А сейчас, достав из загашника мину, установил ее по совету мудрого Матвеева рядом с потухшим кострищем. Дескать, чужой охотник непременно захочет подойти, пощупать золу — прикинуть: давно ли здесь останавливалась преследуемая группа.

Фора заметно сократилась — оставленный у костра «сюрприз» жахнул, едва спецназовцы отошли метров на восемьсот. Хлопок не был громким — вес взрывчатого вещества в «пэмээнке» не превышал сотню граммов. Однако эхо резкого звука многократно отразилось от окружавших склонов и докатилось до четверых мужчин.

— О! Сработало! — хохотнул Борька.

— Нормалек! — довольно пробурчал снайпер, — таперича немного замешкаются. А нам бы, командир, в сторону вильнуть — следы запутать.

— Так и сделаем, — резко взял майор вправо.

В принципе было все равно, по какому из десятка похожих друг на друга ущелий добираться до перевала. Единственное чего не хотелось, так это забираться на высоту в три тысячи метров. Потому командир и повел группу строго на запад с целью оторваться от преследования, а заодно поискать приемлемый по сложности путь…

До перевала они добрались к вечеру; в сумерках закончили восхождение на седловину меж двух величественных вершин. А место для ночлега отыскали под нависшим козырьком из скальной породы уже в кромешной тьме.

Костра, не взирая на пронизывающий холодный ветер, решили не разводить. Наскоро соорудили с наветренной стороны каменное полукружье, запалили в центре три спиртовые таблетки, приспособили над мерцающим голубоватым пламенем наполненную водой большую кружку. Молча уселись вокруг, блаженно вытянув уставшие ноги. А через полчаса улеглись спать, снова оставив дежурить первым Илью…

— Кажись, оторвались мы от назойливых хвостов! — радовался утром Палыч. — Ночью не беспокоили, да и сейчас не видно.

Растолкав товарищей, едва просветлело небо, он, как и сутками назад, решил прошвырнуться вокруг лагеря: «поглазеть на округу, понюхать воздух». Друзья тем временем приготовили завтрак, собрали в дорогу вещички. Вернулся снайпер минут через сорок и, в общем-то, мог ничего не говорить — и так все было ясно по сияющей загорелой физиономии.

— Садись, Серега, побалуйся чайком, — похлопал по плечу Серебров и, устроившись рядом, предположил: — Думаю, после взрыва их отряд разделился: человека три-четыре потащили раненного к ближайшему селению или дороге; остальные продолжили преследование. Но и им где-то пришлось заночевать. Так что рано, мужики, расслабляться — с охотником они идут или без него — один черт знают координаты района, в который мы направляемся.

После завтрака группа приступила к спуску с перевала.

Протопав пятнадцать километров, вышли к реке Геокчай, несшей свои воды мимо одноименного городка. Горы заканчивались на северной окраине населенного пункта, а южнее простиралась обширная плодородная долина, сплошь пестревшая засеянными полями и крохотными деревеньками. Для того чтобы попасть к Иранской границе, надлежало как-то пересечь эту долину, занимавшую почти всю центральную часть бывшей советской республики. Как именно — майор пока не знал. Да и Борька, все чаще заглядываясь на реку, мешал постоянным нытьем:

— Ну чо сухпаем-то давиться, когда рыбка живая рядом плещет? Третьи сутки консервы, сухари; сухари, консервы!..

«Городишко мы обойдем стороной — это понятно; трассу «Баку-Тбилиси» тоже как-нибудь перескочим — не днем, так ночью. А вот дальше придется тащиться по открытой местности, где ни деревца, ни кустика», — невесело рассуждал Аркадий под ворчание уставшего от сухомятки приятеля.

— …И снастей с собой целую прорву тащим. Зря, что ли тащим снасти-то, а? Вон она играет — будто сама в руки просится…

«…Помнится, Барков рассказывал о виноградных плантациях. Растут они, должно быть, и в этой долине. Но надолго в них не спрячешься — рано или поздно опять придется маршировать на виду у всех…»

— …Палыч, ну хоть ты заступись! Ты же первейший рыбак среди этих пехотинцев, а словно воды в рот набрал. Глянь влево! Стаями ходит!..

«…Для обычных сельчан подойдет старая сказка о любителях порыбачить — водоемов впереди предостаточно: Турцианчай, Кура с притоками, Верхнекарабахский канал… А вот для натовских спецов эта отмазка уже не прокатит. Засекут с вертолетов или донесет кто-то из ретивых граждан и… бесславный финал операции «Тебриз» обеспечен».

Он остановился, огляделся по сторонам и, сбросив с плеч ненавистный рюкзак с тяжеленным контейнером, прошептал:

— Надо подумать. Немного времени у нас есть. От хвоста мы оторвались и надо хорошенько поразмыслить…

Друзья нагнали и ждали его дальнейшего решения.

— Привал, граждане! Пора нормально пообедать, — вытер Серебров рукавом лоб. И, повернувшись к Борису, вздохнул: — Черт с тобой, зануда. Иди, лови свою уклейку!..

— Чо, правда? — не поверил тот своим ушам.

— Правда. У тебя ровно один час и ни минутой больше…

* * *

За время обеда на ум не пришло ничего, кроме старого и проверенного способа: перемещаться по открытой местности ночью, а на день подыскивать укромное местечко и отсыпаться. Данный способ частенько применялся группами спецназа во время скрытных рейдов по тылам противника. Конечно, использовать его имело смысл зимой, когда сутки делились на светлое и темное время поровну. Летом же идти короткими ночами, а по пятнадцать часов отсиживаться в зарослях или расщелинах — было занятием через чур расточительным. Однако других вариантов для успешного продолжения марш-броска на юг майор не видел…

Город они обошли удачно. А потом часа полтора торчали в низкорослых зарослях дубового молодняка, что обрамлял северную обочину бойкого шоссе. По асфальту то и дело проносились автомобили, и незаметно перебежать на другую сторону было очень сложно — требовалось запастись терпением и улучить подходящий момент.

Такой момент наступил, по их мнению, когда на долину опустились сумерки. Машины шли с включенными фарами, хотя видимость еще оставалась хорошей. Мимо прогудела большегрузная фура, и над дорогой повисла непривычная тишина — огоньки транспорта, приближавшегося с востока, едва мерцали на горизонте; на западе горящих фар и вовсе не было видно.

— Вперед! — рванул из лесочка Аркадий.

Группа проворно сбежала вниз — ко дну придорожной канавы; утеряв скорость, начала карабкаться на дорожную насыпь. Где-то на середине крутого склона поскользнулся и едва не поехал вниз Илья — удержали Серебров с Куценко, вовремя ухватив его за шиворот куртки. А Палыч уже поторапливал сверху:

— Чего вы копаетесь?! Живее!..

Живее не получалось. Серега с Аркадием шли налегке, а вот Илье с Борькой выпало переть на спинах контейнеры. Подошвы скользили по осыпающемуся сухому грунту, груз тянул назад и не давал удерживать телом равновесие.