущие скверну в наше мирное поседение, убирайтесь прочь! — рявкнул главарь, отчаявшийся поймать шуструю Сэмми. Его приспешники вскинули ружья, прицелившись почему-то в Тони. Тот прикрыл лицо ладонью, тяжело вздохнул и развернулся к ним спиной, неспешно направившись к границе деревни.

— Истинную обитель благодетели не способны испоганить следователь, проводник и одна девица с чемоданом. Но нам и вправду больше нечего здесь делать, так что можете покоиться с миром, — Обадайя кивнул им на прощание, затем добавил: — или нужно было сказать как-то иначе? Вроде: «добра вам и цветущей мальвы»?

Вериши перевели ружья уже на него, но атаковать не спешили. Или не могли, или до последнего ждали, что на него подействует их угрожающий вид. Но и дальше общаться с этими милыми, преисполненными любви к ближнему людьми, смысла не было, поэтому Обадайя развернулся и отправился вслед за Тони. Все равно эти примитивные ружья так сильно громыхают при выстреле, что успеешь не только уклониться, но и вырубить сектантов до того, как они выстрелят во второй раз. Если его не опередит Сэмми. Но вериши так и не атаковали. Наверное, праведная борьба с дьявольскими отродьями — не такое уж важное дело, чтобы ради него влезать в разборки с полицейским управлением.

Пока они разбирались с этой троицей, все остальные жители успели разойтись по своим домам и, судя по воцарившейся тишине, лечь спать. Что было бы неудивительно после таких эмоциональных встрясок. Наверняка же вериши вместе с гасилками использовали какие-то пси-генераторы. Запретные штуковины, за такие и посадить могут. Точнее — уже давно должны были. Но руководство парка почему-то закрывает на все это глаза.

— Тони, друг мой, — Обадайя догнал дрыща и положил ему руку на плечо, — скажи мне, зачем на территории парка нужно поселение веришей, если они не участвуют в игровом сценарии?

— Участвуют. Нам в Озерном городе дадут пару квестов…

— Их община — один из главных спонсоров Мары, — Сэмми вклинилась между ними и в который раз повисла на Обадайе. Он же подумал, что с таким количеством оказываемого внимания, скоро точно заработает боязнь прикосновений. Хотя, казалось бы, милая девушка, почти модельной внешности флиртует, предлагает секс, надо бы радоваться, но не выходит.

— Ой, ну тебе-то откуда знать! — говорил Тони быстро, нарочито уверенно, как будто хотел побыстрее закрыть эту тему.

— Дочки фермера такие любопытные, а мужчины такие болтливые, особенно когда рядом с ними симпатичная, но бестолковая кукла, так что малышка Сэмми знает многое. Например о финансовых проблемах парка и серьезных финансовых вливаниях веришей в ваш бюджет. Сейчас у них своего рода симбиоз: сектанты живут в почти идеальных для себя условиях, в изоляции от внешнего мира и докучливых игроков, а Мара не выставлена на продажу, как убыточное предприятие.

— Это логичное объяснение, — согласился с ней Обадайя, не став выслушивать оправдания Тони. Если, конечно, хитрый бот не врет ему. Или они оба с дрыщом не врут, подталкивая туповатого следователя в нужную им сторону.

Следующие несколько минут его компаньоны довольно мило ссорились друг с другом, дав Обадайе время поразмыслить над всем происходящим. Как-то не вязалось у него присутствие в деревне бота и включаемая каждый день гасилка. Искусственный человек наверняка вырубается на время ее работы, такое не останется незамеченным для остальных. Или он только недавно зашел на территорию парка и еще не успел выдать свое происхождение? И насколько его хватит? Обадайя нейтрально относился к ботам, но вот так оставить разумное создание в опасности…

— Господин, простите, господин! — когда деревня осталась позади, их догнали двое веришей. Мужчина держался чуть в стороне, женщина же подошла к Ободайе и нервно теребила подол фартука. — Там, на улице, вы говорили, что занимаетесь розыском пропавших. Помогите нам, прошу!

— Как давно пропал ваш родственник? Вы оставляли заявление в ближайшем полицейском участке?

— Нет, конечно нет, — замялась она. — Мы не выходим за пределы деревни. Только иногда — в Озерный город, но их законник покрывает похитителей нашего сына. Вы же видели плакаты с их жуткими рожами?

— Да, девица там ужасная, — особенно, если вспомнить ее «индивидуальный подход» и корзину с кружевной салфеткой. Но жаловаться на травницу вслух Обадайя не стал.

За столько лет работы он видел разных родственников пропавших, в том числе и таких, но все равно не сразу решился продолжить разговор. Было что-то противоестественное в этой ситуации.

— А вы не думали о том, что ваш сын мог просто уйти за пределы парка?

Женщина задрожала, судорожно сжала фартук и отступила на пару шагов. Сопровождавший ее мужчина гневно сжал челюсти, но так и не вступил в разговор.

— Что вы! Он бы не смог. Не бросил нас! Ведь тот мир похож на ад! Сын нашего старейшины вернулся оттуда калекой, даже ежеутренние молитвы посещать не может. И разум его отчасти помутился, а вы хотите убедить меня, что наш Лэнни по доброй воле…

Она разрыдалась, затем развернулась и побрела обратно в деревню. Спутник обнял ее за плечи и что-то шептал на ухо. Странные люди, Обадайя тоже не всегда находил общий язык с детьми и временами мечтал немного пожить в тихом и уединенном местечке, но никогда насколько не выпадал из реальности.

— Не понимаю, как можно вернуться в общину, — произнес Тони. — Все же не самое веселое местечко в Маре.

— А он и не возвращался, — Обадайя со всей возможной скоростью зашагал по дороге, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не перейти на бег. — Старейшина просто заказал себе нового, более преданного и правильного сына.

Сэмми беззаботно размахивала чемоданом и напевала себе под нос. Медленно выползающее из-за деревьев солнце подкрашивало ее платье и волосы в золотистый цвет. Необычное зрелище. Совсем как у полицейской программы определения разыскиваемых лиц в толпе. Обадайя ненадолго зажмурился и потер глаза. Не умеет он расслабляться и оставлять работу в стенах полицейского управления. Вот просто не умеет, и все.

А природа меж тем располагала к совсем иному. Окрестности озерного города определенно входили в пятерку самых красивых мест, когда-либо виденных Обадайей. Ровная водная гладь наползала на песчаную отмель и занимала все пространство до горизонта. В нескольких десятках метров левее к берегу подходил широкий каменный мост, тянущийся на добрых пару километров вглубь озера, туда, где на небольшом острове стоял белоснежный город. Ближе к горизонту едва проглядывались силуэты еще двух поселений, так же стоящих на воде. Не практично, но красиво.