– Ты-то куда лезешь? Тебя что, спрашивают? – взвилась Буренкова. – Не верьте ей, мистер Бланше! – уже другим тоном обратилась она к начальнику службы безопасности. – Родионова – подруга Вуалье. Да и с Волоченковым у Родионовой шуры-муры. Так что она с ними заодно, – разошлась Буренкова.

Этого Арина вытерпеть уже не могла.

– Полиции придется меня допросить, когда будут разбираться что к чему, – парировала Арина. – А мне есть что рассказать.

– Как же, слышали, про выдуманный телефонный разговор, – фыркнула Александра.

– Не только. Про то, например, как вы взяли ключ от подвала и ушли на полчаса. Пока Жанна так кстати начала долгий рассказ про овец. Забыли? Вас в это время якобы начальник вызывал. У вас было достаточно времени, чтобы спуститься двумя этажами ниже, взять пару претензий – а вы раньше ими занимались, до Жанны. Так что прекрасно знаете, где что хранится. Ну а сделать с них копию и поставить на место – это вообще пара минут. Но я уверена, ваши следы на ключе обязательно найдутся. И на претензиях.

– Подумаешь, доказательство, – усмехнулась Александра. – Я раньше на месте Жанны работала. Вот и пользовалась ключом и претензиями занималась. Сами сказали…

– А конверты, в которых вы анонимки рассылали, ведь на них тоже ваши отпечатки найдут, – продолжала Арина.

– Чушь какая-то! При чем здесь я и анонимки!

– А при том, что это вы их писали! Все конверты для внутренней переписки – из вашего департамента. Вашей фамилии там нет, на это у вас ума хватило. Но все остальные – ваших коллег. Достаточно пройтись по третьему этажу и посмотреть на двери – большая часть фамилий на конверте – это сотрудники вашего департамента.

– Нет там моих отпечатков! – почти заорала Буренкова.

– Очень странно, что вы так уверены. Вы что, в перчатках работали? – вмешался в разговор Бланше. – А на тех письмах, в которых вы угрожали Селиму Атвану, тоже отпечатков нет?

– Какие перчатки? Вы все здесь рехнулись, что ли? Ну и зачем, по-вашему, мне понадобилось анонимки писать? Да еще этому паршивому Селиму! – Голос Александры сорвался на крик.

– А вот это мне как раз и не очень понятно. Ладно, с Вуалье мне все ясно. Но Селим? И анонимки, и эта попытка его убить! Чем вам Селим не угодил? – Арина в упор посмотрела на Александру.

– Послушайте, уберите эту сумасшедшую! – Буренкова подскочила к Бланше. – Она мне еще какое-то убийство пришить хочет.

– Не убийство, а попытку… – спокойно уточнила Арина. – На Атвана наехала ночью машина. Он едва сумел отскочить в сторону. Он видел, что машина въехала бампером в фонарь, покрашенный как раз накануне свежей краской. Черной. Он помнит об этом, поскольку, отскочив, испачкал рукав светлого пиджака.

– На Селима наехала машина Волоченкова, – прервала ее Александра. – Он так и заявил. Я здесь ни при чем!

– Да, Атван заподозрил Сергея Волоченкова. У того – черная «Audi 3». Ему показалось, что именно эта машина чуть не сбила его. Но я прекрасно помню, как буквально на следующий день после инцидента с Селимом мы были на стоянке в ООН. И там вы объясняли Людмиле Казанцевой, что накануне при выезде из Дивона какая-то дура врезалась в вашу маши ну. Этой дурой, как ни странно, была я. Да, засмотрелась и поехала назад. Помните? Вы меня просто не узнали, потому что едва взглянули в мою сторону. Главное – была машина. Вы ее внимательнейшим образом осмотрели. И ничего не нашли. Посему и отпустили меня с богом. Я тоже смотрела и ничего не увидела. Откуда же на следующий день взялась вмятина на бампере? Я ведь тогда в ООН не поленилась, подошла и тоже посмотрела. Вмятина и след черной краски. А то, что Селим перепутал – не удивительно. У вас темно-серая «KIA», а у Сергея черная «Audi Q3». Эти два паркетника похожи.

