— Ты могла бы просто попросить, Джейми. Все остальное — лишнее. Тебе не надо было ни манипулировать мной, ни заманивать меня. И совсем уж плохо, что ты сочла необходимым подкупать меня. Воевать с ФБР или кем-то еще я привыкла сама, и ты, после всего, через что мы прошли, должна бы знать, что можешь на меня рассчитывать.

— И ты согласилась бы приехать в Саванну и выступить в качестве моего эксперта по делу Лолы Даггет? — Джейми смотрит на стакан, словно размышляя, стоит ли добавить еще. — Ты согласилась бы схлестнуться со своим коллегой, этим мужланом Колином Денгейтом, который, кроме «да» и «нет», ничего мне больше не сказал? Ты пошла бы против него?

— Колин не мужлан, — отвечаю я. — У него свое мнение и свои убеждения.

— Я не знала, как ты к этому отнесешься, — говорит она, имея в виду не только мое отношение к выводам Колина Денгейта.

Джейми считает себя почти семьей и сейчас спрашивает себя, не повлияло ли то, что произошло между ней и Люси, на мое отношение к ней, может ли она рассчитывать на мою помощь и соглашусь ли я общаться с ней.

— Похоже, Люси не знает, что ты здесь, — отвечаю я на вопрос, который Джейми должна была бы задать. — По-моему, она немного расстроилась, когда я позвонила ей после того, как Кэтлин дала мне твой телефон. Я спросила, не она ли сказала тебе, что я еду в Саванну, и не от нее ли ты об этом узнала. Люси ответила, что нет. Дала понять, что не разговаривала с тобой.

— Мы не разговариваем уже шесть месяцев. — Джейми смотрит мимо меня, и голос у нее напряженный и нервный.

— Ты не обязана рассказывать мне, что произошло между вами.

— Я сказала, что не желаю больше ни видеть ее, ни вообще как-либо контактировать с ней, — холодно бросает Джейми.

— Ты не обязана ничего мне объяснять, — повторяю я.

— Похоже, она не рассказала тебе, как и почему.

— Люси переехала в Бостон, тебя уже не было рядом, и о тебе никто не вспоминал. Примерно так она всем и говорила.

— Она сделала кое-что. Сделала не специально. И если бы подумала как следует, то, наверное, ничего бы и не предпринимала, потому что предсказать последствия не составляло никакого труда. — Джейми встает и идет в кухню. — Знаю, у нее и в мыслях не было навредить мне, но факт остается фактом: Люси ухитрилась разрушить все, что я строила, и, похоже, совершенно не поняла, что натворила. В этом отношении она превзошла даже Грэга.

Грэг — бывший муж Джейми.

— Тот хотя бы понимал, каких жертв требует моя карьера, сколь высокие требования мне предъявляются, — говорит она из кухни, наливая себе еще скотча. — Как юрист и человек зрелый, рассудительный и благоразумный, он прекрасно знает, что есть определенные правила и реалии, от которых нельзя отмахнуться и которые нельзя игнорировать только лишь на том основании, что они якобы не применимы к тому или иному случаю. Грэг, по крайней мере, был осмотрителен и осторожен, даже профессионален, если этим словом можно характеризовать поведение в отношениях близких людей. — Она возвращается и снова устраивается в углу дивана. — И он никогда не был настолько безрассуден, чтобы, руководствуясь благим намерением помочь, выкидывать такие штучки, которые вредили мне.

— Ты не обязана рассказывать мне, что сделала Люси. Или что, по-твоему, она сделала, — говорю я спокойно и осторожно, чтобы не показать своих истинных чувств.

— А откуда, как ты думаешь, я узнала, что Фарбман мошенничает с данными? — Она смотрит мне в глаза; ее темные, как открытые раны, зрачки просто огромные. — Откуда, по-твоему, я могла знать — наверняка, на уровне фактов, а не подозрений, — что его выводы основаны на статистике, которая не вполне точна?

Я не отвечаю, потому что уже представляю, что она скажет.

— Люси удалось каким-то образом проникнуть в базу данных Ситуационного центра.[19]То ли на сервер, то ли в мэйнфрейм. — Джейми прерывисто вздыхает, и в это мгновение я вижу, как тяжело переносит она утрату, признать которую не желает. — Я, конечно, понимаю ее чувства к Фарбману, сама же столько раз жаловалась ей на него. В интимные моменты, когда остаешься вдвоем за закрытой дверью, тянет на откровенность. Чего я не ожидала, так это того, что она, ничего никому не говоря, влезет в компьютерную систему нью-йоркского управления полиции, чтобы добыть нужную мне информацию.

— И ты точно знаешь, что она это сделала.

— Наверное, я и сама виновата. — Она снова смотрит мимо меня. — Я совершила роковую ошибку, когда уступила ей — ее мнительности, ее авантюризму, полному отсутствию чувства меры. Давай скажем прямо, она ведь социопат. Уж кто-кто, а я знаю, какой она бывает. Да что говорить, мы обе это знаем. Из каких только передряг я ее не вытаскивала, во что только она не впутывалась. Собственно, с этого у нас и началось…

— Впутывалась?

— Потому что ты сама попросила меня помочь. — Джейми отпивает из стакана. — Польша, и все, что ей пришлось там делать. Господи боже мой! Ну как можно вступать в отношения с человеком, которого ты никогда до конца не узнаешь? С человеком, который… Ладно, не будем об этом.

— С человеком, который убивал.

— Я знаю больше, чем мне следовало бы знать. Я всегда знала о ней больше, чем надо.

Что так повлияло на Джейми Бергер? Из-за чего она так изменилась? Раньше она не была такой эгоцентричной, не перекладывала так легко вину на других.

— Сколько раз я говорила ей: «Стоп. Ни слова больше». Я не желала это слышать. Я ведь, в конце концов, служу закону. Ну как можно быть настолько глупой? — Язык у нее заплетается, она с трудом выговаривает слова. — Может быть, дело в моем отношении к Фарбману. Он давно хотел от меня избавиться. Чего я не понимала, так это того, что не он один. Когда Люси передала мне информацию, позволявшую установить, какие именно данные фальсифицировал Фарбман, я пошла к комиссару, и он, разумеется, потребовал доказательств.

— Предоставить которые ты не могла.

— Я не думала, что он их попросит.

— А почему ты так думала?

— Эмоции. Поддалась чувствам и допустила непоправимый просчет. Сама превратилась в обвиняемую. Сама себя же и скомпрометировала. Прямо никто ничего не говорил, да и нужды такой не было. Просто определенные люди в нужный момент подбросили имя Люси. Они же знали, какой будет эффект. Специалист по компьютерам, неуправляемая, себе на уме, уволена из ФБР и АТО. Всем известно, на что она способна. Я не могу контролировать ваши разговоры с Люси. Но я бы не советовала…

— Не надо давать мне советы насчет наших с ней отношений, — парирую я.

— Я и не рассчитывала, что ты согласишься с…

— Дело не в том, соглашусь я или нет, — обрываю я Джейми и, поднявшись с дивана, начинаю собирать свои вещи. — У тебя с Люси были свои отношения, у меня с ней были, есть и будут другие. Если то, что ты рассказала, случилось на самом деле, то она со своей стороны поступила ужасно опрометчиво, возмутительно глупо и навредила не только тебе, но и себе тоже. — Я несу в кухню посуду. — Не стану задерживаться, дам тебе отдохнуть. Выглядишь усталой.