Карлыч растерянно попереводил взгляд с меня на данные. Протёр глаза, ещё раз попереводил.

— Ничего не понимаю, — заявил он.

— А я говорил, что не мутант, — напомнил я.

— Говорили, батенька. И вправда не мутант. И какая чистая линия! Ну, впрочем, надо дело делать, — прервал сам себя он, самопишущим пером написал под карандашным “Георгий Свинобой” “здоров, отклонений и имплантов нет. Д-р Фирсов”. — Возьмите, — протянул он мне бумажку.

— Спасибо, — принял я справку. — А куда мне дальше?

— А-а-а… да в общем-то, куда хотите, — несколько растерянно ответил он. — До поединков полтора часа, можете погулять по Арене. В половине четвёртого только у выхода будьте, изнутри.

— Это где меня провели?

— Ну, выход один, так что видимо — да.

И вышел я. Гулять не стал, а встал между входом к Зайцу и Карлычу у стенки и начал легонько разминаться. Ну, не помешает, как минимум. Хотя, похоже, с спортивной одеждой и прочим тут не заморачиваются. Ну да и ладно.

Стою я, значит, разминаюсь, как вдруг мимо пробегает человек пять, забегает к Зайцу, выбегают с ним. Бегут, бодро матерясь, к Пилюлькину, вытаскивают его, и еще более бодро матерясь, ускакивают куда-то вглубь подсобных помещений.

Ну, бегают и бегают, фиг бы с ними, хотя как развлечение — ничего себе, раз уж всё равно ждать.

И вот через десяток минут возвращается троица. Карлыч — с равнодушной физиономией шмыгнул к себе. А Заяц идёт-бредёт, в компании парня лет тридцати, в спортивном космотрудовском костюме. И морды у обоих — краше в гроб кладут. Пробрели они к Зайцу, а мне реально стало интересно — а чего это у них случилось-то?

Но до выхода на ринг, вроде как, времени немного, да и бродить по этим подсобкам неохота. Так что стою, жду. И тут высовывается их Двери физиономия Зайца, смотрит на меня так заду-у-умчиво.

— Свинобой, а ты здоровый.

— Я — Георгий, — уточнил я. — И справку получил, от Сигизмунда Карлыча, — помахал я бумаженцией.

— Это ты молодец, — всё так же задумчиво протянул он. — А иди-ка сюда.

Ну я и пошёл. Захожу в каморку Зайца, там парень, с ним вошедший, сидит с кислой миной. А Заяц в меня тычет и с надеждой спрашивает у него:

— Что скажешь?

— Ну, здоровый, — равнодушно окинул меня взглядом парень. — Большой шкаф громче падает…

— И придавливает всяких говорливых надёжнее, — закончил я правильно поговорку.

Парень глазами на меня блеснул, оскалился, но обмяк, помотав головой.

— Не знаю, Заяц. Ну потанцую, конечно, но боя толком не будет, — протянул он. — Хотя, может, и продержится нормально, хоть что-то.

— Так, Свинобой…

— Георгий!

— Вот ты нудный! Хер с тобой, Георгий! Значит, выигрываешь предварительный бой — дерёшься с нашим чемпионом! — тыкнул он в парня.

— Это с чего это? — озадачился я.

— Как с чего? Подарок тебе…

— И нафига? Мне таких подарков не надо. Бои без ограничений, с каким-то там. Я просто подерусь разочек, — отмахнулся я.

— Да ты что?! Это же слава! Жопы! Девки любить будут!

— Заяц, ты, по-моему, меня за идиота держишь, — хмыкнул я. — Девки меня и так любят. Велика слава этого парня побить… — махнул я лапой на парня, который аж мордой краснеть стал. — А жопы… ну сколько?

— Сотня!

— Не интересно, — отмахнулся я.

Ну а что — Светка как раз по ставкам выяснила, для новичков. Вполне свои деньги удвоить, ну в худшем случае — полуторно увеличить сможем. И нафига мне в эту авантюру лезть? Ну был бы интерес спортивный, а так…

— Наглый какой, — зло глянул на меня парень. — Ну а что ты хочешь за бой?!

— Да в общем-то… — задумался я. — Ну ладно, хочу рельсовый карабин и лазерник, немецкий. Исправные, — заявил я.

Вот и отстанут. Ну а не отстанут — так я и не откажусь. Хотя сейчас пошлют.

Но на удивление, они, вместо того, чтобы меня послать, зашушукались, стали пальцы загибать. Какого-то Пистолета вспоминать, Сумасшедшего Ваню, прочих непонятных персонажей.

— Хорошо! — ударил парень по столу рукой. — Победишь — отдам тебе свои стволы. Выйдешь? Или кривлялся тут? — ехидно уставился он на меня.

— Ты серьёзно? — уточнил я, на что последовали пара кивков. — Хм, ну на таких условиях — могу тебе морду и начистить, — сообщил я.

— Наглец. Заяц, я его до полусмерти отделаю и сломаю что-то. Убивать не буду, но пусть бой не тормозят, — небрежно махнул в мою сторону парень.

В общем — фигня выходит, бредовая, но мне выгодная. Одного не понимаю — на кой бой им вот ТАК нужен-то? Оружие дорогущее. Ну ладно, пусть противник этого наглого парня, так и не представившегося, сломался. Или ещё что, допускаю. Но провели бы этот бой завтра, или ещё что… Странные какие-то, но мне только на руку, — махнул я рукой.

А через полчаса стоял я у входа на арену с десятком разновозрастных, кто во что горазд одетых мужчин. И Заяц очерёдность выхода на ринг определял.

— А с подругой поговорить успею? И барахло ей передать.

— Да можешь и тут скинуть, никто не возьмёт… ну как знаешь, успеешь поболтать, успеешь! — махнул Заяц рукой.

Вывели нас внутрь — сидения были уже забиты всякой публикой, более того — под куполом сновали автоматические голокамеры, как на каком-то серьёзном спортивном мероприятии! Ну да ладно, первая пара пошла, нас к скамейке отдельно от трибун Заяц отвёл, а я к перегородке подошёл — куртку Свете передал и очень бегло озвучил, что случилось.

— Это замечательно, Жора! — улыбнулась Светка. — Только… Да нет, справишься, конечно, — сама себя прервала она. — И с жопами, я думаю, проблем у нас особо не будет. В общем — замечательно и удачи! — чмокнула она меня в щёку.

Ну а я потопал к скамье. Первый бой был как бой, больше в рукомашество, чем в ногодрыжество. Коренастый дядька за сорок биолет наставлял синяки долговязому пареньку, явно помладше тридцати. Но — молодость тут, очевидно, выигрывала. Дядька просто выдохся на десятой минуте, получил несколько ощутимых плюх от паренька и осел на песок ринга.

Заяц, как оказалось, комментатор (только орал глупости какие-то, как дурак!) объявил победу. И назвал следующую пару:

— На Арену выходит уже известный нашим болельщикам Андрей Громовержец! — надрывался Заяц в микрофон, на что публика умеренно-одобрительно погудела. — А против него, впервые на Арене! Первобытная сила и мощь…

— Сам дурак! — довольно громко крикнул я, на что народ умеренно поржал.

— Георгий Свинобой! — не стал пререкаться со мной Заяц, только выразительно посмотрел на меня и постучал себя по лбу, признаваясь во временном слабоумии.

Вышли на