– Выпил! Выпил! Имею право!

– Да-а! – Нина приготовилась к нападению, но, внезапно прозрев, спросила: – Что ты там про мебель и сапоги говорил? Тебя что – уволили?

– Вот все-таки дура ты у меня, Нинка, дура! – ударил ладонью по столу. – Ей мужик уже полчаса твердит, что его выперли с работы, а она ни в зуб ногой!

– Как же так, Паш?.. – У Нины слезы навернулись на глаза. – Как же так?! Ты же, ты так долго добивался этого места! Это за пьянку, да?! Говори – за пьянку?! – Она уже колотила его кулачками по плечам и груди.

– Дура! – Он схватил ее за руки и оттолкнул. – Какая пьянка?! Это ты у мамочки своей спроси, за что меня…

– А она тут при чем?

– Она-то? – Он зло ухмыльнулся. – Воровка она, вот что.

– Это неправда!

– Правда-правда, тот телефон, что она мне подарила, краденый оказался.

– Но это не значит, что она его украла!

– Слушай, ты думаешь, где я так долго был? В бирюльки, что ли, играл? – Он понизил голос. – Меня следователь допрашивал!

– Что?

– «Что-что»! – зло передразнил Павел жену. – Тут-то мне про вашу матушку, сударыня, все и стало известно!

– Не паясничай. – Нина с ненавистью посмотрела в любимое некогда лицо, так оно мерзко было в тот момент.

– Вот за то, что у меня нечисто со стороны родственников, меня и уволили. Тем более что сначала меня подозревали.

Нина отвернулась и принялась мыть посуду, отчаянно звякая.

– Нин, ну ты че? – Он подошел сзади и обнял ее за талию. – Нин, ну не раскисай! Прорвемся!

– Паш, иди спать, – прошептала она, не оглядываясь, глотая горькие слезы.

– И последний вопрос нашей планерки… – Заведующая детским садом обвела налитым свинцом взглядом аудиторию: все молчали, догадываясь, о чем пойдет речь. – Все вы знаете, что произошло в нашем саду и какие будут последствия. Я хочу услышать ваше мнение, ваши соображения. Что будем делать?

Кто-то громко вздохнул, кто-то покачал головой.

– А Елена-то сама не пришла сегодня? Она больше не будет работать? – спросил чей-то тонкий голос.

– Она пока дома сидит, – быстро ответила Загибулька.

– Кто-нибудь знает, девочки, как она там? – спросила заведующая. – Кто-нибудь ходил к ней?

– Я ходила, – отозвалась соратница Елены по работе и подруга по жизни Миролюбова.

– И что? – все воззрились с интересом на нее.

– Никто не открывает.

– А по телефону?

– Трубку не берет.

– Ой, как бы она не сотворила с собой чего-нибудь!

– А я вообще считаю, что она неправильно себя ведет! Пошла бы рассказала все как есть!

– Да-да, – кивнула заведующая. – А то родительница сама ходит к ней и договаривается! Она вообще готова заявление забрать.

– Пошла бы к родителям и извинилась!

– Это какое пятно на весь сад! – вздохнула Загибулька.

– А все-таки жалко ее…

– Жалко, конечно.

– Я ее спросила: «Ленка, ну как же так?» А она мне: «Бес попутал».

– Может, и правда бес попутал, а?

– Девочки, мы все равно не можем ее оставить в нашем коллективе, – заметила заведующая, – отношение родителей не то. Да и вы будете ей доверять?

– Я буду!

– Нет!

– Пусть пишет заявление по собственному желанию до суда, чтобы не по статье!

– Пусть, – кивнула заведующая. – А я как смогу помогу с другой работой.

– Мало того, что она жизнь себе испортила, так еще и зятя за собой потащила, его теперь никуда работать не возьмут!

– Что творится, а?!

– Они и так перебиваются с хлеба на воду!

– А родители-то с Ленки за ущерб хотят взять, ага, за моральный и за телефон еще, ага, и за документы!

– А у нее – шаром покати!

– Девочки, так что делать будем? – постучала ручкой по столу заведующая.

Все замолчали.

– У меня предложение! – тихо, но уверенно произнесла Сонечка. – Я предлагаю помочь Елене Робертовне. Я, конечно, не так давно тут работаю и не так хорошо ее знаю. Но все-таки, раз человек столько проработал с чистой репутацией, и тут случилось такое – бес попутал. Давайте поможем ей деньгами. По сколько будем скидываться? Думаю, пятьсот рублей с человека будет достаточно?

Молчание. Шок. На многих лицах можно было прочесть: «Свои, кровные отдать из-за беса какого-то?! Самим есть нечего! У нее все в порядке с головой такое предлагать?!»

– Больше предложений нет? – нарушила молчание заведующая. – Ну что же, будем решать этот вопрос сами. Завтра вызову Елену Робертовну – и поговорим с ней. Напишет заявление по собственному желанию, чтобы действительно не по статье увольняться. Все, можете идти.

Расходясь, все обсуждали опрометчивое предложение Сонечки.

– Тебя кто за хвост дернул такое предлагать?! – спросила ее Мотя.

Сонечка только невинно улыбнулась.

Овальное апатичное лицо заведующей с обвисшими щеками и мешками под глазами было слишком серьезно, она восседала за столом и перебирала какие-то бумаги. Рядом с ней сидела Загибулька, лицо ее, вытянутое вперед, напоминало ехидную мордочку какого-то зверька, взгляд маленьких мутно-зеленых глазок, которые сразу впились в лицо Люды, не предвещал ничего хорошего.

– Здрасьте. – Люда села на краешек стула.

– Как вы оцениваете случившееся? – Глаза заведующей испытующе уставились на Люду Лаптеву, отчего той стало жутко и обдало жаром.

Лаптева была молодым специалистом и еще не знала, как следует себя вести в таких случаях. Она не очень-то любила конфликты и старалась их избегать. А сейчас речь шла о краже, которую совершила одна из воспитательниц, это Люда поняла сразу и теперь мучилась, придумывая такой ответ, который понравился бы всем.

Но заведующая не желала долго ждать и задала новый вопрос, прервав размышления Лаптевой:

– Как вы считаете, должен ли такой человек оставаться в нашем коллективе?

Этот вопрос показался Люде еще страшнее, но надо было говорить, и она начала вертеться как уж на сковороде:

– Знаете, – едва слышно произнесла она, – вот если бы я совершила это…

«Упс! Не то!» – мелькнуло у нее в голове.

А заведующая спросила с хищной улыбкой:

– А это возможно?

Загибулька, ехидно захихикала.

Люда мысленно била себя по щекам, призывая очнуться, прийти в себя и говорить наконец внятно и спокойно!