— А я бы, мужики, водки грамм триста хлобыстнул, — признался Серебров. — Пока Барков не снял маску в автобусе — такую картинку в воображении нарисовал — страшно вспомнить.

Похоже, и остальные были не прочь расслабиться после происшествия в «Азербайджане».

Куценко задумчиво пожевал губами, огляделся по сторонам. В зале не осталось посетителей, и только женщина лет сорока с небольшим родимым пятнышком на шее надраивала мокрой тряпкой столешницы.

— Щас устроим! — фраерской походочкой направился он к столовской работнице.

Спустя пять секунд его «лопата» лежала на округлом бедре; сам, наклонившись, заговорщицки шептал тетке что-то на ухо. Позабыв о тряпке, та кокетливо посмеивалась…

— Пошли, — скомандовал бывший морпех приятелям. И, поднимаясь по лестнице на второй этаж, доложил: — Хорошая баба — с полуслова понимает нашего брата. В восемь вечера принесет из города водку, и закусь…

Расслаблялись до часу ночи.

Помимо двух литров водки Борькина знакомая щедро одарила четырьмя отбивными из столовки, банкой компота и объемным пакетом с домашними солениями: квашеной капустой, хрустящими огурчиками, ровными помидорами.

— А деньги взяла только за водку, — удивлялся Куценко. — Определенно хорошая баба!..

— Понравилась? — снисходительно похлопал его по плечу прапорщик.

— Да-а! Отменная бабенка. Что ни говори, а в настоящей женщине обязана быть изюминка! Ну, там… родимое пятнище под глазом или левая сиська больше правой…

— Тебе в этих вопросах виднее. Ты у нас еще тот кобель, — поддел снайпер, разливая очередную порцию.

Посидели хорошо. Под приглушенным желтоватым светом настенного бра за крохотным журнальным столиком вспоминали былые времена, посмеивались над недавним приключением и строили планы на будущее. По давней традиции о предстоящей операции предпочитали не говорить…

* * *

Утром приперся Барков.

— Опять, штоль, круги наматывать? — проскрипел из-под одеяла прапорщик.

— В день старта операции, господа лазутчики, лишние нагрузки запрещены. Просто женщины из кафе позвонили: беспокоятся, спрашивают, почему вас нет.

— А ежели мы сытые — все равно идти?

Подполковник криво улыбнулся, глядя на остатки вчерашнего пиршества.

— Нет, конечно — никто вас не заставляет. Просто после завтрака я хотел предложить сеанс связи с родственниками.

— Это как? — встрепенулся Палыч.

— По телефону. Лично вам могу организовать короткий разговор с дочерью…

— Так это ж меняет дело! — вскочил тот с кровати. — Борька, подъем!!

— А с кем мне базарить по телефону? Разве что с министром обороны о прибавке к пенсии, — с обычной чугунной иронией проворчал Борька. Однако подчинился и начал неторопливо одеваться…

Общение с родственниками состоялось в полдень. Настроение мужчин заметно улучшилось, и даже Куценко, отказавшись звонить кому-либо из оставшихся родственников, расплылся в довольной улыбке.

— Ну, а теперь мы должны уединиться в одном из кабинетов учебной базы, — произнес Барков, приглашая следовать за ним.

— Вот еще одно доказательство вашей беспечности, — включил он проектор с подробной картой Азербайджана. — Вы кадровые военные, но почему-то перед заброской на территорию потенциального противника не поинтересовались расположением военных баз, погранзастав и прочих хорошо охраняемых объектов, появляться рядом с которыми нежелательно. Итак, запоминайте, — вооружился он указкой, — аэродромы в Кюрдамире, Гяндже, Доляре, в поселках Насосный и Гала; военные базы в следующих населенных пунктах: Астара, Киврак, Джюльфа, Союк-Булак, Ленкорань, Гейтепе, Гюздек, Кобу…

Называя места дислокации частей и гарнизонов, Барков показывал их на карте и делал паузы, давая возможность спецназовцам запомнить важный материал.

— …Кроме того, морское побережье регулярно осматривается патрульными катерами и пограничными нарядами, поэтому из маршрута следования его необходимо исключить. А вот здесь, — медленно повел он указкой от выступающего мыса в сторону Грузии, — проходит нефтепровод «Баку-Тбилиси-Джейхан»; Азербайджанский участок второй по величине — четыреста сорок девять километров и неплохо охраняется специальными подразделениями полиции. Так что будьте внимательны. И последнее. Юго-западнее центральной части Азербайджана расположена спорная территория Нагорного Карабаха. Ее не следует пересекать, а лучше обойти южнее — в десяти-двенадцати километрах от Иранской границы…

После плотного обеда им дали хорошенько выспаться.

А потом все пошло по уже известному распорядку: высококалорийный ужин, очищение кишечника, поездка на автобусе до устья реки Самур, переодевание в смоченные шампунем гидрокостюмы, сто граммов спирта под бутерброды с икоркой. Знакомый путь до «Тритона», лежащего на дне в двухстах метрах от берега. И, наконец, посадка в две крохотные кормовые кабины, в которых предстояло промучиться целых восемь часов…

Второе подводное путешествие далось на удивление легко: опасения замкнутого пространства исчезли, зато появилось подобие привычки — все же за плечами уже имелся некоторый опыт. Даже пожилой снайпер перенес длительное нахождение в крохотной кабинке стоически: не нервничал и почти не крутил головой. Во всяком случае, успокаивать и подбадривать его боле не приходилось.

Гладко прошла и высадка, после того, как «Тритон» добрался до нужной точки и улегся на дно. И лишь во время движения к берегу случилась короткая заминка: Палыч упустил из рук резиновый мешок с тяжелым контейнером, и группе с сопровождавшими пловцами пришлось ждать, пока тот неуклюже барахтался вниз головой, а Борька Куценко помогал — искал ящик и поднимал его с песчаного дна. Потом выбрались на берег, переоделись и, проводив в обратный путь двоих парней, быстренько покинули опасную зону.

— Вот теперь все совпадает. До мельчайших деталей! — возвратил Серебров прицел. — «Железка», два шоссе, канал, три села треугольником… А дальше — распадочек с горной речкой.

— Так это еще при высадке стало ясно, когда пловцы вооружились подводными автоматами, — пробурчал Палыч, бережно заворачивая оптику в тряпицу. — Ну и, слава Богу, что в Азербайджане! А то третьего путешествия в этой калоше «мокрого типа» моя слабая организма не вынесет.

— Хорошее ущелье, — поддержал Илья, — обработанные делянки только в устье, а дальше сплошные леса.

— К лесам и двинем, — подытожил майор, закидывая на спину тяжеленный рюкзак с контейнером.

И, привычно выстроившись гуськом, компания рыбаков засеменила вдоль левого берега речушки, неторопливо спускавшейся от ущелья по береговой равнине…

Денек выдался безоблачным: на небе ни облачка и только легкий ветерок слегка разбавлял солоноватой прохладой приличную жару. Хотя группе Сереброва сейчас больше подошла бы непогода: густой туман, что случался в этих краях нечасто. Или ураганный ветер с дождем. Однако выбора не было…