— Красные мундиры волей-неволей приковывают внимание, — максимально вежливо улыбнулся посол. — Мимо них пройти сложно. Но вы правы, уважаемый. В Афганистане и своих бедствий хватает. Например, институт бачи-бази. Ведь эти дети Иблиса имеют наглость говорить, что де, подобные развлечения разрешал сам Пророк…

И вот сейчас посол заметил — занервничали.

Дело в том, что в Афганистане была старинная боль, связанная с этими бачи-бази, то есть, традицией заводить себе любовников из числа маленьких мальчиков. Формально то, их просто наряжали девочками для танцев. Но это, безусловно, было только вершиной айсберга.

Духовенство пыталось с этим бороться.

В силу своих возможностей.

Достаточно скромных, потому что, когда столетие за столетием — это порочное дело поддерживали власть предержащие — сложно с ними спорить. Особенно если в остальном тебя все устраивает. А мирно договориться не удавалось. И эта рана гнила, нарывая, столетия.

Вот посол СССР эту карту и разыграл, по сути пообещав поддержать духовенство в этом вопросе. Тем более, что с бачи-бази и так методично боролись по Кавказу и Средней Азии, старательно вымарывая эту порочную практику. Насколько, конечно, у них хватало сил и возможностей.

— Нищета приводит к тому, — продолжил посол, — что родители продают своих детей для гнилых потех. Нищета раскрывает уши людей перед словами всяких злодеев и последователей Иблиса, увлекая на грех. Нищета вынуждает людей идти от отчаяния на преступления, сбиваясь в банды. И так далее. Сложно найти такое зло, путь к которому не шел бы через нищету. Твою ли или окружающих тебя людей. И мы хотим с ней бороться также, как боремся у себя. Нам это даст покой на границах…

Тем временем события на Дальнем Востоке накалялись. Потому как после начала военной операции Союза в Афганистане и начала полномасштабных боевых действий в Маньчжурии, оживились японцы. Решив, под шумок, занять себе спорную территорию возле озера Хасан.

В наглую, как и в 1938 году в оригинальной истории, напав без объявления войны и попытавшись ее просто захватить силой. Само собой, не от своего имени, а от Кореи, которая с 1910 года являлась их колонией. Они, вероятно, посчитали, что сходиться в клинче еще и с ними Фрунзе не решиться. Тем более, что у него хватало и других горячих точек, где в любой момент могло вспыхнуть вооруженное противостояние. Ту же Прибалтику и Финляндию англичане с французами, несмотря на обещания, продолжали накачивать оружием. Да и на Кавказе все было не слава Богу. Опять же — из-за помощи англичан, идущей через их колонию в Ираке. Из-за чего относительно благополучные отношения Фрунзе и Ататюрка чуть ли не ежедневно подвергались проверкам. Потому как англичане постоянно поддерживали курдских повстанцев через советскую Армению, в которой сумели развернуть свою агентурную базу. Все-таки органы госбезопасности смогли более-менее трансформироваться только в центральных провинциях и плохо контролировали окраины. В землях же Социалистической Советской Республики Азербайджан англичане вели подрывную деятельность, уже от имени турок. Опираясь в первую очередь на серьезно ущемленную «нефтяную мафию[3]», которая после Уральской спецоперации старалась лишний раз не провоцировать Москву. Но и с критическим ослаблением своих позиций не готова была смириться и искала любые способы «вернуть все в зад».

Впрочем, ничего неожиданного в этом не было.

И туда, к озеру Хасан, Михаил Васильевич еще зимой перебросил пехотный батальон из 1-ого корпуса постоянной готовности. Самого боеспособного в РККА, самого тренированного, самого оснащенного и прошедшего «обкатку» во 2-ой Советско-польской войне. И по остальным сценариям потенциальных горячих точек работал, держа руку на пульсе. И неустанно трудясь над укреплением армии. Например, в эти дни в Подмосковье проходил очередной этап испытаний 57-мм легких неуправляемых ракет. Создаваемый по аналогии с советскими С-5.

Самолет Р-1МБ с подвешенными под крыльями контейнерами на 20 ракет каждый, заходил на цель. Наводился. И давал залпов из одного или двух одновременных пусков с каждой установки. На подвесах он мог поднять до восьми таких пусковых «сундучков», после чего Р-1МБ окончательно превращался в «нелетайку» класса бревно обыкновенное. Но огневая мощь его поражала. Сто шестьдесят 57-мм ракет с дальностью в 1–1,5 километра! Есть чем развернуться. Впрочем, заливать землю сплошным ковров взрывов экипаж самолета не спешил. Он работал аккуратно, стремясь обеспечить накрытие с первого захода. Если, конечно, получалось. А после того, как пусковые установки пустели и самолет уходил на базу, к мишеням выдвигались комиссия. Фиксировала степень поражение. Меняла мишени или заклеивала отметки осколочных попаданий. И отходя вызывали по радиостанции следующий самолет, которых у них под рукой имелся целый десяток — вон — один шел на посадку, а еще два болтались в воздухе, ожидая своей очереди. Требовалось накопить статистику и выработать нормативы поражения различных целей. Вот и изгалялись. Заодно проводя расширенные испытания самих ракет…

НИП Ракетной техники, в который свели КБ Артемьева и Циолковского, подкрепив технологами и прочими потребными специалистами, довольно быстро закрыл «кейс» с данными 57-мм ракетами. В первую очередь за счет практики мозговых штурмов, которые регулярно проводились по всем более-менее значимым проблемам. Так что удалось в самые сжатые сроки не только решить вопрос со стабильностью пороховых шашек при массовом производстве. Но и обеспечить в целом очень высокое стабильное качество данных ракет. Что и проверили на опытной серии в десять тысяч штук.

Испытания эти были по большому счету формальностью. Так что команда же Артемьева уже во всю трудилась над увеличенной версией своих ракет в калибре 150-мм. Сначала для создания первых РСЗО малой, дивизионной дальности, как в буксируемой версии в духе советской РПУ-14, так и самоходного варианта вроде БМ-14 на колесной базе или его аналога гусеничной платформе. И иных вариантов. Строго говоря данный тип пусковых установок планировали ставить много где.

А потом, в случае успеха, Артемьеву надлежало браться за более тяжелые и мощные версии. Например, удлиненные версии ракет в том же калибре для большей дальности. Или даже за что-то побольше — до 300 мм в диаметре. Но это уже дело будущего. Хотя такие перспективы заставляли поднажать и команду, работающей над ракетами с жидкостными двигателями. Они ведь также участвовали в общих мозговых штурмах, и плотно общались с «твердотопливными коллегами», в том числе и в неформальной обстановке. Да, ракеты на жидком топливе уже неплохо летали, показывая неплохую дальность, но вот с точностью и технологичностью имелись серьезные проблемы. И, даже несмотря на головокружительные перспективы, это нервировало команду, заставляя шевелиться…

Строго говоря появление доступной и надежной 57-мм ракеты малой дальности с приличной точностью