* * *

«Дмитрий Евгеньевич, естествознание», – аккуратно записала на форзаце тетради Лиза. Во-первых: чтобы не забыть, как зовут преподавателя, а во-вторых: чтобы знать, лекции по какому предмету находятся в этой тетради.

Посмотрела на самого преподавателя и застыла. Это же тот упырь, который принимал у нее вступительный экзамен по биологии! О, она хорошо помнит эту пытку, молодой аспирант задавал вопросы, явно издеваясь над еще наивной тогда Лизой. Ух, и попил же он кровушки, но поставил-таки тройку. Видимо, пожилая профессорша отстояла. Это ладно, но Лиза сдавала биологию дважды (поступала на два факультета, не повезет с одним, повезет с другим), и тут опять в комиссии сидел он. Теперь уж он сам подошел к Лизе, сел рядом с ней, взял ее лист ответов и стал читать, потом, прищурившись, посмотрел на нее, улыбнулся и спросил:

– И это все?

Лиза захлопала длинными ресницами.

– Ну, Елизавета Петровна, готовы отвечать?

Лиза посмотрела в холодные бесцветные глаза упыря и начала отвечать по билету, но ответ как-то не клеился, мысли путались, сердце бешено колотилось, в горле пересохло.

– Вы согласны на тройку? – с торжествующей улыбкой спросил тиран.

Лиза побеждено кивнула. А ведь она знала материал назубок!

И вот он снова перед ней: те же бесцветные, чуть навыкате глаза, те же полные красные губы, изогнувшиеся в улыбке, тот же тонкий острый нос – ну чем не упырь?! Бр-р-р! Лиза вздрогнула, представив, какие проблемы ее могут ожидать.

– Как тебе Димка? – толкнула ее локтем Света.

– Как-как – да никак! – отмахнулась Лиза.

– Ага! Понравился, да?!

Лиза, к своему удивлению и Светкиному восторгу, залилась краской. Но сказать ничего не смогла – в горле пересохло, а сердце бешено забилось. Лиза сама еще не могла понять, какие именно чувства вызывал в ней этот человек. Быть может, она была из тех людей, которые влюбляются в своих мучителей? Ну уж нет, этот негодяй издевался над ней, да и выглядел он совсем непривлекательно, как можно такого любить! Тем более он за что-то ненавидел ее, ведь так обходятся только с теми, кого ненавидят. И все-таки что-то было в нем такое, что ее привлекло, и к концу лекции он уже не казался ей таким гадким.

Позже она слышала, как девчонки обсуждали его, высказывания были далеко не лестные: и на рыбу он похож, и глаза у него, как у лягушки, и прочее, и прочее. Это все вызвало у Лизы обратную реакцию – для нее он стал симпатичным мужчиной.

* * *

Ира долго шарила в сумочке, искала пропуск, молодой охранник довольно ухмылялся.

– Что, Иринка, тоже в общаге устроилась? – раздался за ее спиной певучий голос.

Оглянулась – Несчастье! Этого еще не хватало! Как всегда, взъерошенные волосы, лучистый взгляд, улыбка в тридцать два зуба.

– А я на втором этаже, заходи в гости! – улыбнулся он и показал пропуск охраннику.

«Несчастье несчастьем, а пропуск в сумочке не теряет!» – подумала Ира, и пропуск тут же нашелся.

«Э! Кому несчастье, а кому и талисман удачи!» – улыбнулась Ира, предъявляя пропуск охраннику.

Поднялась на свой четвертый этаж, но до комнаты дойти не успела – окликнула дежурная:

– Вы из какой комнаты?

– Из четыреста шестнадцатой.

– О, вы-то мне и нужны. Вы сегодня дежурите: моете полы в коридоре и на кухне, швабру и тряпку я выдам. Конечно, и плиты, и раковины на кухне тоже нужно будет почистить.

Ира кивнула, глядя на длинный коридор, на грязные плиты и раковины в кухне.

– Здравствуйте, а ключ от душа у вас? – кто-то зашелестел пакетом сзади.

Несчастье! Опять он! Стоит, улыбается, мыться собрался!

– Ключ, молодой человек, у дежурной на втором этаже.

– Но мне там сказали, что он у вас. – Улыбку как водой смыло.

– Нет его у меня, – начала нервничать дежурная, – он на втором этаже.

– Но как же…

Ира дальше слушать не стала, развернулась и пошла в свою комнату.

«Все-таки несчастье есть несчастье…» – думала она.

В прихожей было сыро – девчонки из соседней комнаты-трехместки затеяли стирку. Широкоплечая красавица, мастер по борьбе без правил, Элла мыла полы.

– Проходи-проходи, – дала она дорогу Ире.

– О, привет, Ирчик! – в проеме двери мелькнула фигурка Нины, на каком она училась факультете, Ира не помнила. – Мы тут дебош небольшой устроили, ты не пугайся! – улыбнулась она зелеными кошачьими глазами, манера говорить у нее была очень интересная – вытягивая тонкие губки вперед.

– Ладно, иногда можно, – махнула рукой Ира, снимая туфли.

– О, все в сборе! – Это появилась Вика, в руках у нее была тарелка с булочками. – А я вот булочки испекла!

– А, так это вот почему так ароматно пахло на кухне! – вспомнила Ира.

– Ну да! Счас будем чай пить, я последний противень в духовку поставила, булочек пять будет. – Она унесла тарелку в комнату и тут же вернулась. – Девчонки, какого парня я видела! Высокий, симпатичный, брюнет, в общем, все как я люблю! Я его на булочки пригласила.

– А он?

– А он не отказался! – прыснула она.

– Еще бы, где тут от такой булочки откажешься, – сверкнула изумрудными глазами Нина.

– Ну че вы тут встали-то? – хлопнула тряпкой об пол Элла. – Мне домыть надо, нет?!

Девчонки разбежались по комнатам, хихикая.

«Да, ну и вкус у Вики», – думала Ира, глядя на цветущую девушку и не менее пышно цветущего Несчастье. Он сидел в «цветнике» и с огромным удовольствием поедал теплые булочки. И странно, как это он до сих пор ничего не сломал и не разлил. Пришел, принес большую шоколадку. И когда успел?

– Миш, еще чаю? – спросила Нина Несчастье, которого в обычной жизни звали Мишей.

– Да, если можно, – улыбнулся тот.

– Значит, ты с Ирчиком на одном факультете учишься? – спросила, сузив кошачьи глазки, Нина.

– Ага, – кивнул он растрепанной шевелюрой.

– Что же ты, Ирчик, раньше его с нами не познакомила? Такого интересного парня прятать – нехорошо! – Нина погрозила тонким пальчиком.

Да, действительно с Мишкой было о чем поговорить, раньше Ира об этом и не знала.

– Да если бы не я, мы бы с ним и не познакомились! – весело прощебетала цветущая Вика.

На крики в коридоре никто не обращал внимания, пока не вошла Элла (она ходила на тренировку):

– Там на кухне горит что-то. Говорят, кто-то булочки сжег.

– О, не одни мы, значит, булочки пекли сегодня, – заключила Нина.

– Это у какой растяпы булочки сгорели, – фыркнула Вика и внезапно изменилась в лице. – Это ж наши булочки! – схватила полотенце, бросилась на кухню. За ней поспешили остальные.