– Где остальные?

– Не уверен, Седьмой, думаю, перенес, да.. Не думаю, что он сильно поджарился, все же один из Первых. А твоя подружка… скорее всего мертва. Она и правда женщина? Да, определенно…

Нет, этого не может быть. Это вранье. Он врет. Нет, нет, нет, он не знает ничего про то, кто такая Джесс, он думает, что она не выжила, в отличии от Мэта, потому что слаба, но она просто тоже отключилась, да, наверняка. Судорожно размышляя, я понимал, что мне нужно задушить в себе гнев и панику, начать тянуть время и попытаться найти выход отсюда.

– Так что тебе от меня нужно?

– Ключ являлся катализатором, – он отвечал мне, не отвлекаясь от работы над какими-то голографическими образами, которые появлялись над колодцем. – Он бы ускорил мою работу, но я думаю, что мы с тобой справимся. Да, думаю справимся.

Его речь лишь путала, ничерта не было понятно, что он имел ввиду. После этих бредовых ответов возникало лишь больше вопросов.

– Адонай, так?

– Не суть, но если тебе важно какое-то отождествление, да.

– Ты говорил, что так тебя называют «они». Кто это?

– Мои марионетки. Они называют себя Серафимами, в честь шестикрылых ангелов, наиболее приближенных к Богу. По факту лишь, куча фанатиков, глупцы, мечтающие быть обманутыми. Они даже никогда не пытались, нет, вообще не пробовали даже вкусить кусочек истины.

Что-то не сходилось.

– Тогда почему есть связь между Серафимами и Иден-Теком?

Адонай развернулся ко мне, сел на край колодца и рассмеялся. Его глаза, отражавшие мириады небесных огней, внушали какой-то первобытный страх, пронизывающий нутро.

– Может потому, что так и есть? Правда в этом лишь моя заслуга, что за несколько десятков тысячелетий я смог обойти ряд систем Иден-Тека.

Да черт побери, что он несет? Тысячелетий?

– Вижу твое смятение. Алексей, ты же понимаешь, как работает Иденнет?

Я кивнул.

– Коллективный сон, контролируемый при помощи машин, архитекторов и так далее. Седьмой рассказывал тебе про сотворение?

– Ага.

– И неужели тебя, как и их, ничего не смутило?

– А должно?

– Алексей, если Иденнет – это сон, то значит есть и сновидец. Не так ли?

Эта мысль никогда не приходила в голову. Казалось бы, ответ лежал всегда на поверхности, напрашивался сам собой, вся суть Иденнета, его базис был таким простым, что никто даже не смог догадаться.

– То есть ты и есть сновидец? Ты – прародитель Иденнета?

Адонай выдержал небольшую паузу, сверля меня безумным горящим взглядом.

– Да. До меня были еще десятки образцов но проявления моего синдрома Морфея было сильнее всего. Да, я был сильнее, мой мир был богаче, так они говорили.

– То есть, ты всегда подключен к Сети? Где же ты?

– Что за странный вопрос? – он рассмеялся. – Тут, перед тобой.

– Нет, я имею в виду в реальной жизни.

– Я здесь, – на его серьезном лице уже не было ни тени улыбки лицо стало похожим на камень. – Перед тобой.

Адонай, на секунду взглянул на свои ладони, а затем продолжил свой рассказ.

– Иден-Тек смогла подчинить мой разум. Они создали макет, базовую симуляцию – гигантское поле, покрытое травой, и голубое небо. После этого они отрезали мое эго от бессознательного, и я оказался тут, – он развел руками, – в моей вечной одиночной камере. Всё это время я вынашивал план, размышлял, пытался выбраться, найти какие-то лазейки и через какое-то количество времени появился этот Колодец. Через него я смог вновь управлять своим сном, я вновь обрел контроль, правда, лишь частично. Ты знал, что я слышу вас?

– Что ты имеешь ввиду?

– Я слышу вас, посетителей. Обычно я не могу выйти на контакт, но фанатики наиболее внушаемы. Пара мыслей нужных внедренных мыслей, фальшивая индульгенция, финансовые манипуляции, которые со стороны выглядят как чудо – и у меня появились преданные адепты. Тогда то я осознал, что смогу освободиться, уничтожить Сеть. Я дал им вирус, меч, проникающий в глубины мозга, и они стали выжигать неверных моим святым огнем.

– Зачем уничтожать Сеть? В чем смысл смерти нескольких миллионов?

– Я же дал предупреждение. Даже несколько. Если люди настолько тупые, что тяга к чревоугодию и блуду для них намного ценнее собственной жизни, то пусть горят вместе с этим чертовым местом. В конце концов, я лишь сделаю услугу миру, очистив его от такого биомусора.

– Но ведь мир рухнет без Иденнета. Вся наша жизнь завязана на нем.

Лицо Зеро перекосилось в гримасе злости. Четче стали видны скулы, на висках, словно корни старого могучего дуба, проступили вены, а глаза стали ярче, вокруг зрачка горел самый настоящий огонь.

– Мир сам виноват. Вы никогда не задумывались, что вы лишь паразиты, живущие за счет энергии другого существа. Я слишком долго терпел, все эти тысячи, миллионы лет? Даже не знаю, время потеряло какие-то рамки. Всё, что связано с Иден-Теком должно быть уничтожено, как и все, кто ей прислуживал.

– Я не буду в этом участвовать. Ты псих.

– О, Алексей, – он рассмеялся, – а твое согласие и не требуется. Мне просто нужен будет твой потенциал. Ты послужишь каналом между моим миром и Иденнетом, вот и все. Это великая честь, Алексей, ты будешь самым главным моим оружием в этой истории!

Я отдал команду на выход. И вновь услышал лишь гулкий смех Адоная.

– Если бы все было так просто, я бы давно ступал по Берлину.

В глазах Адоная горело пламя безумия. Миллионы дней без сна в залитой дождем черноте звездного обсидиана окончательно свели его с ума. Теперь, когда у него появилась возможность, он отчаянно искал способ провести глобальный сброс системы, стереть всё подчистую, даже ценой самого себя. Я четко понимал, что, находясь сейчас в самом центре событий, не могу допустить уничтожения Иденнета – мое существование, наше существование слишком зациклено на цифровом пространстве. Все, что мне дорого, могло перестать существовать- саморегулирующаяся жизнь Иденнета, Лимб, как символ надежды, Джессика, которую я люблю. Нужно придумать какой-то способ не допустить всего этого

Пока Адонай возился с колодцем, я собрал сконцентрировал все свои силы, задавив страх, и запустил в него одну из парящих глыб. Придавая ей ускорение я чувствовал, как со стремительной скоростью энергия покидает меня. Контролировать это пространство было невыносимо сложно.

Набирая скорость, черный айсберг летел сверху под углом на мою цель, но, когда оставалось несколько метров, Адонай резко развернулся, вскинул левую руку над головой и летящий камень распылился в воздухе. Он медленно повернулся ко мне, его плащ развевался, хоть вокруг и не было никакого ветра.

– Я впечатлен. Даже не думал, что это возможно.