По мере того, как она говорила, Буренкова менялась в лице. Когда Арина закончила, то уставилась на нее с такой ненавистью, что Арине стало не по себе.

– Ты, ты, сука… – за этим последовал длинный ряд ругательств гораздо более изощренных, чем Арине пришлось выслушать несколько дней назад.

– Прекратите немедленно. – Батлер вдруг стукнул кулаком по столу.

Этот жест очень странно подействовал на Буренкову. Она вдруг рассмеялась.

– Надо же, понимает. На каком языке ни ругайся, всегда ясно, что к чему. Ну и что теперь? Судить меня будете? А за что? Где криминал? Никакого криминала нет. Глупость одна.

– Я полагаю, миссис Вуалье далека от того, чтобы рассматривать ваши действия как шутку, – вмешался Бланше. – Она имеет все основания подать на вас в суд.

– Одно дело – иметь, а другое дело – хотеть. Я вот уверена, что миссис Вуалье не захочет, чтобы в суде трясли ее грязное белье. Да и вы, мистер Батлер, не заинтересованы, чтобы я в суде поделилась кое-какими деталями из славного настоящего комиссии. – Буренкова усмехнулась и посмотрела на Батлера. – Так что, может, договоримся по-хорошему. Вы меня оставляете в покое, а я роток на замок.

– Я не вправе решать за миссис Вуалье, но что касается меня, я ни на какие сделки с вами идти не собираюсь. Мне бояться нечего, – отрезал Батлер.

– Так уж и нечего? – Буренкова снова усмехнулась.

– Извините нас, – вмешался Бланше, – мы сейчас вернемся.

Бланше жестом предложил Батлеру последовать за ним. Они вышли из кабинета. «Совещаться пошли», – догадалась Арина. Буренкова тоже, конечно, поняла, в чем дело.

Подойдя к столу, она села напротив Арины.

– Ну и что ты с этого имеешь? Сексуальное удовольствие? Влезла, сука, и всю кашу испортила. – Она уставилась на Арину с откровенной ненавистью.

– Кстати, о каше, – Арина постаралась не отвести взгляда, – последние ваши действия мне понятны. Вы влюблены в Волоченкова. Всячески его обхаживаете. Узнав о романе Сергея и Жанны, вы решили устранить Жанну. Пусть ненадолго – работа слишком грубая, – но на какое-то время. Убрать и очернить ее в глазах Сергея. Но ведь первые две анонимки не имели к Жанне отношения? Не так ли?

Буренкова ничего не ответила, и Арина продолжала.

– Судя по звонкам с угрозами и истории с машиной, вся ваша первичная ненависть была направлена против Селима Атвана. Он-то чем вам не угодил?

– Ну, утешила, гран мерси, – Буренкова, паясничая, изобразила умиление. – Хоть что-то она не поняла. А это-то ведь элементарно! Как же ты своими сыщицкими мозгами не усекла, что, устранив Селима, я бы обеспечила безбедную жизнь Сергею. Как минимум еще на год. Один из них должен был остаться в отделе. Я хотела, чтобы Атван или сам струсил и удрал отсюда подальше, или его бы – под зад коленкой! И все было бы в ажуре! Я же не знала, что ваша подружка Сережу окрутила! А тут наткнулась на разлюбезную парочку в ресторане. Эта Жанна мужику при всех чуть не в штаны залезала! Вот, бабуля Родионовна, какова она, ваша тихоня.

– Понятно, но в бабули не меня надо записывать. У вас явно со зрением не в порядке, – скоморошничанье Буренковой передалось и Арине. Она почувствовала, что говорит тоже каким-то неестественным голосом и на лице невольно появляются противные гримасы.