Томен беспрекословно принялся облачаться в тяжелое багровое одеяние, в то время как Лотрик с Хромым, переругиваясь, втаскивали кресло в соседний покой и устанавливали его там позади стола. Наконец мебель была подготовлена, Томен тоже напялил на себя все, что положено, и расправил пластинчатую матово блестящую бороду на груди… Приняв как можно более важную осанку, он занял место за столом…

Распахнулась входная дверь, и в первую, ныне опустевшую комнату вошел Эрствин, за ним плелись двое старичков из городского Совета — известные болтуны, пользующиеся тем не менее известным уважением в городе. Возраст и деньги всегда вызывают почтение — особенно в те времена, когда прочие ценности начинают казаться слишком уж преходящими. Возраст и деньги — в этом есть что-то незыблемое…

— Итак, почтенные мастера, — внушительным голосом объявил Эрствин, обращаясь к старикам, — я избрал вас нынче для почетной и ответственной миссии.

— Да, ваша светлость! — радостно отозвались синдики хором.

— Как вам известно, в городе орудует банда неуловимых грабителей и приглашенный мною в Ливду знаменитый чародей по прозвищу Золотая Маска приступил к расследованию их преступлений.

Великолепный, вставший при появлении графа, склонил голову, борода звякнула.

— Да-да… — Старички кивали совершенно одновременно.

— Так вот… — Эрствин сделал паузу. Похоже, он сам не совсем ясно представлял себе дальнейшие события. — В расследовании, как убедил меня чародей, наступает самый важный момент. Мне потребуется свидетельство людей уважаемых, известных своей честностью… Людей, пользующихся авторитетом и почетом в городе… Людей, облеченных доверием сограждан…

— Да-да…

— Словом, почтенные мастера, людей вроде вас! Почтенные мастера переглянулись, каждый словно заново осматривал другого в поисках скрытых изъянов. Их придирчивые взгляды выражали сомнение в способностях напарника. Каждый как будто хотел сказать: «Мол, я-то — да, я именно таков, а вот этот мастер вряд ли заслуживает доверия, ваша светлость… Но, ежели таков ваш выбор…» Наконец, удовлетворившись осмотром и сделав достаточно много красноречивых намеков движениями бровей и саркастическими ухмылками, старички вновь обратили взоры к юному вельможе.

— А потому я взываю к вашей мудрости, опыту и терпению, — заключил граф. — Сегодня вам предстоит быть глазами и ушами Совета… Да что там Совета — всей Ливды!

На это престарелые синдики были согласны:

— Да-да…

— Тогда прошу вас занять эти места за пологом, — Хромой с Лотриком только что поставили там два стула для себя, — и спокойно ожидать.

— Ага, — кивнул один из старичков, — тогда я как раз воспользуюсь этим вынужденным ожиданием, чтобы изложить вам, сэр Эрствин, свое мнение о налоге с тележного колеса, о котором шла речь нынче на Совете…

Эрствин страдальчески закатил глаза и едва слышно завыл сквозь зубы.

Графу повезло — ждать пришлось недолго. Ну, более или менее недолго, во всяком случае, мальчик так и не успел узнать во всех тонкостях принципы налогообложения тележных колес. По лестнице затопали сапоги, и в комнату вбежал Гойдель ок-Ренг, оруженосец Эрствина. Тяжело переводя дыхание и неуверенно косясь на восседающего в кресле Золотую Маску, дворянин выпалил:

— Идут!..

— Кто? — быстро спросил Эрствин, взмахом ладони прерывая пространные речи синдиков.

— Сэр ок-Эргит и мастер Турин. Они вернулись в Большой Дом и, кажется, идут сюда.

— Отлично. Все по плану. Колдун, ты готов?

— Да, ваша светлость. — Чародей тщательно расправил медные звенья на груди и принял торжественную позу.

— Тогда мы прячемся. Сюда, мастера, идемте за полог. И помните — молчание! Слушайте, запоминайте, но не произносите ни звука, прежде чем позволит чародей!

— Да-да…

— Гойдель… Ладно, иди сюда. Не то еще столкнешься на лестнице с этими…

За пыльный полог, таким образом, набилась целая толпа: старички синдики, граф с оруженосцем, Хромой и шкипер. Старичков усадили на стулья, хотя те и пытались уступить место Эрствину. Наконец все как-то расположились и замерли.

— Кто вздумает чихнуть — будет казнен! — страшным шепотом объявил Эрствин.

Ответом ему стало гробовое молчание. Большой Дом уже почти опустел, и здесь, на втором этаже, было особенно спокойно. В установившейся тишине осторожные шаркающие шаги на лестнице прозвучали, словно трубы рока. Все замерли, вслушиваясь. Вот пришелец остановился, должно быть, у полуоткрытой двери, ведущей в первую комнату. Осторожно покашлял. И деликатно стукнул дважды.

— Входи! — громко пригласил маг.

Снова зашаркали подошвы — ближе, ближе. У щели в пологе устроился сам Эрствин. По довольной ухмылке мальчика стало ясно — явился именно тот, кого ждали.

— Желаю доброго дня почтенному мастеру, — произнес гость. — Или, вернее, уже доброго вечера…

— Приветствую, мастер… э-э… Турин, если не ошибаюсь?

— Да, верно… — голос пришедшего выдавал удивление. — Но откуда, прошу прощения, вам известно?..

Хромой поморщился — по его мнению, Великолепный переигрывал. Хотя Турину уж в любом случае поздно было отступать.

— Мне много чего известно, — снисходительно пояснил Золотая Маска. — Но я слушаю, мастер Турин. Что привело вас сюда?

— Э… я по поручению Совета…

— Совета?

— Вернее сказать, нескольких синдиков… Нескольких наиболее уважаемых синдиков… Да… Мы… как бы это… Словом, чувствуя заинтересованность в результатах расследования и… э-э… горя нетерпением…

— Нет-нет, я еще не приступал к допросу пленников, вы рано явились. Вас ведь интересуют имена главарей банды, верно?

— Ну да, отчасти. — Турин наконец-то набрался решимости. — Вернее, у меня есть одно предложение… Деловое предложение. Я уполномочен нашими синдиками предложить вам сто пятьдесят келатов в обмен на то, что результаты расследования будут соответствовать нашим ожиданиям.

— Хорошая сумма, — металлическая борода Золотой Маски звякнула, сидевшие в засаде догадались, что маг кивает. — И каковы же должны быть эти результаты?

— Э… — Турин словно опять лишился своей уверенности, — вы, мастер чародей, так осведомлены… Я надеялся, что вам ясно, чего может желать наш Совет…

Эрствин прикусил губу. Хромой осторожно положил ладонь на локоть мальчика и слегка сжал пальцы. Турин всего лишь хотел проверить, что именно известно магу. Ведь нельзя было исключить возможность того, что пойманные разбойники уже сделали какие-то признания — даже если их еще не допрашивали толком.

— Я настолько хорошо осведомлен, что предпочитаю больше слушать и меньше говорить, — буркнул Золотая Маска. — И я не собираюсь разгадывать загадки. Ибо если бы я явился к вам со своими предложениями, то сумма была бы куда больше. Но поскольку именно вы явились ко мне с деньгами… Двести келатов, говорите?